Н.Мамедзаде

Среди чрезвычайно острых проблем, с которыми столкнулись власти Азербайджанской Республики сразу же после ее провозглашения в 1918 году, особое место занимал финансовый кризис, вызванный общим кризисом производства и проявлявшийся в недостатке денежных средств, падении курса рубля. Исходя из этого, перед финансовым ведомством молодого государства стояли задачи оздоровления расшатанной финансовой сферы, восстановления денежной, банковской, налоговой систем и приведения их в соответствие с требованиями текущего момента и политико-экономическими условиями Азербайджана, принятия неотложных мер для пополнения казны.

Этими факторами и определялась значимая роль в государственном аппарате поста министра финансов, который во втором правительстве первоначально занимал беспартийный А.Амирджанов, а затем, после внутрикабинетных перестановок начала октября 1918 года, мусаватист М.Г.Гаджинский.

Оба они действовали в исключительном режиме, предпринимая те или иные шаги, исходя из соображений объективной необходимости, а не фактора партийной принадлежности. Этим и объясняется то, что ярко выраженный правый политик, каковым был Амирджанов, и центрист из партии «Мусават» Гаджинский (впоследствии он стал тяготеть к левому политическому спектру, а на заключительном этапе деятельности АДР выступил в роли одной из ключевых фигур стана левых мусаватистов) выстраивали, по сути, общий подход к решению финансовых проблем страны.

При рассмотрении финансового курса правительства правых сил, нужно иметь в виду и то, что в процессе его претворения определяющую роль, помимо министра финансов, играли и другие ключевые фигуры кабинета, прежде всего сам премьер-министр Ф.Х.Хойский.

Во всяком случае, участие последнего в принятии конкретных решений в сфере финансовой политики проявлялось гораздо в большей степени, чем это наблюдалось по вопросам торгово-промышленной, аграрной или социальной жизни страны. Это объяснялось универсальностью самой финансовой сферы, связанной с различными направлениями государственной политики намного теснее остальных отраслей экономики, что особенно сказывалось в ходе становления политической и экономической систем АДР.

Не прошло и недели после образования второго правительства Ф.Х.Хойского, как оно 23 июня 1918 года приняло решение о возобновлении банковских учетных операций, запустив механизм действия банковской системы в независимом Азербайджане.

Однако первейшей головной болью правительства в области финансов была нехватка денежных средств. Стремительная инфляция вынуждала правительство идти по пути печатания новых денег. После образования АДР в денежном обращении находились рубли, выпущенные еще царским правительством (так называемые николаевские), рубли, выпущенные Временным правительством (керенки), и боны Закавказского правительства, выпущенные в Тифлисе.

Кроме того, после освобождения Баку и переезда в столицу правительство Азербайджана 22 сентября 1918 года издало постановление о признании равнозначными общегосударственными деньгами также и бон, выпущенных бывшим Советом Бакинского городского самоуправления в период власти Бакинского Совета, а спустя три дня, 25 сентября 1918 года, приняло решение произвести выпуск бакинских бон на сумму в 30 млн. руб.

Новым шагом в деле урегулирования денежного обращения в АДР стало принятие правительством в начале октября 1918 года постановления об установлении единого курса денежных знаков, имеющих хождение в республике. В соответствии с ним все денежные знаки, имевшие хождение в пределах республики, как общероссийские деньги (николаевские, керенки), так и бакинские и закавказские боны получали одну и ту же стоимость, причем одна турецкая бумажная лира обменивалась на 20 рублей всех указанных денежных знаков.

Однако отмеченные меры не приостановили дальнейший рост инфляционного процесса. Более того, эмиссионная деятельность правительства способствовала дальнейшему падению рубля и росту цен и, следовательно, негативным образом отражалась на всей экономической и социальной ситуации в стране, усугубляя и без того тяжелое материальное положение населения.

Одной из ключевых сфер государственной политики, подконтрольной Министерству финансов, была налоговая сфера. Перед правительством АДР стояли задачи упорядочения уже существующей налоговой системы, оставшейся от эпохи Российской империи, и формирования самостоятельной налоговой системы, соответствующей провозглашенным демократическим принципам азербайджанского государства. Поэтому не случайно, что подход, из которого исходили как Амирджанов, так и Гаджинский при проведении налоговой политики, был проникнут государственническим духом, что приводило к неизбежному столкновению интересов правительства с интересами частных финансово-промышленных кругов.

