Крепость Шуша была возведена основателем Карабахского Ханства Панах Али Ханом и оставалась его столицей до вхождения в состав Российской Империи в 1823 г.
Согласно ЭСБЕ, Шуша была основана в 1752 году Панах-Али-ханом. Большой энциклопедический словарь и Институт географии РАН также называет датой основания города 1752 год. Согласно БСЭ, Шуша основана в середине XVIII века как крепость для защиты Карабахского ханства. Энциклопедия ислама также отмечает, что город был построен в 1752 году Панах Али-ханом и был назван им Панахабадом.
Расположенный на перекрестье караванных дорог город рос быстро. Строились караван-сараи, открывались лавочки торговцев, мастерские ремесленников, возводились многочисленные мечети.
Великий русский художник В.В.Верещагин, посетивший Шушу в 1865 году, оставил не только живописные, но и словесную зарисовку города:
«Шуша — главный город Карабахского ханства, довольно хорошо укрепленное место. С двух сторон его защищают дикие скалы, с двух других — постройки, стены и башни. Город Шуша совершенно отличается от других закавказских городов, в которых мне случалось побывать. Эривань, Нахичевань и Елизаветполь (Гянджа), куда я заглянул только мельком, носят на себе отпечаток восточного характера.
Дома в этих городах низки, малы, выстроены преимущественно из кирпича и земли и отличаются редкими окнами и низкими кровлями, теряющимися в зелени окружающих садов. Улицы узки, грязны, неправильны, — мостовых почти совсем нет. Шуша представляет совершенный контраст с этими городами. Дома ее правильны, красивы, высоки и освещены прекрасными, многочисленными окнами. Город построен из камня, взятого из утесов, на которых он расположен. Улицы везде вымощены широкими плитами, крыши домов сделаны из теса — на манер европейских».
Однако Шуша славилась не только своей чарующей красотой, но и высокой поэтической и музыкальной культурой. В Шуше впервые в истории культуры азербайджанского народа были даны театральные спектакли, европейские и восточные концерты.
Достаточно сказать, что на Кавказе первая театральная постановка была осуществлена в 1845 году в Тифлисе. А спустя три года этот опыт был повторен шушинскими любителями театрального искусства. На азербайджанском языке первый драматический спектакль в городе был дан в 1870 году — тогда разыграли одну из комедий М.Ф.Ахундова.
Весной 1891 года в Шуше было построено специальное театральное здание, так называемый театр Хандамирова. В нем в летние дни 1897 года по инициативе Абдуррагим бека Ахвердиева, студента восточного отделения петербургского университета, впоследствии крупного драматурга, автора нашумевшей пьесы «Разоренное гнездо», шушинские театралы решили представить в лицах на манер оперных спектаклей поэму Физули «Лейли и Меджнун».
Особую привлекательность спектаклю придавало предполагаемое участие Джаббара Карьягдыоглу, знаменитого певца-ханенде.
Уроженец Шуши, Джаббар Карьягдыоглу очень рано получил известность как непревзойденный исполнитель мугамов. Он первым отказался от исполнения мугамов на фарси, не всегда понятном простому народу, и перешел на азербайджанский язык. Музыкальный материал для своих виртуозных мугамных импровизаций певец черпал в народном творчестве.
Известность Джаббара Карьягдыоглу далеко перешагнула границы родного края, его приглашали выступать в Армению, Грузию, даже в сопредельный Иран.
Просьба Ахвердова поначалу озадачила знаменитого ханенде. Карьягдыоглу имел представление и о драматическом театре, и об оперном. Но ему никогда не доводилось выступать на сцене.
— Ты справишься! — не отступал Ахвердиев. — Мы разыграем сцену — Меджнун у могилы Лейли. Все уже подготовлено: есть помещение, декорации. Остается подобрать мелодию, которая бы наиболее соответствовала стихам Физули.
Под этим натиском Джаббар Карьягдыоглу сдался.
Режиссером-постановщиком первого оперного представления на земле Азербайджана выступил сам А.Ахвердов. Он репетировал с Джаббаром Карьягдыоглу, готовил декорации, писал афиши.
В день спектакля, летний театр Хандамирова был набит битком. В первых рядах восседала местная знать. Далее — купечество. За купцами теснились ремесленники побогаче. Разговоры, естественно, велись о необычном выступлении Джаббара Карьягдыоглу.
Едва послышались звуки тара, как в зале воцарилась благоговейная тишина. Раздвинулся простой холщевый занавес.
Сцена представляла собой обширный сад, по которому протекал ручей. На берегу его возвышались два камня. На одном из них в неподвижной позе восседал Меджнун в ярком экзотическом костюме. На голове у него среди всклокоченных волос виднелись два бутафорских голубя. По старинному преданию Меджнун в безмерной тоске по умершей Лейли удалился в пустыню, вызывая у птиц и зверей сочувствие к своему горю.
Тар зазвучал громче, и Меджнун — Карьягдыоглу запел. Его голос, будто горная река, сметающая все на своем пути, заполнил зал.
На шушинцев ожившая картина старинной легенды произвела огромное впечатление. Особенно же был потрясен двенадцатилетний мальчик, певший в хоре. Этим восторженным зрителем был Уз. Гаджибеков — долгие годы он носил в себе впечатления от этого по нашим понятиям во многом наивного спектакля, мечтая создать нечто подобное.
В 1907 году, уже после окончания Горийской учительской семинарии, верный своей мечте, он возьмется за сочинение первой национальной оперы —«Лейли и Меджнун».
По материалам Б.Заболотских