Г.Араслы

Еще в XII веке прославленные мастера азербайджанской поэзии Низами и Хагани размышляли о судьбах человечества, о высоком жизненном назначении человека, вдохновенно воспевали его как существо самое совершенное и прекрасное. В своих романтических произведениях они изображали человека, способного творить чудеса, разгадывающего тайны вселенной.

Поэты-мыслители Востока Джалаледдин Руми и Махмуд Шабустари, проповедуя «Вах-дат-аль-вуджуд», т. е. пантеизм, призывали человека к активности мысли, к осмыслению собственной сущности. Они полагали, что человек, как и мир, — это частицы самого творца, которого именовали «вуджуд-и-кюлл» — всеобщее существо. Поэтому в моральном самоусовершенствовании они видели путь к воссоединению с неким всеобщим началом.

С другой стороны, религия ислама, так же как и всякая другая религия, объявляла человека рабом всемогущего бога и, связывая все его поступки с божественной волей, внушала ему покорность судьбе и всем ее предначертаниям, призывала к отказу от земных благ во имя блаженства в потустороннем мире.

В эту эпоху великий Имадеддин Насими, называя человека творцом мира, существом изначальным и вечным, призывал его освободить свой разум от рабства н познать собственное могущество. Он утверждал и проповедовал прогрессивные идеи своей эпохи.

Своими произведениями, направленными против исламского духовенства, поэт подрывал моральные основы существующего порядка, восставал против гнета феодалов и иноземных захватчиков, способствовал пробуждению умов. Раскрывая враждебную человеку суть религиозных догм, он призывал к постижению мира разумом, путем познания, а не слепой веры.

Насими родился в городе Шемахе в середине XIV века. Его отец был близок по своим воззрениям к хуруфитам. Начальное образование поэт получил в Шемахинской медресе (школе). Кроме родного языка, Насими в совершенстве владел арабским и фарсидским языками и на всех трех писал стихи.

Насими основательно изучил современные ему науки, отлично знал как азербайджанскую, так и арабскую, фарсидскую, таджикскую поэзию и философию. Он был хорошо знаком с трудами по теологии, особенно с учениями различных религиозных сект, произведениями известных ученых Востока, сектантские доктрины которых противостояли ортодоксальному исламу.

В его произведениях наряду с Джалалед-дином Руми, Шамсом, Тебризи, Саади, Аттаром упоминаются также имена таких известных восточных ученых-философов и поэтов, как Авиценна, Мухиаддин Ибн-аль Араби, Шибли, Керхи.

Здесь надо особо подчеркнуть, что в эту эпоху пассивный, а иногда и активный протест против религии ислама получил широкое распространение в странах переднего Востока, Средней Азии, Азербайджане, Турции, Иране. Особенно много приверженцев имел суфизм, представители которого по-своему толковали Коран, утверждая, что его истинная сущность извращена исламской религией. Эти сектантские толки ислама были связаны с настроениями крестьянских масс и трудового населения городов, страдавших от феодального гнета и притеснений завоевателей. В ХIII и XIV веках по всему Востоку вспыхивали народные восстания.

В поисках ответа на эти сложные вопросы, поэт обращается к теоретическим воззрениям хуруфитов, находя их наиболее убедительными. Он разделяет концепцию хуруфизма, выдвинувшего мысль о том, что вся вселенная сосредоточена в существе человека, познав которого можно разгадать тайны мироздания.

Воспитанный на наследии Низами, Хагани, Фелеки, Зульфугара Ширвани, Авхади Марагаи, Шейха Махмуда Шабустари и Арифа Ардебили, Насими еще в юношеские годы  увлекался поэзией, выступая под псевдонимом Хусейни. Выбор этого псевдонима объясняется симпатиями поэта, к воззрениям Гусейна Мансура Халладжа. Писал он также и под псевдонимом Сеид.

Юношеские годы поэта совпали со временем захвата Азербайджана Тамерланом. Покоренные в 1385 году, Иран и Азербайджан на долгие годы превратились в театр военных действий. Жестоко расправившись с южными районами Азербайджана, войска Тамерлана пытались проникнуть на север, во владения Ширваншахов. Но правителю Ширвана Ибрагиму удалось предотвратить страшную беду — он  вступает в союз с Тамерланом. Южная же часть Азербайджана остается под пятой тимуридов. По приказу Тамерлана в захваченных им городах искусных мастеров — архитекторов, художников, музыкантов, а также городских ремесленников насильно отправляли в столицу его владений — Самарканд.

