О.Буланова

Если почитать «Искандер-наме» Низами не как поэму, а как историческую летопись, то внимание привлечет один любопытный эпизод. Македонский время своих завоеваний посетил Баку, где его с большим почетом встретил один из героев того времени Саадан Бакинский.

Однако соседний Шахри-юнан, принадлежавший грекам (греческий город), отказался покориться Александру. Тогда его учитель Аристотель дал Александру какую-то таинственную жидкость в размере 700 батманов (где-то 5,6 т), которая якобы способна превратить камень в известь. С ее помощью воины Македонского сделали канал и затопили город.

Одним из первых на этот эпизод обратил внимание азербайджанский историк, географ А.К.Бакиханов. Крупный русский востоковед Борис Дорн в 60-х гг. XIX в. со слов местного сказителя Мирзы Абдуррахима приводит некоторые подробности этой легенды. Судя по ним, Александр подошел к Шахри-юнану с моря и со всех сторон осадил его, но город был неприступен.

Тогда по совету Аристотеля Александр послал в город какого-то ханского сына, и тот, соблазнив жену правителя, узнал, что город можно захватить лишь в том случае, если разрушить часть горы, протянувшейся между Биби-Эйбатом и Зыхом. Аристотель приказал полить гору таинственной жидкостью, скорее всего, это был купорос, камни зашипели (как известь), и вода хлынула на город.

Другой вариант разрушения Шахри-юнана записал известный русский востоковед, тюрколог, ученик Мирзы Казембека Илья Березин, посетивший Баку в 40-х гг. XIX в. Этот вариант превращает Аристотеля из простого исполнителя в главного виновника гибели Шахри-юнана. Мало того, сюда, к горе, у подножья которой находился город, переносится и деятельность Платона, который, судя по этой легенде, именно здесь учил людей уму-разуму.

У него было много учеников, среди которых выделялся Аристотель. Последнего и выпросил у Платона к себе Александр. Со временем Аристотель так возгордился, что поссорившись со своим учителем, изобрел состав, истребляющий землю, и окатил им гору, где жил его наставник. В результате и гора, и город опустились, и Каспийское море покрыло их своими волнами.

В этих легендах объединены два события: гибель города, располагавшегося около Баку внутри Бакинской бухты, и нашествие греко-македонских войск. В связи с последним интересен тот факт, что греки прибыли к Баку по морю. И вот тут невольно вспоминается греческий миф, у котором, в частности, описывается плавание Патрокла, сына одного из аргонавтов Менетия.

В 80-х гг. III в. до н.э. Патрокл по приказанию одного из преемников Македонского совершил плавание (наверняка с военными целями) вдоль южного и западного побережья Каспия. Описание плавания не сохранилось, но сохранился составленный Патроклом список прибрежных народов, мимо земель которых оно проходило.

Весьма примечателен тот факт, что самым последним народом показаны албанцы, жившие севернее Абшеронского полуострова. А это значит, что Патрокл, следуя вдоль берега, не мог миновать Баку. Наверняка здесь, в лучшей бухте Каспийского моря, он сделал остановку. Не это ли плавание греко-македонцев осталось в памяти древних бакинцев?

Вообще предание о греческом городе около Баку интересно само по себе. Откуда оно появилось? Что послужило основой? Никакие греческие города в средневековом Азербайджане не известны. В то же время Страбон упоминает о каком-то городе Эниана в области витиев у Каспийского моря, в котором «показывают греческое оружие, медные сосуды и могилы».

Известны также несколько десятков греческих городов, основанных Македонским или его преемниками на огромной территории от Греции до Индии. Не был ли Шахри-юнан одним из таких городов? Не сохранились ли об этом городе еще какие-либо упоминания, которые могли бы более точно, чем сообщение Страбона, локализовать этот «Греческий город»? Может, следует обратиться к карте Птолемея?

Доктор географических наук Сейран Велиев считал, что местоположение Баку на карте Птолемея более всего соответствует Гайтаре и Баруке. С этими двумя городами и связывают обычно Баку.

На первый взгляд Баку – это все-таки Гайтара (если судить по расположению у поворота каспийского берега на восток), а Барука лишь созвучен современному названию. Однако при этом не учитывается то, что в начале нашей эры уровень Каспия был намного ниже современного уровня. При таком уровне Баку должен был быть сухопутным городом. Тогда становится понятным расположение Баруки внутри Албании, но недалеко от моря. Слог «ру», видимо, лишний слог, появившийся при неоднократных переписываниях.

Гайтара же – это порт, «морские ворота» Баку, появившиеся после опускания уровня Каспия. Просуществовал он несколько столетий, пока во второй половине I тыс. н.э. во время повышения уровня Каспия не был затоплен. Никаких других сведений об этом городе не сохранилось, но в памяти народа он остался под несколькими названиями, в числе которых были Шахри-юнан и Сабаил.

Греческим городом Шахри-юнан стали называть, видимо, из-за того, что он являлся греческой колонией купцов и моряков. Второе название указывает на его местоположение: этот город-порт, скорее всего, располагался где-то в юго-восточной части Бакинской бухты Баилова в районе 6-8-метровых глубин.

Обычно легенды о затопленных около Баку городах относят к XIV в., когда было поглощено морем сооружение, которое стали называть Сабаиловской крепостью. Затопление этой небольшой крепости принято считать основой легенд о поглощенных Каспием городах. Но, как видим, легенды свидетельствуют о более давнем повышении Каспия, – еще в I тыс. н.э. – о других поглощенных морем городах и имеют более реальную основу.

В XIX в. было записано множество наблюдений моряков о подводном городе. А.К. Бакиханов организовал первую специальную морскую экспедицию для поиска этого города, однако увидеть ему ничего не удалось.

По материалам С.Велиева