Актриса Марзия Давудова (1901-1962) 45 лет жизни посвятила театру и кино. За свою долгую актерскую жизнь Давудова сыграла много ролей из классического и современного репертуара. Среди них были образы и комедийные, и драматические, и трагические.

Впервые Марзию привлекли к постановкам актеры труппы татарского театра в Астрахани. Татарский любительский театр возник в Астрахани почти одновременно с Казанским, в 1907 г. Его возглавил Зейни Султанов.

В 1914 г. З.Султанов перешел в труппу «Сайяр». Труппу тогда временно возглавлял артист Абдулла Кямал. В организации труппы также принимали активное участие супруги Байкины. Однако, став популярными артистами, они часто уезжали на гастроли. Когда началась Первая мировая войны, часть артистов была мобилизована, и астраханская труппа почти распалась. Марзия попала в татарский театр в тот момент, когда труппа переживала организационный и творческий кризис.

Отсутствие репетиционного помещения и профессиональных актеров, нехватка актрис, тяжелые материальные условия, нападки реакционных фанатиков — все это грозило группе полным распадом. Это отражалось и на художественной стороне спектаклей.

Тогда, некий Харис Мухаммедов (сын богатого купца), человек далекий от театра и преследовавший цели наживы, организовал антрепризу из оставшихся артистов труппы и любителей. Но работа антрепренера продолжалась недолго, так как художественный уровень спектаклей был низким и народ не ходил в театр. Но даже в таком состоянии татарский театр стал для Марзии Давудовой первой ступенью на пути к любимому искусству.

У отчима Давудовой пришлось перенести много упреков, незаслуженных обид и оскорблений из-за своей любви к сцене. Но унаследовав от матери стойкий характер, она упорно продолжала ходить на репетиции и спектакли.

В труппе татарского театра Марзия начала играть маленькие второстепенные роли под фамилией «Адгамова». Взять псевдоним, возможно, ее побудило желание скрыть от родных свои выступления на сцене. Долгожитель Астрахани, учитель, большой поклонник театра и сосед Марзии Давудовой по Цареву, помнил ее как актрису Адгамову (Атхамову). Это же вспоминали и артисты Гюльчохра Байкина и Исмаил Кугушев.

В обьявлении из татарской газеты «Сарай» за 1918 год, говорится, что в Зимнем театре г. Астрахани 12 января на татарском языке будет поставлен спектакль «Коварство и любовь» в котором примут участие Сара Байкина, С.Ханская, М.Адгамова, А.Адаков, З.Грабов, Г.Донской, А.Муратов и другие. В 1918 г. в астраханскую труппу возвращаются из Казани Зейни Султанов, а из Оренбурга Байкины. Труппа пополнилась новыми любителями.

Приход Марзии в татарский театр совпал с историческими событиями — вспыхнула революция, которая всколыхнула многомиллионные массы людей. Волны Октябрьской революции дошли и до Каспия. Советская власть в Астрахани была установлена в конце 1918 г., и в начале 1919 г. здесь сложилось очень напряженное положение. Организовывались нападения, мятежи. Все это усугублялось продовольственными затруднениями, эпидемией сыпного тифа, разрухой, пожарами.

«В гражданскую войну, во время наступления белогвардейцев на город Астрахань, театр, в котором я работала, был закрыт (временно — прим.) и нас мобилизировали для работы в госпиталях в качестве медсестер для обслуживания раненых бойцов», — писала М.Давудова в своей автобиографии.

Из воспоминаний старой большевички Айши Камаевой выяснилось, что в санчасти, где работало 6 человек, ей довелось быть старшей медсестрой. В этой части работали 2 санитара и 4 медсестры, одной из которых была Марзия Давудова.

Татарский театр, однако, почти не прекращал свою деятельность. В дни боев за Астрахань, помещение театра было отдано под военный госпиталь, труппа обслуживала фронт.