В это время начинает действовать новая секта — хуруфитов, выражавшая недовольство городских ремесленников и призывавшая к борьбе против захватнической политики Тамерлана. Основоположник хуруфизма Фазлуллах Найми с целью распространения своих взглядов объездил ряд городов Востока, побывал в Ширване и Баку.

Ряд сторонников Найми создает тайную организацию в Баку, откуда направляются приверженцы этого учения в различные города Востока для распространения хуруфитских воззрений. В этот период Насими знакомится с учением Фазлуллаха Найми, лично встречается с ним и, став его горячим приверженцем, в знак уважения к нему, начинав подписывать свои стихи псевдонимом Насими, что означает «Утренний ветерок». И из стихов поэта явствует, что этот псевдоним он взял после встречи с Фазлуллахом.

Своих наиболее достойных учеников Фазлуллах направлял в различные города Ближнего Востока насаждать хуруфизм, теоретические основы которого он обстоятельно изложил в своих произведениях «Джавидан-наме» («Книга вечности»), «Мухаббат-наме» («Книга любви») и «Новм-наме» («Книга сновидений»).

В 1394 году Фазлуллах и его сторонники, находившиеся тогда в Ширване, были арестованы по приказу Тамерлана и казнены его сыном Мираншахом в древней азербайджанской крепости Алиндже, близ Нахчывана. В ожидании казни Фазлуллах Найми пишет «Завещание» — «Васийат-наме», которое тайно отправляет в Баку. Он завещает чтобы его семья и последователи его учения покинули Баку.

Существует явная связь между строками завещания Фазлуллаха и газелью Насими, написанной на фарсидском языке, последнее двустишие которой гласит: «Эй, Насими, раз аллах (Фазлуллах) утверждает, что земля обширна, уходи из Баку, потому что здесь тебе не место».

Из произведений поэта можно заключить, что Насими одно время он жил в Багдаде, затем побывал в других городах Ирака, посетил Турцию, жил в Анатолии —Токате и Бурсе, а также в ряде городов, где распространял идеи хуруфизма, за что неоднократно подвергался гонениям и был заточен в темницы.

Затем он едет в город Халеб (Алеппо, Сирия), подчиненный в то время египетским мамлюкам. Халеб был тогда крупным торговым центом, связывающим Восток с Европой. В Халебе поэт находит своих сторонников и начинает широко распространять хуруфитское учение.

Хуруфизм — это секта, учение которой основывалось на признании святости букв и рассматривало буквы арабского алфавита как символы тайн вселенной. Учение о святости букв и их символическое  толкование имеют древнюю историю. Однако хуруфиты искали в буквах тайны мироздания и связывали эти буквы с чертами на лицах людей. Они утверждали, что все тайны мира воплощены в буквах Корана, а сами буквы изображены на лице человека. Как они считали, эту тайну познал Фазлуллах и поэтому возвысился до самого бога. Хуруфиты утверждали, что до этого уровня поднимается каждый, кто познал самого себя.

По-своему восприняв воззрения Фазлуллаха, Насими стремится воспеть человека как творца жизни, воплощение красоты. Поэтизация красоты и могущества человека занимает основное место в творчестве поэта. Его привлекают в людях такие прекрасные качества, как люсобность любить, знание, верность, искренность, правдивость, преданность. Людей, гоняющихся за богатством и не умеющих ценить человеческую красоту, он называет невеждами и высмеивает.

Поэт неоднократно обращается к мысли о том, что человеческий  разум способен творить чудеса, считает человека подлинным сокровищем мира:

О тот, кто называет камень и землю
драгоценной жемчужиной,
Разве с такой красотой и нежностью человек —
не жемчуг ли?

Поэтическое «я» в творчестве  Насими — всегда носитель самой жизни и красоты, воплощение мироздания и судьбы человечества. Это — поэтический мир, заключающий в себе тайны вселенной. Поэтическое «я» — первично, вечно и в разных формах  проявляется в природе.   Это высшая  красота,  которая, осознав себя, перерастает в высшее существо и обожествляется. В ряде своих произведений Насими призывает к познанию самого себя, для него способность к самопознанию — это самая прекрасная черта в человеке.

