Джавад-бек Мелик-Еганов родился в 1878 г. в горном селе Туг Шушинского уезда Елизаветпольской губернии (Ходжавендский район Карабаха, Азербайджан) в семье Рза-бека оглы Мелик-Еганова, главы рода местной потомственной знати. Его отец, потомок рода Егана — сына вартдапета Гукаса (или Луки из г. Лори) Албанской Апостольской церкви — унаследовал древний титул «мелика», то есть «князя князей или старшины группы селений».

С XV века «мелики», владели обширной территорией от реки Араз до Шаумянского района (Геранбой). Потомки рода Егана, принявшие ислам под давлением Надир-шаха, с 1736 г. управляли карабахским магалом (регионом) Дизак (Дизах) и позднее стали именовать себя «Мелик-Еганами».

Из детства Джавад-бека известно, что по наставлению отца он, как и другие мальчики семьи, успешно окончил престижную начальную школу Мир Мехди Хазана. О родных удалось выяснить, что у него был брат Бахрам-бек, позднее ставший начальником отдела просвещения Джебраильского уезда.

В 1903 г. Джавад-бек уезжает в Баку. Будучи высокообразованным молодым человеком, он устраивается на работу клерком в губернских нефтепромышленных фирмах. В то же время он активно вовлекается в местное рабочее движение. Став главой профсоюза рабочих-мусульман, Джавад-бек выступает в числе организаторов забастовок как экономического, так и политического характера.

Он содействует организации и проведению шествий и демонстраций, участвует в подаче протестов и петиций местному правительству. В этот период он примыкает к мусульманской социал-демократической группе «Гуммет» («Энергия»), которая была близка РСДРП.

В 1909 г. за активное участие в забастовках Джавад-бек Мелик-Еганов был арестован и приговорён к 1 году тюрьмы и 4 годам ссылки. Отбыв наказание, в 1914 г. он возвращается в Баку, где продолжает работу в нефтепромышленной фирме «Шибаевъ и Компания» и возобновляет профсоюзную деятельность. В это же время он поступает на учёбу в техническое училище.

В 1917 г. (по другим данным в 1914 г.) Джавад-бек вступает в «Мусульманскую демократическую партию Мусават» («Равенство»), созданную бывшими участниками социалистической группы «Гуммет». Став лидером левого рабочего крыла партии, в те годы он работает в отделе по рассмотрению конфликтов между трудящимися и предпринимателями.

В начале 1918 г. бакинские рабочие делегировали Джавад-бека своим представителем в созданный в Тифлисе Закавказский сейм. Собрание представителей трех закавказских республик на заседании 22 апреля 1918 г. приняло резолюцию о провозглашении Закавказья независимой Федеративной Демократической Республикой (ЗДФР), оппозиционной Советской России.

Мелик-Еганов входит в состав Временного Национального Совета мусульман сейма как депутат от партии «Мусават». Но месяц спустя, под военным давлением Турции, Закавказская Федерация распадется на отдельные независимые государства: Грузию, Азербайджан и Армению.

28 мая 1918 г. в Тифлисе Джавад-бек Мелик-Еганов, совместно с 8-ю членами Национального Совета, подписывает принятую 24-мя голосами (при двух воздержавшихся) «Декларацию о независимости Азербайджанской Демократической Республики» (АДР) в границах Бакинской и Елизаветпольской губерний, а также Закатальского округа. Став в декабре 1918 г. членом азербайджанского парламента от партии «Мусават», Джавад-бек назначается первым председателем профсоюза рабочих АДР.

В августе 1918 г. на территории Мугани (юго-восток Азербайджана) в условиях анархии и набегов Персидских кочевников – шахсевенов, бесконечной смены власти и межнациональных конфликтов, населением русских сел при военной поддержке Правительства Юга России генерала Антона Деникина, устанавливается «Временная военная диктатура». С января 1919 г. в Мугань массово прибывают отступающие под натиском частей Красной Армии представители Вооруженных сил Юга России. Расположившись в Лянкяране, деникинцы объявляют Мугань и часть уезда своей территорией, создав «буферное» государство и фактически отделив его от Азербайджана.