С самого начала своей деятельности Министерство финансов обратило внимание на то обстоятельство, что многочисленные бакинские отделения акционерных обществ ускользают от выплаты в азербайджанскую казну как дополнительного промыслового, так и подоходного налогов, пользуясь расположением их центральных правлений за пределами Азербайджанской Республики.

С целью изменения подобной ситуации правительство 7 октября 1918 года издало постановление о привлечении к обложению дополнительным промысловым налогом предприятий этих акционерных обществ. Затем было решено продолжить и применявшееся прежними властями Бакинской губернии взимание налога на прирост прибыли торгово-промышленных предприятий и распространить его на предприятия, правления которых находились вне пределов Азербайджанской Республики. В области подоходного обложения, в связи с возрастающей дороговизной, был установлен новый прожиточный минимум в 5000 руб. (вместо 1000 руб.).

В период деятельности второго правительственного кабинета началось организационное оформление системы взимания налогов в Азербайджанской Республике. В начале октября 1918 года правительство упразднило четыре округа бывшего Закавказского акцизного управления, которые действовали на территории Азербайджана, и учредило три губернских акцизных управления: первое — в Гяндже для Гянджинской губернии и Закатальского округа, второе — в Баку для Бакинской губернии по общему акцизу, третье — в Баку для нефтяных сборов. При Министерстве финансов было создано Главное управление акцизных сборов.

Сразу после этого были приняты решения о создании государственного органа, непосредственно ответственного за налоговую политику. 21 октября 1918 года Совет Министров постановил упразднить учрежденную 10 июня Гянджинскую Казенную Палату и преобразовать Бакинскую Казенную Палату в Азербайджанскую Казенную Палату, деятельность которой распространялась на всю территорию республики.

В контексте формирования и развития финансово-налоговой системы Азербайджана одним из основных вопросов являлся вопрос о прогрессивно-подоходном налоге, за введение которого в принципе ратовали все ведущие политические силы страны. Однако на начальном этапе деятельности АДР этот вопрос, ввиду тормозящего воздействия не только объективных факторов (приоритетом для руководства страны было выживание самого государства в чрезвычайно сложных региональных условиях, решение судьбоносных военно-политических задач), но и правого «облика» правительственного кабинета, не мог быть превращен в предмет активного обсуждения на государственном и общественно-политическом уровнях.

Это, в свою очередь, являло собой ярчайший пример того противоречия, которым была пропитана вся деятельность азербайджанского правительства, причем не только второго, но и последующих кабинетов. Противоречия, вытекавшего из сочетания в государственной политике АДР, прежде всего в экономической ее части, действий, направленных на преодоление давления со стороны одновременно и крупного капитала, стремящегося обезопасить свое благополучие от всяких по-сягательств извне, и малоимущих слоев населения, видящих единственное средство в избавлении от переживаемых ими тягот в сосредоточении в руках государства всего механизма политического и экономического управления.

Было очевидным, что балансирование правительства на грани интересов капитала, труда и собственно государства должно рано или поздно найти свое разрешение, от того или иного варианта которого ставилась в зависимость сама судьба республики.

Тем временем, в конце октября — начале ноября 1918 года, произошли события, определившие дальнейший ход процессов в Азербайджанской Республике и на всем Кавказе. Турция и Германия, потерпев поражение в Первой мировой войне, вывели свои войска соответственно из Азербайджана и Грузии и передали «эстафету» контроля над регионом силам Антанты. Официальная азербайджанская делегация заключила договор с находящимся в иранском городе Энзели командующим британскими войсками генералом В.Томпсоном, в соответствии с которым командование союзных войск обязывалось не распространять свою власть за пределы Бакинской губернии и не вмешиваться во внутренние дела азербайджанского правительства.

Вместе с тем, командование союзных войск категорически отказалось признать Азербайджанскую Республику, считая ее след станем «интриг турок», не имеющей «опоры в народных массах».

