В конце 1845 года наместник Кавказа кн. Воронцов обратился к тогдашнему Министру народного просвещения Уварову с письмом, где он отмечал, что «собирая подробные сведения о положении вообще магометанского духовенства Закавказья, я увидел, что здесь до сих пор нет ни одного училища или заведения для образования детей магометанского исповедания».
«По положению о Закавказских училищах хотя определено преподавать в гимназии и уездных училищах туземные языки, но к этому воспитанники не приготовляются и из них почти нет ни одного магометанского исповедания. Это важное обстоятельство не могло, не обратить особого моего внимания и я немедленно вошел в личные объяснения по этому предмету с Тифлисским Ахундом Алиевым секты и Шейх Али Исламом. Он принял в этом деле живейшее участие, описывал неисчислимую пользу, которую принесет для края и правительства подобного рода заведение и мы убедились, что начало оного должно быть положено в Тифлисе, как центре управления и где можно будет следить за ходом и успехом этого училища», — писал Воронцов.
Далее шла просьба Воронцова о «принятии участия в этом общеполезном деле и оказать пособие из сумм вверенного вам министерства или из каких-нибудь других источников, около 750 рублей».
Упоминаемый в этом письме Шейх-уль-Ислам, исполнявший обязанности и Тифлисского ахунда, был Мамед-Али Сальяни.
Прежде чем обратиться с письмом в Петербург, Воронцов имел уже разработанную Сальяни программу такового училища. Основные положения его сводились в подыскании помещения, в выработке программы обучения и решения некоторых хозяйственных задач.
Первый вопрос был решен быстро — напротив мечети Шах-Аббаса помещался дом, принадлежавший той же мечети, в помещении которого (только что отремонтированном) можно было открыть заведение человек на 50.
Предметы занятий, изложенные Шейх-уль-Исламом, сводились к изучению татарского (азербайджанского) и персидского языков («история, повести, предания, нравоучения, правила письмоводства, география») и вслед за тем арабского.
«Предметы же оного, суть — грамматика, логика, риторика, арифметика, закон божий, толкование аль курана, богословие, физика, астрономия…», — отмечалось в письме.
Русский язык преподавался особо. В первый год занятий преподавание вверялось одному учителю «известного ученостью и особенно нравственностью». Платили учителю как минимум 400 рублей. Прочие виды расходов выражались в сумме 250 рублей.
Положение об училище составленное Шейх-уль-Исламом было переведено Мирзой Фатали Ахундовым. В таком виде оно служило основным документом в дальнейшей судьбе этого училища. На этом этапе к проекту привлекли историка, филолога, ученого-энциклопедиста А.Бакиханова — директор канцелярии наместника Сафонов тогда же направил переведенный текст письма Бакиханову, имея в виду его «опытность и обширные сведения по этой части», с просьбой «рассмотреть в подробности это предположение и сообщить по оному ваши замечания».
На это письмо от Бакиханова 3 августа 1845 года пришел такой ответ: «Милостивый государь Степан Васильевич! Почтеннейшее письмо вашего превосходительства от 31 июля за № 1160 и при нем предположение Шейх-уль-Ислама и Тифлисского ахунда насчет устройства училища, я имел честь получить. Оно для первоначального устройства такового заведения во всех пунктах своих весьма удобно. Вперед же, судя по мере распространения этой части, можно будет применить к тому некоторые другие распоряжения. Вообще это предприятие должно иметь весьма полезное последствие…»
Бакиханов в письме однако пишет, что сумма жалования учителя и училищного расхода маленькая. Он пишет, что по всей видимости, Шейх-уль-Ислам придерживался самого минимума. Бакиханов предлагал в письме прибавить к каждому из этих двух статей по 50 рублей серебром.
Получив такой отзыв, Воронцов уже не сомневался в успехе проекта и дал соответствующие распоряжения. Понадобилось немало времени, чтобы преодолеть упорство, главным образом, Кавказского комитета, имевшего председателем всесильного тогда военного министра гр. Чернышева, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки.
Только Бакиханову так и не довелось увидеть открытие этого училища — он внезапно скончался во время очередного путешествия. В последних числах января 1847 года Бакиханов умер от холеры по пути из Мекки в Дамаск.
18 апреля 1847 года устав и штаты училища были утверждены самим Николаем I и заведение, имея первым попечителем ориенталиста Н.Ханыкова, открылось в декабре того же года.
Обучение было рассчитано на шесть лет. Каждый курс проходили за два года. На первом занятия шли на азербайджанском языке, на втором изучался персидский и на третьем — арабский языки. На этих языках проходились предметы. Училище привлекало с самого начала многих учеников. Первым учителем приглашен был известный поэт и ученый Фазиль-хан, с которым Александр Пушкин познакомился по дороге в Тифлис.
Таким образом, слово Бакиханова о целесообразности открытия училища сыграло решающую роль в его создании — к его мнению в высших кругах царской России прислушивались.
По материалам книги «Современники о Бакиханове»