В 1918 г. в Астрахань приехал знаменитый азербайджанский актер Гусейнбала Араблинский. Там он принял участие в нескольких спектаклях. Собрав актеров татарской группы, он репетировал с ними. Готовили постановки «Надир шах», «Кузнец Гаве», «Разбойники». Роли в пьесах репетировали на татарском языке, а Араблинский — на азербайджанском. Как вспоминал И.Кугушев, в тот момент Сары Байкиной в Астрахани не было, но в числе двух-трех молодых актрис была Марзия Давудова. Ей поручили ведущую роль в пьесе «Жизнь игрока», которую она усердно репетировала. Но играть на сцене ей не довелось — приехала Сара Байкина и вместе с Араблинским выступила во всех спектаклях.

Между тем, именно эти репетиции явились поворотным пунктом в судьбе молодой артистки, как она вспоминала позднее: «[Араблинский] обратил внимание на мой талант и предложил мне переехать в Баку. Ввиду болезни моей матери, которую не с кем было оставить, я не согласилась выехать в Баку, но после смерти матери в 1920 г. я переехала в Баку и поступила в Азгосдрамтеатр».

Араблинский действительно обратил внимание на молодую актрису. Чутьем опытного режиссера и педагога он оценил способности Марзии, угадав в ней сценическое обаяние и огромный темперамент, которых не замечали товарищи по труппе. Начинающей семнадцатилетней актрисе без опыта и знаний не доверяли ответственных ролей, не давали возможности проявить себя. Ей надо было многому учиться, был необходим хороший режиссер и сильный творческий ансамбль, а в астраханской труппе в тот период не было ни того, ни другого.

Актер с его умением воплощаться в образ, показался ей сказочным волшебником. Искусство большого художника произвело глубокое, неизгладимое впечатление на Марзию. Она готова была учиться у него секретам высокого актерского мастерства.

У Араблинского было много последователей, особенно среди молодежи. Он был для них идеалом, как в жизни, так и на сцене. Многие были обязаны ему тем, что пошли по пути актерской деятельности. Фактически, Араблинский открыл и вырастил таких актеров как Сарабский, Сидги Рухулла, А.Салахлы и др. Немало было и таких, кто шел на сцену, влюбившись в талант Араблинского. Как отмечали некоторые критики, не будь Араблинского, может быть, не было бы и Марзии Давудовой.

О своей встрече с Араблинским актриса вспоминала так: «Искусство Араблинского оставило во мне неизгладимое впечатление. Помню, мы зашли с актерами Зимний театр чтобы выбрать себе костюмы для вечернего спектакля, который мы должны были играть в предместье Астрахани. Приехавшее на гастроли бакиские актеры репетировали на сцене «Надир шаха». Неожиданно я остановилась. Мое внимание привлек голос Араблинского, с трудом верилось в репетиции — актер говорил и действовал с такой силой темперамента, с таким накалом, что, позабыв о сцене, я поверила в то, что передо мною настоящий шах. Дождавшись конца репетиции, с радостью я подошла поприветствовать его. Через некоторое время наши актеры совместно Араблинским   начали готовить драму «Несчастный юноша». Репетировали у нас дома. Араблинский познакомился с моей семьей. В беседах, часто упоминая Баку, он надеялся увидеть наши гастроли у себя на родине. Репетировали мы вечером, а днем со мной работали актеры Юнус Нариманов и Кязим Зия, которых прикрепил ко мне Араблинский. В короткий срок спектакль был готов. Однажды Араблинский сказал мне: «У татар актрис много. Переезжайте в Баку, на азербайджанскую сцену, она для вас будет не менее почетна. Мы обещаем создать для вас все условия». Его слова я не забывала до самого переезда в Баку. Многим я обязана Араблинскому, Он пробудил мне большую любовь к сценическому искусству».

Заинтересовавшись молодыми актерами татарской труппы, по словам артистов И.Кугушева и С.Байкиной, Араблинский в последний свой приезд в Астрахань хотел организовать театральную студию из молодежи. Желание создать студию объяснялось еще и тем, что Араблинский всегда и везде искал талантливых квалифицированных актеров, в особенности актрис для азербайджанской труппы. Здесь же, в Астрахани, имелись молодые неопытные татарские актеры, привлекшие внимание великого трагика. Не исключена возможность, что его заинтересовала и Марзия. К тому же в Советской Астрахани в то время уже действовали театральные студии.

