А.Мухтаров
В азербайджанской поэзии изображение образа Низами Гянджеви, воспевание его личности проявляло себя задолго до ХХ века. В литературе XIX века выявляются отличительные от средневековой поэзии черты памяти Низами. Если в средневековых произведениях акцентировалась его духовная жизнь, его наставления поэтам, то в XIX веке интерес к нему стал ослабевать.
В XIX веке впервые было отмечено с сожалением равнодушие к памяти Низами Гянджеви, что было присуще творчеству Сеида Азима Ширвани. Как-то на пути в Тифлис, Ширвани проезжал через Гянджу. Здесь он посетил могилу Низами. Вид разрушенной могилы гениального поэта еще больше увеличивает и без того воспаленную горечь поэта.
Обращаясь к гробнице Низами, Ширвани пишет рубаи:
Эй, Шейх Низами, порядок которого порушен,
Эй, у которого в Гяндже разрушены все почести,
Были ли в мире те, у кого как у нас с тобой,
Разрушены дом, школа, фразы.
В поэзии ХХ века литературный облик Низами оживляется яркими красками, неоднократно заводилась речь о вечности словесного мира поэта. Самыми часто встречаемыми в прессе и книгах темами были упоминание Низами как мастеракорифея, медитации перед гробницей поэта, вековое забвение и разрушение гробницы, благоустройство могилы, впечатления перед памятником Низами, его служение национальному мышлению и пр.
О неподобающем виде гробницы Низами писал Фиридун-бек Кочарли (1863-1920): «Могила Низами и купол разрушились и крестьяне для того, чтобы укрыться зимой от холода, а летом от жары, внутри привязывают коней и ослов. Таково наше почтение к гробнице нашего поэта – благочестивого и целителя!»
Свою лепту в данный вопрос внес и Мамед Эмин Расулзаде (1884-1955): «Вблизи Гянджи есть полуразрушенный склеп. Эта гробница принадлежит «Шейху», у которого бесплодные женщины дети просят ребенка. Число знающих, что эта гробница принадлежит великому поэту, возвысившему имя Азербайджана, столь же мало, сколь и знающих о том, что «великодушная гробница» способствует рождению. У этого поэта же, указывающего на то, что он азербайджанский поэт, возможно, больше нет ничего.»
Необходимо отметить, что Низами не был полностью забыт. В 1910 были предприняты попытки восстановить гробницу — Гянджинское драматическое общество проявило инициативу собрать пожертвования, и удалось собрать несколько тысяч рублей, однако завершить задуманное не получилось.
Из мемуаров бывшего заместителя министра иностранных дел АДР Адиль-хана Зиядхана можно узнать, что о Низами Гянджеви помнили и в период национальной независимости и был проект воздвижения надгробного памятника над могилой. Однако тогда сделать ничего не удалось.
Гробница Низами неоднократно упоминалась в литературе. Например видный публицист, ученый-текстовед Алаббас Мюзниб (1882-1938) посвятил стихотворение гробнице Низами: «В свое время бедственное положение могилы Низами, как и всех, разгневало и Алаббаса Мюзниба. Он, написав стихотворения перед могилой Низами Гянджеви, постарался направить общественную мысль на эту важную проблему».
Поэт в стихотворении «Шейх Низами», выражая потрясающие впечатления перед разрушенной гробницей Низами, «не ожидая от этого народа усилия», просит осветить его «свечами, подобными его сердцу». Уподобив состояние Низами Гянджеви положению мусульманского мира, поэт писал:
Каждый камень разбросан как у мусульман,
Какую радость принесет этот визит
Разукрасили твою могилу горе и печаль
Каждый разрушившийся камень говорит о тысяче бед твоих.
Связывая с невежеством безразличие к гробнице Низами, поэт жаловался, говоря, что «Все это происходит только лишь из-за невежества».
В средневековой азербайджанской литературе Низами Гянджеви превратился в святилище предшественников. В XIX веке и начале ХХ века же он в большей степени поминался разрушенной гробницей, забытой школой и словами.
Но сам Низами предвидел это:
В этом месте много спящих, как я,
О них не вспоминает никто.
Новая куропатка, помяни меня от души,
Проходя мимо склепа моего.
Надо мной увидишь зазеленевшую траву,
Надгробье разрушено, обрушилась гробница.
Могилы моей пыль унесли ветры,
Из друзей нет никого меня поминающего.
Стихотворный отрывок в очередной раз заставляет задуматься, что Низами дал художественное описание своей жизни после смерти. Однако он сам не был пессимистом, «радость» поэт умел найти в утешении, веря в свое существование после смерти.
В первой половине ХХ века среди художественных произведений, посвященных Низами Гянджеви, свои подходом полностью отличалось и еще больше заставляло сожалеть читателя стихотворение Али Назми с заглавием «Сделали». Содержание стихотворения, будучи сказано с уст самого Низами, выражает горькое сожаление поэта по поводу равнодушия к его гробнице.
Из библиографии Низами Гянджеви узнаем, что в 1941 году поэту была посвящена и поэма. Отрывок поэмы Г. Гошкарлы, посвященной Низами Гянджеви, под названием «Встреча» был напечатан в газете «Кировабадский большевик» 13 января.
