Население Ходжалы — небольшого городка в Нагорном Карабахе — составляло около 6 тысяч человек. Немало таких населенных пунктов стояло на пути армянских захватчиков, преследовавших цель прибрать к рукам Нагорный Карабах.
Вооруженные формирования Армении осуществили этническую чистку в Ходжалы. Ходжалы — это забытая на Западе трагедия, но живая в памяти азербайджанцев.
В ночь с 25 на 26 февраля 1992 года армянские вооруженные формирования уничтожили сотни мирных граждан. 613 человек, в том числе 106 женщин и 23 ребенка, были убиты, 487 получили различные увечья, 1275 прошли ужасы армянского плена, 150 — пропали без вести. Ходжалы сравняли с землей.
Саму общественно-политическую атмосферу того времени передают воспоминания председателя Бакинской ассоциации женщин Азербайджана Зарифы Салаховой. По ее мнению, в том, что произошла ходжалинская трагедия, виновна центральная власть, которая оказалась не способной дать отпор армянским бандформированиям.
Воспоминания Зарифы Салаховой:
15 февраля 1992 года я повезла в Агдам сигареты для солдат. Последующие два дня я объезжала батальоны, которые таковыми даже язык назвать не поворачивается. Только в подразделении Гатыр Мамеда в Агдаме чувствовалась какая-то организованность. Во всех остальных можно было по пальцам пересчитать автоматчиков, и больше никого. Я была убита увиденной картиной.
В те дни, что я находилась там, армяне обстреливали Агдам, ракеты попадали в жилые дома. В городе царило смятение, которое нагнетали беженцы из окрестных сел, захваченных армянами, — Малыбейли и Гушчулар.
Эти люди собрались на площади перед зданиями исполкома и штаба заместителя командующего Тахира Алиева. Однако никто из представителей командования и местной власти к ним даже не вышел. Хотя, я сама видела в гостевом доме Дадаша Рзаева, который был так называемым министром обороны.
На следующий день прибыла первая группа представителей СБСЕ, которая встречалась с беженцами, самими жителями Агдама. Я тоже рассказала об увиденном. Тут я приметила нескольких русских парней. Одного из них подвели к представителям СБСЕ, и они начали о чем-то говорить. Выяснилось, что это солдаты из 366-го полка.
Они рассказали, что бежали в январе, — я сразу же вспомнила сообщения российских и мировых СМИ о том, что 10 солдат 366-го полка были похищены и зверски уничтожены азербайджанской стороной.
Оказалось, что эти 10 солдат, в тот момент в Агдаме их было семеро, служили на контрактной основе в Нахчыване. Они рассказали, что их обманным путем перебросили в Гянджу, где они должны были служить в гянджинской дивизии, а оттуда в Степанакерт (Ханкенди).
Так они попали в 366-й полк, совершавший, по их словам, ночные вылазки на азербайджанские села. Эти ребята рассказали мне, что весь офицерский состав, прапорщики, солдаты сверхсрочной службы 366-го полка были армяне, а контрактники должны были ремонтировать боевую технику.
Эти 10 солдат и бежали в азербайджанские села, где нашли приют у местных жителей. Однако вскоре началось армянское наступление и двое беглецов погибли. Еще одному с помощью местных жителей удалось вернуться на родину.
Когда я повстречала этих ребят, они уже неделю, как находились в Агдаме. Да, их кормили, но никто не думал о том, что с ними делать дальше.
Я обратилась к руководителю местного отделения МНБ, объяснила ситуацию и попросила разрешения вывезти солдат в Баку, чтобы весь мир узнал правду о так называемом истреблении 10 военнослужащих 366-го полка. В это время в Агдаме идут разговоры о необходимости открытия коридора на Аскеран, поскольку эта дорога была заминирована.
16 февраля из Гянджи в Агдам были переброшены 8 танков. В беседе со мной командир гянджинской дивизии сказал, что для того, чтобы открыть дорогу на Аскеран, надо, чтобы из Баку были доставлены 10 катков, которые можно будет установить перед танками. Катки так и не прибыли…
Командир гянджинской дивизии распорядился выдать контрактникам военные билеты, военную форму, и мы отправились в Баку. Один из солдат остался в Гяндже, поскольку ему оставалось служить всего полгода.
После прибытия 19 февраля мы поехали в президентский аппарат, где договорились о пресс-конференции для иностранных журналистов и встрече с главой государства А.Муталибовым.
Нас пропустили, и мы стали ожидать в приемной. Солдаты попросили у меня листы бумаги, чтобы взять автограф президента.
Я дала им календари Всесоюзного общества книголюбов, в котором я состояла. В этот момент входит докладчик президента и говорит, что президент примет нас позже, пока же нам предложили подняться в конференц-зал. Началась пресс-конференция, среди журналистов был и Чингиз Мустафаев. Он и предложил отвезти солдат в Москву и созвать пресс-конференцию там.
Мы поднялись к пресс-секретарю президента Расиму Агаеву, чтобы обсудить этот вопрос. Он позвонил и договорился об этом с нашим посольством. Когда я дала Р.Агаеву календари для получения автографа у президента, он возвратил мне их вместе с визитками А.Муталибова, на которых стояли автографы.
Он так и не принял солдат, прибывших с передовой. О каком верховном главнокомандующем может идти речь? Не говоря о том, что, когда я повезла этих солдат в Москву, провела там пресс-конференцию и вернулась, президент назначил министром обороны того самого Тахира Алиева, не сумевшего организовать оборону Агдама…
Из архивов газеты ЭХО
| 1991-1992: Независимый Азербайджан на тропе карабахской войны |
| Азербайджан в 1993-94: Конец первой Карабахской войны |
| Нагорно-карабахский конфликт: первые 10 лет переговоров (1994-2004) |