Надо полагать, что о существовании указанных студий Араблинский знал и по их образцу предполагал создать свою. К сожалению, замыслов своих осуществить ему не удалось, хотя идея эта была подхвачена другими. Напряженная военная обстановка в городе, закрытие путей и навигации вынудили Араблинского покинуть Астрахань и вернуться в Баку.

Интересно отметить, что летом 1918 г. в советской Астрахани гастролировала еще одна азербайджанская труппа. Газета «Астраханский листок» извещала о прибытии из Баку «Товарищества профессиональных мусульманских актеров под управлением А.М.Шарифова». В труппе участвовали А.Шарифзаде, А.Оленская, Д.Багдадбеков и др. Реклама обещала астраханцам оперетту «Аршин мал алан» на азербайджанском и русском языках, кроме этого, оперы и драмы.

В 1918 г. в астраханскую труппу возвращаются Семья Байкиных и Зейни Султанов. В деятельности труппы наблюдается заметное оживление. В сборнике «Татар театры» отмечается, что «артисты любители обращаются в астраханский мусульманский комиссариат просвещения с просьбой разрешить совместные выступления и называться профессиональной советской труппой. Комиссариат удовлетворяет просьбу». Труппа ставит ряд новых спектаклей — «Разбойники», «Коварство и любовь», «Свадьба Крачинского», «Надир шах», «Путешествие в Казань», «Эвликен субай» и др., с участием и под художественным руководством 3ейни Султанова.

Революция в России положила начало новому этапу развития театрального искусства. Широкие массы потянулись в театр. Одной из важных задач советских органов была пропаганда идей советской власти. Поэтому театр, возникшие в эти годы, начали сразу же активно служить делу пролетариата. Национальные театры, в том числе астраханская татарская труппа, не имели тогда в составе достаточного числа квалифицированных актеров. Появилась потребность систематической подготовки кадров для советского многонационального театра.

Русский драматический театр с 1919 года стал в Астрахани базой подготовки молодых кадров для сцены. Видный режиссер и актер театра М.Бецкий «организовал в городе студию сценического искусства, в которой занималось около 80 человек одаренной молодежи из народа», занятия со студийцами проводили лучшие творческие силы театра.

«В 1919 г. впервые в истории татарского театра создается татарская театральная студия при Астраханской татарской труппе. Организатором этой студии был замечательный татарский актер Зайни Султанов. Для обучения студийцев актерскому мастерству были привлечены русские артисты. Сам Зайни Султанов работал в этой студии в качестве педагога и режиссера учебных постановок. Студия была первым опытом на пути профессионального обучения татарских актеров. Срок обучения был еще не очень продолжительным, но тем не менее этот срок помог будущим   артистам понять основные законы сценического мастерства», — писала Р.Усманова.

В студий, кроме Султанова, преподавали видные актера русского театра: Бецкий, Парамонов, Кирсанова и др. Они обучали студийцев сценическому искусству, пластике, дикции, постановке голоса, выразительности сценического движения, истории театра. Способным ученикам поручали роли в пьесах русской классической драматургии. В числе успешно окончивших эту студию была и Марзия Давудова, которую Султанов называл одной из лучших своих учениц.

«Зайни Султанов был человеком большого сердца и актером широкого диапазона. Он был нашим первым учителем, помогал найти свое место на сцене многим таким артистам, как я, раскрывал нам секреты сценического искусства», — вспоминала позднее М.Давудова.

По окончании сценических курсов многие студийцы разъехались по разным городам (Казань, Самара, Оренбург, Уфа и др.). Марзия осталась в Астрахани. Премьершей труппы по-прежнему считалась любимица публики Сара Байкина. Репертуар, подбиравшийся с расчетом на амплуа этой популярной актрисы, тяготел к жанру музыкальной и лирической драмы и очень модной в ту пору оперетты. В этих спектаклях Марзия получала вторые или незначительные роли. Петь она не умела и никогда к этому не стремилась. Исполнение второстепенных ролей никак не могло удовлетворить Марзию, мечтавшую изображать на сцене сильные характеры.

В конце 1919 г. от сыпного тифа умерла мать Марзии. Актрисе переехала жить к старшему брату Сабиру, который вместе с домочадцами любил посещать спектакли с участием сестры.