Парламент АДР на своем чрезвычайном заседании принимает единогласное решение об упразднении мирным путем Муганской Краевой Управы. Разрешение этой сложной, полной риска и опасности задачи было возложено на Джавад-бека Мелик-Еганова, имевшего прочную репутацию честного человека, умелого политика, талантливого организатора, демократа, гуманиста и пацифиста.

Будучи убежденным противником насилия, вместе с тем Джавад-бек обладал твёрдой волей и сильным характером. Преодолевая трудности, не раз рискуя жизнью, он прибывает в Мугань, где выступает и в роли агитатора в частях Армии Деникина, и дипломата — в переговорах с руководством так называемой «Муганской Рады».

Объезжая азербайджанские деревни и русские села, Джавад бек разговаривает с командованием русских, азербайджанских и армянских «добровольцев» на их родных языках (всего Джавад-бек знал 6 языков): убеждает, доказывает, агитирует. Сила его слова возымела действие: в конце августа 1919 г. территория Мугани со своей столицей городом Лянкярань формально переходят в состав независимого Азербайджана. Добровольческие военные отряды армии Юга России были разоружены и расформированы. Согласно договору, краевая Управа Мугани признавала права Азербайджанской Республики, а Джавад-бек Мелик-Еганов был назначен генерал-губернатором Лянкярана.

Одним из первых шагов нового губернатора после объявления Военного положения для защиты от нападений бандформирований была амнистия заключенных лянкяранской тюрьмы. Пересмотрев уголовные дела осужденных и лично допросив каждого, он выпустил на волю так называемых «политических», взяв с них обязательство не заниматься деятельностью, идущей вразрез с законами республики.

В списке освобожденных были большевики и красноармейцы, многих из которых деникинцы приговорили к расстрелу. В то же самое время Джавад-бек, испытывая неприязнь к разного рода уголовникам — ворам, грабителям, спекулянтам, ведет с ними непримиримую борьбу.

Недолгое губернаторство Мелик-Еганова отмечено его напряженной разносторонней деятельностью. Духовно богатый, широко образованный, прогрессивно мыслящий, он с первых же дней стал уделять большое внимание вопросам развития народного образования. Его распоряжением стали создаваться курсы ликбеза. Молодежь и дети, особенно девочки, привлекались в школы, организовывались кружки самодеятельности.

Марьям Байрамалибекова

Однажды ему поступила жалоба от основательницы русско-мусульманской школы для девочек Марьям Байрамалибековой. Марьям-ханум была дочерью известного как в Лянкяране, так и во всем Азербайджане деятеля культуры, этнографа, фольклориста, краеведа и народного учителя — Теймурбека Байрамалибекова.

Высокообразованный свободолюбивый интеллигент, человек передовых взглядов, дворянин по происхождению, Теймурбек превыше всего ценил образование, а потому всех своих дочерей приобщил к знаниям. Мать Марьям-ханум — Ширин-ханум — блестяще владела русским языком, переводила русских классиков, была единственной женщиной в Лянкяранском уезде, в совершенстве владевшей русской речью.

Закончив Бакинскую мусульманскую школу для девочек, а затем — с золотой медалью — знаменитое женское учебное заведение им. Святой Нины, Марьям поступает в Московский медицинский институт. Однако, завершить учебу помешала грянувшая в России Октябрьская революция. Марьям-ханум возвращается на Родину.

Это было время, когда отцы-мусульмане настрого запрещали дочерям получать образование. Тем не менее, преодолевая серьезные трудности и сопротивление населения, Марьям-ханум вместе с отцом открывают первую в Лянкяране женскую школу. Преподавание здесь ведётся на русском языке. Кроме этого, Марьям организует и сама ведёт занятия в драматическом,  музыкальном и хоровом кружках (выпускницами этой школы в разные годы были выдающиеся мастера сценического искусства).

