Для замечательного азербайджанского художника Кязима Кязим-заде (1913-1992) мир всегда оставался объектом тщательного изучения, поскольку «мир» в полном понимании этого слова, как тонкое связующее звено, характеризует его богатое творческое наследие.
Это один из тех редких художников, которому удавалось создать удивительную гармонию прошлого и настоящего.
В промежутке 1960-1980-х годов появляются несколько циклов художника, связанных с его поездками в разные страны. Наиболее запомнившимися стали Ирак и Куба.
Поездка в Кубу состоялась в 1966 г. Кязим-заде поехал на «остров свободы» в составе делегации деятелей искусства СССР. Цикл составили работы, выполненные как непосредственно под воздействием новой среды так, и чуть позже, когда художник отобразил моменты, врезавшиеся в память.
В стилистическом плане работы были созвучны циклу «Иран» 1946 года. В основном, это виды Гаваны. Тропический рай, знойное солнце, и особенная, вибрирующая прелесть густой зелени, кажется, еще один миг, и, все оживет, зазвучит зажигательное мамбо.
С точки зрения современного человека третьего тысячелетия, для которого Латинская Америка практически стала второй Родиной благодаря веренице бесконечных «мыльных опер», эти работы воспринимались ближе и привычнее.
Кязим-заде отошел от всякого пафоса и идеализации. Ярка и заполнена солнечным теплом «Улица в Гаване». Необычный ракурс превращает рисунок в отрывок памяти. Доминантом выступает непосредственно цвет — сочный глубокий изумруд листвы пробивается красочными пятнами. Линия тротуара уводит взгляд зрителя вглубь композиции вдоль перпендикуляра пальмы, машин, ротонды, уличных фонарей.
Удачный выбор материала позволил наделить все работы цикла особой «поверхностью», даже простотой своеобразного «туристического» восторга.
Другим исходным цикла неизменно является свет. В рисунке «Маяк» Кязим-заде буквально размазывает его по всей поверхности листа. Несколько небрежно «нагроможден» пестротой колорита сам маяк и кладка стены. Колорит балансирует между резкими контрастами: черный, бирюзовый, серый, оранжевый превращают эту уходящую вдаль рисунка стену в невероятное полотно, штрихи становятся мощными и плотными. Пропорционально уравновешены небо и земля, по всему центру размещена стена, которую продолжает мерная гладь бирюзы моря. Кязим-заде, знакомый с приморской жизнью, связывал эту работу с родным Абшероном.
Тему прибрежной полосы продолжили еще две работы без названия. Условно обозначены они как «кубинский берег». На обоих рисунках проработаны два одинаковых пейзажных вида с разных точек зрения. Хронологически первая работа была набросана художником во время небольшого морского путешествия вокруг Гаваны. Живописный мыс, панораму которого Кязим-заде дал широким обзором, населен привычной тропической архитектурой: небольшие одноэтажные дома, солнечные зонты, легкие мосты. В следующей работе, выполненной чуть позже, Кязим-заде уже обогнул дугу, и рисунок локализирует небольшой участок жаркого берега.
Рисунок черным фломастером «Отель «Атлантико» был ограничен в цвете, но не менее ярок. Размеренный ритм, спокойствие внушали пропорциональные соотношения параллелей и перпендикуляров работы. Они симметрично уравновешивал друг друга: высокое здание в глубине вполне накладывается на простор улицы. В целом «кубинская» серия отразила творческую эволюцию зарисовок Кязим-заде.
**********
Серия «Ирак» включила несколько рисунков, созданных в разные годы. Поездка в эту страну состоялась в декабре 1971 года, когда в составе группы азербайджанской интеллигенции Кязим-заде пробыл в Ираке десять дней. Программа «декады…» была насыщена, и поэтому иракские зарисовки Кязим-заде создавал уже в Баку.
Несколько рисунков художник посвятил исторической области Кяркюк (где жили азербайджанцы — «туркман», как их называли местные жители). Образы этнически близких людей в его интерпретации приобрели романтизированный облик, и своеобразно перекликались с поэтическими идеалами художника.
Все свои впечатления, глубоко личные тревоги и восторг, связанный с Ираком, художник воплотил в великолепной работе гуашью «Гробница Физули». Сама гробница не сохранилась. Вплоть до 1973 года гробница гения находилась у западного входа мечети, затем из-за перестроек города могила была снесена, а останки перенесены внутрь комплекса.
Кязим-заде успел почтить память Физули, и позже передать то чувство вдохновенной благодарности его гению в зарисовке 1972 года. Монументальность общему виду придавала мощная вертикаль гробницы при относительно «узкой» трактовке остальных архитектурных деталей. Однако художник не избежал некоторой «несуразности» расположения гробницы посреди шумной улицы.
Интерес к пестрой толпе, разным типажам, одеянию публики проявляется во внешнем характере, людей, которыми Кязим-заде населил лист. Тут и беззаботный турист в кепке, и благородно поданные местные, турки в феске, женщины в чадре. Весь размеренный темп вводит зрителя в полуденную атмосферу города, история которого разрушила целостность мусульманского мира.
По материалам С.Шахбазовой