В своих раздумьях о жизни и мироздании Насими, как и его предшественники поэты-пантеисты, исходит из мысли о том, что дух вселился в человека из неживой природы,  растительного и животного мира:

Едва минерал выходит из Земли,
становится растением и деревом,
Люди разума ясно видят,
что оно, это дерево, является пищей животных;

Едва став пищей животных,
становится и близким душе
Чтобы слиться с человеком,
она (душа) летит на крыльях

В этом стихотворении Насими, исследуя ступени развития духа, утверждает, что основа жизни — земля, из земли возникли минералы, из минералов — растительный мир, а из мира растений — мир животных, и, наконец, из животного мира — человек. Из этой концепции видно, что поэт представлял себе жизнь в постоянном движении и развитии.

Насими утверждал, что важнейшее свойство духа, отличающее человека, — это его способность приобретать божественный облик. Подобно песчинке, отделившейся от солнца, дух — божественного происхождения. Пройдя длительный период развития, дух должен осознать свое бытие в человеке. В результате соединения духа и тела человек совершенствуется и осознает самого себя, становится подлинным человеком. Совершенствуясь таким путем, человек живет как вечная субстанция.

Насими отстаивал также мысль о том, что материя не исчезает, она вечна. Так, человек, умирая, возвращается к жизни в виде растения. Объясняя жизнь в духе пантеистических концепций эпохи, поэт считает ее изначальной и вечной. Однако эту мысль он интерпретирует с позиций хуруфизма.

Творчество Насими, утверждающее красоту жизни и призывающее использовать ее на благо человека, проникнуто духом оптимизма. Подвергая критике лицемерие богослужителей, суфиев, муфтиев (глав суннитского духовенства), всех тех, кто использовал религию в целях обогащения, обманывал народ, проповедовал аскетизм, Насими противопоставлял их догмам поэзию реальной жизни и призывал человека извлекать из нее высокую радость.

Выражая недовольство своим временем, поэт вместе с тем советовал современникам жить достойно и радостно:

Всегда держи обитель души в радости,
Ибо знаешь,
что эта коварная жизнь спешит
Не трать попусту время,
не обманывайся ни на миг,
Ибо наступит день,
когда истлевшие глаза и сердце превратятся в прах

Подходящий для нас момент
в эту ночь пить вино.
Свеча, певец, ты да я,
возлюбленная и вино.
Судьба никогда никого не радовала,
Любая мысль — неблагоприятна,
любое деяние — несправедливо.

И в стихах о природе поэт, в отличие от других поэтов современников, призывает ценить красоту жизни, глубоко ее чувствовать:

Ты доволен, что розы покрыли цветник,
Что жасмины вокруг разрослись?
Оцени этот миг, ибо все пропадет
Черев пять торопящихся дней!

Поэт говорит о краткости и быстротечности человеческой жизни и всех, кто уповает на блаженство в потустороннем мире, убеждает пользоваться благами сегодняшнего дня.

О сердце мое, откажись от обещанного,
давай весело проведем этот миг;
Вчера прошло, завтра — нету,
значит, этот миг приятен.

Та же самая мысль выражена в другом рубаи поэта:

Случайно я рано утром вошел в цветник.
Увидел в руках тюльпана чашу Джемшида.
Услышал, как белая лилия говорит, не умолкая:
Настоящий миг — этот миг,
настоящий миг — этот миг,
настоящий миг — этот миг.

Подобные мотивы поэзии Насими, связанные с влиянием оптимизма, жизнелюбия, светского начала, идущие от устной народной литературы, противостояли религиозным воззрениям средневековья.

Вместе с тем в творчестве поэта неизбывно звучат и мотивы глубокой скорби, недовольства судьбой. Тяжелые испытания и горькие разочарования временами потрясают его. Гнет захватчиков, произвол власть имущих, неудачи в идейной борьбе приводят иной раз к тому, что Надами теряет веру в торжество правды.