Кроме того, руководствуясь задачей ликвидации всеобщей женской безграмотности, невовлеченности женщин в культурную и общественную жизнь, Марьям-ханум создаёт первое женское благотворительное общество.

В письме, адресованном новому генерал-губернатору, Джавад-беку Мелик-Еганову Марьям протестует против вторжения военных на территорию школы, требует оградить учебное заведение от своеволия распоясавшихся солдат. Их встреча положила начало будущему семейному союзу и стала роковой в судьбе Марьям-ханум.

Независимое азербайджанское государство долго не просуществовало: 28 апреля 1920 года части 11-ой армии РККА войдут в Баку, а на следующий день падет власть АДР в Лянкярани. Новая власть объявит о создании Азербайджанской Социалистической Советской Республики.

Большевики с подозрением отнеслись к нежеланию Мелик-Еганова эмигрировать в иранский Тебриз, как это сделали многие его коллеги и однопартийцы. В его прошлом, авторитете и компетенциях коммунистам виделась потенциальная угроза.

11 мая 1920 г. Мелик-Еганов был арестован и на время следствия посажен в ту же тюрьму, откуда еще полгода назад выпускал всех «политических». 19 июля того же года ввиду недостаточности улик его освободили, но чуть позже вновь арестовали. 21 января 1921 г., повторно выйдя из тюрьмы из-за недоказанности улик, Джавад-бек вместе с супругой уезжают из Лянкярани в Баку.

Обостренное чувство связи со своим народом не позволяло Джавад-беку Мелик-Еганову даже мыслить об эмиграции или саботировать Советскую власть. Советский период  его жизни отмечен работой в Комиссариате народного труда, строительном тресте, промышленном техникуме им. Н.Нариманова, тресте «Бактопливо» (1927-1928). Он умел и любил работать, вкладывая в труд все свои знания, опыт, силы; постоянно совершенствовался. В 20-х годах в Баку он оканчивает экономический факультет Азербайджанского Государственного Университета.

Марьям-ханум, будучи директором бакинской городской школы №89, в 1925 г. избирается делегатом I съезда учителей СССР. В 1927 г. также поступает на юридический факультет Бакинского государственного университета, а спустя четыре года завершает учебу с дипломом отличия. Поступив в аспирантуру, она совмещает учебу с педагогической и общественной деятельностью.

В это время у Джавад-бека и Марьям-ханум родились три дочери: Азера («Азочка»), Талия («Талечка») и Асиман («Асимочка»).

Все 1920-е годы Советская власть боролась с подпольем «Мусавата», в принадлежности к которому подозревали и Мелик-Еганова. Джавад-бека шесть раз арестовывали, но каждый раз отпускали.

Безупречная репутация, заступничество рабочих, добрые отзывы самих большевиков-революционеров, — ничто не могло спасти Д. Мелик-Еганова от сталинского «правосудия». В очередной раз Джавад-бек Мелик-Еганов был арестован в Баку 7 февраля 1930 г. В других источниках упоминается об аресте в 1933 г.

Вполне вероятно, что Джавад -бека арестовали и осудили в ходе первой волны сфабрикованного Аз ГПУ дела об «Азербайджанском Национальном Центре» («АНЦ») как бывшего дворянина, члена партии «Мусават» и одного из 8-ми членов азербайджанского парламента, в 1918 году подписавших «Декларацию о Независимости Азербайджанской Демократической Республики». По версии следователей, задачей «Центра» было отделение Советского Азербайджана от СССР путем вредительства, организации вооруженного восстания в милиции и армии. В 1931 г. Коллегия ОГПУ осудила по делу «АНЦ» 53 человека, приговорив участников к срокам от 3 до 10 лет заключения, а некоторых —  к расстрелу, позже замененному на 10 лет лагерей.

Джавад Мелик-Еганов получил максимальное наказание — 10 лет лагерей. Путь его по этапам пролег от Кемпа (под Ленинградом) до Белбалтлага в Карелии.