За 3 месяца до издания стихотворения «Встреча» в «Литературной газете» под подписью О.Г. под заголовком «Могила великого поэта» была напечатана статья, где говорилось о созвучных стихотворению темах: «На могиле был высокий купол, разрушенная часть которого сохранилась до недавних пор. Очень часто путники ночевали внутри этого купола. Его колхозники до сих пор называют «Куполом Шейха». Поверхность кирпичей этого купола была разукрашена в синий цвет. Обломки кирпичей и сейчас можно найти вокруг могилы. По словам многих, великий русский поэт Александр Грибоедов построил его по пути в Иран».
Стихи, напечатанные под названием «Венок Низами» в 10-ом номере специального выпуска «Культура» газеты «Коммунист» от 27 сентября 1981 года, выделяются по своему смысловому содержанию и профессионализму среди посвященных до того времени воспеванию Низами произведений советского Азербайджана. Под заголовком «Вторая жизнь» поэт, подчеркивая вечность и распространение славы бессмертного корифея слова в мире, писал:
Поэту позволила достигнуть мечты, желаний
Заново на жизнь обрекла эта жизнь.
Его собственным домом была простая хижина,
Его словесным домом вселенная была.
Стихотворение Нигяр Рафибейли «К Низами» по содержанию близко стихотворению «Венок Низами». Рафибейли, сравнивая прежнее и нынешнее состояние склепа поэта, противопоставляет исторические этапы художественного образа в азербайджанской литературной истории:
Вставай, великий мой поэт, сегодня памятник твой
Возвысился на древней могиле твоей.
Приходят почтить тебя с уважением
Девушки страны толпами…
Стихотворение поэта Идаята «Перед склепом Низами» тоже является одним из образцов, обогащающих тему изучения художественного образа гробницы Низами Гянджеви в поэзии. Стихотворение обращает на себя внимание с точки зрения отображения заново славы Низами Гянджеви в средние века в литературе. Любопытной особенностью стихотворения является и упоминание Идаятом средневековой традиции:
Согласен простым я сторожем быть
Такой литературной гробнице…
О МАВЗОЛЕЕ И ГРОБНИЦЕ НИЗАМИ
Гробница Низами была местом паломничества на протяжении многих столетий. Первое упоминание гробницы в исторических хрониках сделал Искандер Бек Мунши, хронист при сефевидском дворе, который сообщал, что в конце февраля 1606 года Шах Аббас I прибыл в Гянджу и разбил лагерь около мавзолея шейха Низами, где 24 марта отметил праздник Новруз.
Во время русско-персидской войны в 1826 году решающая битва между русскими и персидскими войсками состоялась около мавзолея Низами. Русские войска под командованием генерала Ивана Паскевича разгромили персидскую армию и вынудили её отступить. Посол России в Персии Александр Грибоедов упоминал в своем дневнике разговор с писателем и историком Аббас Кули Ага Бакихановым, являвшимся в то время сотрудником российской дипломатической миссии, в котором последний рассказал Грибоедову, что Елизаветпольская битва произошла вблизи мавзолея Низами.
К середине XIX века древний мавзолей разрушился, но был отстроен заново Мирза Адигёзаль-беком Карабахским.
Однако спустя несколько десятилетий мавзолей снова пришел в упадок. В 1873 году правитель Персии Насер ад-Дин Шах Каджар по дороге домой из своей первой поездки в Европу проехал мимо могилы Низами. Он упомянул в своем дневнике гробницу шейха Низами, и описал её как «очень жалкое кирпичное здание».
В 1922 году могила Низами Гянджеви была вскрыта, останки поэта были переложены в новый гроб и перенесены в Гянджу, однако затем, по распоряжению из Баку, они были погребены на старом месте.
Могила Низами была обследована в 1925 г. Дж.Александровичем, который пришёл к выводу, что существующий в это время мавзолей — позднего происхождения, а от первоначального памятника не осталось следа. Целью этой экспедиции Азербайджанского археологического комитета было восстановление прежнего или сооружения нового мавзолея. К этому времени над могилой поэта возвышался лишь остаток северной стены.
К 1932 г. от этого позднего мавзолея остался только фундамент и несколько рядов кирпичной кладки стен. В 1940 году, в связи с предполагавшейся постройкой нового памятника на месте мавзолея были проведены раскопки, в результате которых было установлено, что сохранившиеся надземные фрагменты стен являлись реставрацией позднейшего времени, тогда как обнаруженные глубоко под землей фундамент и каменная кладка являлись остатками первоначального мавзолея XIII века.
В 1947 году был построен новый мавзолей, из известнякового камня. Однако выбросы из расположенного рядом алюминиевого завода привели к его полному обветшанию к концу 1980-х. В 1991 году был построен новый комплекс, включающий помимо самого мавзолея парк и скульптурную группу, иллюстрирующую произведения поэта. Автором архитектурного проекта был Фарман Имамкулиев, а скульптором Горхмаз Суджаддинов.
По материалам Вестника Казахского Национального Университета