Хотя пессимистические ноты преходящи в творчестве поэта, но порой они с болью вырываются из-под его пера:

Мир не место для стоянки,
о душа, покинь его,
Не обманывайся его коварством,
остерегайся его.

Подобные произведения не характерны для воинствующей поэзии Насими; но, отражая пережитые поэтом потрясения, разочарования, они являлись поэтическими вехами на пути его творчества, сложного и многозначного.

Пропагандируя свои пантеистические воззрения, Насими стремится пробудить в читателях симпатии к хуруфизму и идеализирует Фазлуллаха как основоположника и вождя этой секты. С точки зрения Насими, Фазлуллах познал все божественные тайны, правильно поняв тайный смысл Корана, Фазлуллах сам достиг божественного совершенства, уподобился богу. Последователи хуруфизма считали Фазлуллаха сведущим во всех тайнах мироздания, творцом жизни и источником света, достойным имени бога.

Насими пропагандировал произведение Фазлуллаха «Джавидан-наме» («Книга вечности»), где излагается хуруфизм и дается его толкование:

Наше сердце влюбилось в «фа», «зад», «лам»
(Сочетание этих трех букв составляет «Фазл»),
Наше сердце влюбилось в Каабу и мехраб,
Наше сердце влюбилось в неосуществимую любовь,
Наше сердце влюбилось в «Джавидан-наме».

Порой Насими в своих стихах открыто высказывает свои собственные хуруфитские воззрения, как, например, в таком двустишии:

Все, что имеется на земле, и в небесах,
есть у человека,
Все, что имеется в месяце и в году,
есть у человека.

Здесь поэт простым и доступным языком излагает важнейшее положение хуруфизма, согласно которому существуют два мира: один — обозреваемая нами Вселенная, другой — это Человек. В первом мире разместились Солнце, Луна, звезды, множество созвездий, вся небесная сфера, а также Земля с ее горами, реками н морями. Во втором мире, Человеке, находит свое отражение вся эта объективная действительность.

Опираясь  на отдельные айаты Корана, хуруфиты утверждали, что Солнце и Луна вращаются, совершая круговорот, с тоской о человеке. Они верили в то, что Солнце, Луна и все небесные тела существуют во внутреннем мире человека.

Именно поэтому Насими говорит:

В меня вместятся оба мира,
но в этот мир я не вмещусь:
Я суть, я не имею места —
и в бытие я не вмещусь.

Хуруфиты утверждали, что бог запечатлен на лице прекрасного человека, что сила созидания скрывается в слове, которое выражается  буквами, размещенными на лице человека. Поэтому путь к познанию всех тайн вселенной лежит через познание человека, а человек, глубоко познавший себя, достоин имени бога.

Хуруфитские взгляды поэта в его произведениях выражены различными средствами. В ряде стихотворений они связаны с изображением совершенной человеческой красоты. Хотя Насими в своих философских стихах и избегает открытой полемики, однако указывает на тех, которые являются его идейными противниками.

Прекрасны стихотворения Насими о красоте природы. Особенно увлеченно он воспевает весну, когда весь мир облачается в новое, сверкающее одеяние, пору цветения садов, где заводят свои песни соловьи. Во многих стихах поэта звучат призывы пользоваться радостями и благами мира, мотивы жизнелюбия.

В противоположность аскетам, живущим надеждами на встречу в потустороннем мире с гуриями и гылманами, поэт считает раем эту Землю:

Если ты желаешь пить вино
в райском цветнике с гурией,
Возьми за руку любимую, войди в цветник —
опять наступила весна.

Открытая пропаганда Насими своих взглядов тревожила его ближайших сподвижников. Деятельность Насими не остается незамеченной ни духовенством Халеба, ни султаном Египта Муаййадом. В 1417 году Насими был арестован, осужден и предан в Халебе мучительной казни.

Влияние творчества Насими на азербайджанскую литературу сказалось в двух направлениях. Поэты — Халили, Сурури, Туфейли и другие, разделявшие хуруфитские взгляды Насими, неоднократно обращались к его темам, использовали его поэтические символы и образы именно в хуруфитском толковании.

Но были и поэты не хуруфиты, которые учились у Насими мастерству, пользовались поэтическими образами, выражающими его мировоззрение не в символическом, как у Насими, а в прямом значении.

По материалам книги автора