Письма Джавад-бека из лагеря — еще одно свидетельство мужества, силы духа и бесконечной доброты. В них нет отчаяния, жалоб на холод, голод, на несправедливость. Написанные на клочках бумаги огрызком карандаша, чёрной и красной гуашью, они отмечены беспокойством, заботой и тревогой за четырех самых родных, дорогих ему женщин.

30 июля 1937 г. в НКВД СССР был издан секретный Оперативный приказ народного комиссара Внутренних Дел СССР Н.И. Ежова № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов».

На каждый регион были спущены «лимиты»: «1-я категория» – общее число тех, кого следовало расстрелять; «2-я категория» – тех, кого надлежало приговорить к тюремному или лагерному сроку заключения от 8 до 10 лет.

5 августа 1937 г., в первый день начала операции, в крупнейшие лагерные управления было послано отдельное распоряжение («директива наркома №409»), регламентирующее чистку лагерей. Директива предписывала особый порядок расправы над заключенными: следствие по ним не велось, и новые дела не заводились, — лагерная администрация составляла список, намеченных к репрессированию зеков и на каждого – краткую справку-характеристику. Эти справки и передавались на рассмотрение «тройки» Управления НКВД для дальнейшего определения участи заключённого. Этой же директивой №409 каждому крупному лагерному комплексу был спущен отдельный «лимит» на расстрелы.

Джавад-бек Мелик-Еганов по своему происхождению и политической деятельности идеально «подходил» под описываемую категорию репрессируемых: выходец из дворян — так называемых «бывших людей», он имел в своём активе участие в революционном, но отнюдь не большевистском движении, непосредственную причастность к созданию Азербайджанской Демократической Республики и дальнейшую работу в буржуазном правительстве Азербайджана. Помимо этого, имел уже целый список предыдущих арестов.

Кроме того, в октябре 1937 г. в НКВД АзССР снова вернулись к «Делу АНЦ», посчитав, что смягчение приговоров было достигнуто за счет вмешательства единомышленников в госструктурах. Почти всех ранее осужденных по «Делу АНЦ» осудили повторно и расстреляли.

20 ноября 1937 г. тройка НКВД в составе Наркома НКВД Карла Тенисона, 1-го секретаря ВКП(б) Николая Иванова и Прокурора КАССР Георгия Михайловича «рассмотрела» более 705 дел заключённых. Из них 629 она отнесла к «первой» (смертной) категории. Среди них было дело Джавад-бека Мелик-Еганова.

Ночью 9 декабря 1937 г. Джавад Рзабек оглы Мелик-Еганов на основаниии ст. 58-11 УК РСФСР был казнен на одном из расстрельных полигонов Белбалтлага, в песчаном карьере на 16-м км. Повенецкого тракта, между Пиндушами и Повенцом (в июле 1997 г. получившем название Сандормох) в составе группы из 154 узников Белбалтлага. На момент гибели Джавад беку Мелик-Еганову было 59 лет.

Реабилитирован он был Президиумом ВС КАССР 19.01.1957 г. В подложном Свидетельстве о смерти, выданном семье в 1957 г., значится, что Джавад Мелик-Еганов скончался от болезни в северных лагерях (или ссылке) 18 мая 1942 г.

К большому сожалению, многие публикации, посвящённые жизни и деятельности Мелик-Еганова, и по сей день приводят эту неверную информацию. По установившейся во второй половине 1950-х годов практике реабилитирующие органы в СССР намеренно искажали даты и причины смерти политических заключенных с целью сокрытия масштабов государственного преступления середины-конца 1930-х годов.

Место, причина и дата смерти Д.Р. оглы Мелик-Еганова была установлена карельским историком и краеведом Юрием Дмитриевым по записям расстрельных актов из архива УФСБ Республики Карелия. Памятный знак Джаваду Рзабек оглы Мелик-Еганову был установлен на месте его гибели, в урочище Сандармох, 20 августа 2020 г. в рамках гражданского мемориального проекта «Сандармох. Возвращение имён».