На следующий год, Султанов по заданию политуправления Заволжского военного округа был переведен в Самару для организации татарской драматической студии. Астраханская труппа все еще не имела постоянного помещения. Байкины, получив ангажемент, уехали в Самару. В труппе, хотя она числилась профессиональной, не было слаженного коллектива, не было и профессионального режиссера. Марзию все это не устраивало, и она ждала удобного случая, чтобы уехать в Баку.

Из воспоминаний Микаила Давудова (артиста Кировабадского государственного драмтеатра им. Дж.Джаббарлы) выясняется, как Марзие предоставился такой случай.

1 мая 1920 года Давудов поступал по вольному найму матросом на военный пароход «Астарабад», где служил его брат. После революции, судно переименовали, и оно стало носить имя азербайджанского революционера Али Байрамова. Давудов увлекался театром, а с 1915 года участвовал в массовых сценах в спектаклях Араблинского, иногда ему доверяли играть и эпизодические роли. Имея, таким образом, некоторый опыт, Давудов организовал на пароходе драмкружок, члены которого в портах (Махачкала, Лянкаран) показывали отрывки и даже целые спектакли для служащих флота. Женщин на пароходе не было и во всех спектаклях женские роли исполнялись мужчинами.

Примерно в конце июля-начале августа 1920 года пароход отправился в Астрахань на капитальный ремонт. Располагая свободным временем (ремонт должен был идти около 2 месяцев), члены драмкружка решили своими силами поставить комедию «Аршин мал алан». Среди матросов нашли исполнителей женских ролей, но с ролью Гюльчохры никто не мог справиться. Посоветовали обратиться к некой Бильгейс Гусейновой, чей муж был известным астраханским купцом. Азербайджанка со светским образованием Бильгейс Гусейнова была для своего времени передовой женщиной. Ходила всегда с отбытым лицом, одевалась по-европейски, знала языки, увлекалась театром и музыкой. Она возглавляла благотворительное общество мусульман.

Приветливо приняв и выслушав представителей кружка, она обещала помочь. Гусейнова попросила проводить репетиции у нее на дому, охотно предложив свои услуги в качестве музыканта (она хорошо играла на рояле) в помощь оркестру кружка. Она же посоветовала обратиться к артистам Байкиным, известным комикам татарского театра, жены которых — Сара и Гюльчохра умели петь и работали в татарском театре. Но Сара была очень занята, а Гюльчохра не знала азербайджанского языка. Они предложили обратиться к артистке — «учительнице» Марзие, которая немного говорила по-азербайджански.

Получив согласие Марзии, кружковцы на следующий же день начали репетировать у Бильгейс Гусейновой на дому. Через неделю улицы города запестрели афишами, возвещавшими о том, «что силами тюркского драмкружка парохода «Али Байрамов» при Азербайджанском военном флоте будет представлена музыкальная комедия «Аршин мал алан». Спектакли шли в астраханском театре «Вулкан». Следующим был спектакль «Разоренное гнездо» А.Ахвердиева. Роль Соны играла Марзия, а Наджафбека — Давудов.

Однажды Бильгейс Гусейнова попросила кружковцев сыграть «Аршин мал алан» у нее на дому исключительно для азербайджанок, которым не разрешалось открытое посещение театра, но с условием, чтобы это держалось в секрете. Дело в том, что в Астрахани в районе Большого Исада жили в основном семьи богатых азербайджанских и иранских купцов. Своих жен и сестер и дочерей они воспитывали и содержали в духе шариата и не разрешали им посещать театральные представления. В целях конспирации, спектакль состоялся днем и превзошел все ожидания. Новость об этом тайном спектакле все же дошла до мужей женщин и один из них стал угрожать расправой мужу Бильгейс Гусейновой. Этим спектаклем любители закрыли свой «сезон» в Астрахани и должны были вернуться в Баку.

Между тем, Микаил Давудов пришелся по сердцу молодой Марзие. Они обменялись адресами и решили вскоре встретиться. У Марзии был готов свой план. Закутавшись в чадру, она направилась на пристань и проникла на военное судно, готовившееся к отплытию в Баку. В этот день спектакль татарской группы был сорван. Об исчезновении Марзии первыми узнали ее коллеги. Они ворвались в дом брата Марзии Сабира и скандалили, требуя выдать Марзию. Всю ночь они бегали по родственникам и знакомым, искали Марзию.