17 ноября 1918 года английские войска численностью в 5 тысяч человек вошли в Баку, а генерал Томпсон провозгласил себя военным губернатором города. В Азербайджане установилась новая политическая ситуация, в условиях которой ведущие сферы политической и экономической жизни подпали под бдительное, контролирующее «око» английского командования, заботящегося, прежде всего, об удовлетворении нефтяных нужд Британской империи.

В тот момент немалая часть азербайджанского общества, как писала гумметистская газета «Пробуждение», жила в ожидании того, «что покажет английская политика? Покажет ли то, что показала уже турецкая политика — бумажная свобода и реальное крепостничество, на бумаге — самоопределяющийся Азербайджан, в действительности же деспотия олигархов, опиравшихся на турецких аскеров?».

Что же касается правительства Азербайджана, то оно, не успев оправиться от последствий турецкого давления, теперь было вынуждено защищаться от посягательств Антанты. Это было сделать тем сложнее, что Антанта, в лице английских генералов, первоначально встала на позицию неприятия   независимости Азербайджана. Руководство Азербайджанской Республики, пытаясь в стратегическом отношении не допустить свертывания процессов ее становления в качестве независимого государства, в тактическом плане вынужденно согласилось обеспечить интересы англичан, одновременно используя традиционно либеральные устремления последних с целью формирования и укрепления демократических властных институтов.

Этот процесс стал реализовываться в двух главных направлениях. С одной стороны, ведущая сфера азербайджанской экономики — нефтяная промышленность — оказалась целиком ориентированной на Антанту, прежде всего ее ведущее государство — Англию. Это нашло свое отражение в постановлении правительства АДР от 12 декабря 1918 года. Принятое на основании доклада председателя Совета Министров Ф.Х.Хойского об отпуске нефти союзным державам, оно предусматривало немедленное удовлетворение всех требований союзных держав касательно экспорта нефтяных продуктов из запаса, находящегося в распоряжении азербайджанского правительства.

С другой стороны, уже за считанные недели после вступления в Азербайджан британских войск правительству удалось разбудить, казалось бы, ударившуюся при турках в спячку общественно-политическую жизнь страны и сделать возможным создание временного республиканского парламента с привлечением в его ряды всех желающих политических сил (20 ноября 1918 года восстановивший свою деятельность Национальный Совет Азербайджана принял закон об образовании Азербайджанского Парламента).

Этот фактор вызвал к жизни обострение борьбы политических партий и в наглядной форме продемонстрировал их расслоение на тех, кто, признав АДР, взял курс на участие в работе ее государственных институтов, и тех, кто встал на позиции непризнания азербайджанской независимости. Иными словами, окончательно прочертилось разделение политических партий, действовавших на территории Азербайджана, на системных, т.е. вошедших в политическую систему государства, и внесистемных, отказавшихся стать ее частью.

Одновременно, в момент, когда стала очевидной грядущая смена правительственного кабинета, обострились противоречия внутри самого стана системных партий, согласившихся участвовать в работе высшего законодательного органа Азербайджана и вступивших в борьбу за министерские портфели.

В подобных условиях чуть ли не каждое решение правительства в социально-экономической и других сферах становилось мишенью резкой, беспощадной критики со стороны сил оппозиции, главным образом левых организаций. Обвинения социалистов в адрес правительства в основном сводились к тому, что после самороспуска Национального Совета в июне 1918 года оно занялось ликвидацией революционных завоеваний, в частности по аграрному вопросу, а в Бакинской губернии отобрало у крестьян земли, «любезно» уступленные крупными беками в период правления Бакинского Совета, и возвратило их прежним владельцам.

Однако для всех политических сил Азербайджана было очевидно, что его независимость вступает в новую полосу испытаний на жизнеспособность. Страна стояла перед необходимостью проведения демократических преобразований, и это определяло всю сущность рассматриваемой азербайджанской действительности того времени.

В соответствии с этим, реальный расклад политических сил Азербайджана, под «бременем» военно-политических задач несколько проигнорированный в период турецкого присутствия, должен был на властном уровне отразить эту необходимость и сделать возможным проведение демократического курса, экономических и политических реформ в стране.

По материалам книги автора

«Финансовая помощь» Османской империи, которая до АДР так и не дошла (1918 г.)