Марьям Байрамалибекова разделила участь мужа. После ареста Джавад-бека на неё повесили ярлык “жены врага народа”, а в 1937 г. привлекли к суду как активного члена мусаватской партии, несмотря на то, что Марьям-ханум никогда не принадлежала ни к одной политической организации.

Марьям-ханум ищет помощи у председателя ЦИК СССР М.И. Калинина, но тщетно: 15 ноября 1937 г. сотрудники НКВД арестовывают ее в собственной квартире. Начался «крутой маршрут» Марьям-ханум: сначала месяцы следствия в Баиловской тюрьме под Баку; затем — этапом в Архангельск.

Первые месяцы в лагере она задействована на тяжелых физических работах, однако, впоследствии освобождается от непосильного физического труда и исполняет обязанности бухгалтера на одном из местных предприятий, — пригодились её обширные знания и опыт.

Вскоре Марьям-ханум настигает тяжелая болезнь — повреждение сетчатки глаза. Якобы для медицинского обследования её переводят в Бутырскую тюрьму в Москве, но после формального “лечения” этапируют обратно в Архангельск. В начале 1940-х годов ее переводят в казахстанский Карлаг, откуда Марьям-ханум выйдет на свободу в 1948 году будучи уже совсем ослепшей, отбыв срок заключения полностью.

Сталинские лагеря и слепота не смогли сломить дух и волю Марьям-ханум: она не перестаёт обращаться в различные высокие инстанции и требовать пересмотра ее дела. Наконец, в 1956 году, решением коллегии Верховного суда СССР с М. Байрамалибековой были сняты все обвинения, и ее имя внесли в списки реабилитированных. Марьям-ханум скончалась в 1987 г. в возрасте 89 лет, и была похоронена в Баку.

Также за активное участие в деятельности партии «Мусават» в 1938 г. был арестован и брат Джавад-бека — Бахрам Мелик-Еганов — начальник отдела просвещения Джебраильского уезда. После ареста матери, дочерей Азеру, Талию и Асиман забрали к себе в Лянкярань отец и мать Марьям-ханум — Теймурбек и Ширин-ханум Байрамалибековы.

Теймурбек и Ширин Байрамалибековы дали  внучкам такое же прекрасное образование, как и своим дочерям.

Азера-ханум стала врачом-невропатологом. К сожалению, она очень рано ушла из жизни, оставив после себя в медицинской среде репутацию специалиста высокого уровня, добрую память благодарных пациентов, а также студентов-медиков и докторов, учившихся у неё в Институте усовершенствования врачей. Асиман-ханум стала экономистом, почти всю жизнь проработала в ЦСУ. Талия-ханум, как и старшая сестра, связала свою жизнь с медициной, став врачом-педиатром. Она скончалась в 2018 г., оставив у семей бывших маленьких пациентов память о себе как о «педиатре по духу, по складу характера».

С приходом в Карабах большевиков хозяйство Мелик-Егановых в селе Туг было раскулачено, а земли отобраны. В годы Советской власти часть дворцового комплекса мелика Егана, построенного напротив христианского монастыря Гтич примерно в 1730 г., была частично разрушена.

18 октября 1991 г. на заседании Верховного Совета Азербайджанской ССР был принят Конституционный акт «О Государственной независимости Азербайджанской Республики». За основу была взята Декларация независимости, составленная 28 мая 1918 г. 24-мя представителями Национального Совета Азербайджана, в числе которых был и Джавад-бек Мелик-Еганов, заверивший документ своей подписью.

В 2000 г. в Баку, на доме, в котором жила семья Мелик-Еганова (ул. Сулеймана Таги-заде (бывш. Почтовая), дом № 68) была установлена мемориальная доска Джаваду Рзабек оглы Мелик-Еганову. На Памятнике независимости, воздвигнутом в честь Азербайджанской Демократической Республики в 2007 году в центре Баку выгравировано, кроме прочих, и имя Джавад-бека Мелик-Еганова.

По материалам «Проект Сандармох», газеты «Вышка»