Через некоторое время после прибытия парохода «Али Байрамов» в Баку незнакомый человек, разыскав Давудова на судне, передал ему записку следующего содержания: «Уваж. тов. Давудов! Меня задержали из-за того, что не имея пропуска и документов, я прибыла на военном пароходе в Баку. На допросе я сказала, что приехала к своему мужу, который работает матросом на пароходе «Али Байрамов» и назвала вашу фамилию. Прошу вас выручить меня из беды. Марзия...»

Давудов обратился к начальнику по политчасти Каракайцеву, показал ему записку и, объяснив в чем дело, напомнил, что эта та самая артистка, которая помогла им в спектаклях в Астрахани. Каракайцев обещал помочь. В комендатуре, где Марзия находилась в дежурной комнате, был составлен акт о том, что жене военного моряка Марзие Давудовой разрешается оставаться в Баку. Вот так их и поженили. Ей выхлопотали паспорт, и с тех пор Марзия стала носить фамилию Давудова.

В Баку у Марзии никого не было. Микаил Давудов привел ее к себе домой. Отец моряка сначала принял Марзию за христианку и был страшно недоволен ее появлением в доме.  И только после того, как однажды Марзия прочитала отцу страницу из Корана, он был покорен. Убедившись, что Марзия мусульманка, он дал свое согласие на брак и разрешил ей остаться. Живя в семье, Марзия очень скоро научилась разговаривать по-азербайджански.

Летом 1921 г. судно «Али Байрамов» вновь отправлялось в Астрахань. Марзия попросилась в эту поездку, чтобы повидать братьев и сестру. Несмотря на то, что на военном корабле не разрешалось присутствие женщин, Марзие, как принимавшей участие в работе драмкружка, командование судна разрешило сопровождать мужа, в качестве исключения.

О прибытии Марзии в Астрахань тут же стало известно и татарским актерам, которые вломились в дом Давыдовых и, к ужасу огорченных родственников, увели ее в уголовный розыск, обвинив в дезертирстве трудового фронта. Три дня Марзия находилась в участке, а судно Микаила Давудова стояло на рейде, и он ничего не знал. Когда родственники сообщили ему о случившемся, Давудов взял с собой человек десять моряков и отправился выручать Марзию. Бывшие коллеги утверждали, что Марзию переманили. Разобраться в этом деле поме паспорт Марзии, согласно которому она являлась подданной Азербайджанской республики, женой военного моряка М. Давудова. Узнав, что она приняла другую национальность, ее отпустили.

Командование судна попросило драмкружок организовать в Баку спектакль. Решили поставить пьесу А.Ахвердиева «Разоренное гнездо» при участии Марзии. В одном из антрактов Микаилу Давудову передали, что пожилой мужчина хочет его видеть. Давудов был сильно удивлен, увидев перед собой самого автора пьесы — А.Ахвердиева. Ахвердиев поблагодарил артистов и попросил познакомить его с Марзией (исполнительницей роли Соны).

«У вас есть талант, дочка, идите на профессиональную сцену. У вас большое будущее», — сказал Марзие Ахвердиев. После этой встречи, Марзия твердо решила идти в театр.

Микаил Давудов в начале 1922 года ушел с судна и по настоянию Марзии они оба поступили в театр. Их охотно приняли на работу. Так как их дом находился далеко в нагорной части города, их поселили в помещении театр.

В то время в труппе азербайджанского театра участвовали крупные мастера искусства — Аббасмирза Шарифзаде, Мирза ага Алиев, Сидги Рухулла, Кязим Зия и другие. Давудовы прожили в помещении театра до лета 1923 г. Затем, по семейным обстоятельствам Микаил Давудов был вынужден оставить коллектив и уехать в Астрахань. Их пути с Марзией разошлись. Марзия же осталась работать в театре и продолжала совершенствоваться как актриса на азербайджанской сцене.

По материалам книги А.Искендеровой