Г.Рзаева

С конца XIX столетия английский капитал стал интенсивно проникать в Персию, особенно в ее южную часть. Персия открывала возможность выхода к Индийскому океану, а также ведения против Индии центральной атаки, по тому направлению, которое было намечено еще Наполеоном.

Отсюда вытекала новая политика Великобритании (и не только ее) по отношению к Персии, которая с конца XIX столетия носила название английского «мирного проникновения», и преследовала задачу всецелого вовлечения Персии в орбиту ее политико-экономических интересов. Методы, применяемые англичанами, сводились к экономико-финансовому закабалению страны, за которым должно было последовать ее полное политическое подчинение.

О широте английских планов и о росте их экономических интересов в Персии дает возможность судить знаменитая концессия барона Рейтера (1872 год). Эта единственная в своем роде концессия предусматривала монопольную эксплуатацию решительно всех отраслей хозяйства, всей инфраструктуры страны: рудников, таможен, железных и шоссейных дорог. Концессия была дана на 70 лет, причем шах получал 15% всех прибылей.

Предприятие Рейтера впрочем, как и надо было ожидать, оказалось слишком грандиозным для своего времени. Не случайно, что Российская империя резко протестовала против него. Англия проявила полную пассивность, в результате чего шах совершенно незаконно аннулировал концессию.

Спустя почти 20 лет (в 1889 году) Рейтер все же получил от персидского правительства компенсацию в виде концессии на банк, который под названием «Шахиншахского банка Персии» стал цитаделью английского политико-экономического влияния в стране. Банк получил огромные привилегии, в том числе право эмиссии и эксплуатации подпочвенных богатств (1, с. 92).

В 90-х гг. XIX столетия английское «мирное проникновение», достигнув кульминационной точки, уже переживает кризис. В 1892 году специально образованное акционерное общество получает монополию на вывоз и продажу табака.

Однако эта концессия вызывает резкую оппозицию со стороны всего духовенства, которое подымает сильное народное движение и заставляет шаха аннулировать ее. уплатив компании возмещение в размере 500,000 золотых. Почти одновременно с этим переживает крах другое английское предприятие, основанное для эксплуатации рудных богатств Персии.

После этого в Англии происходит сильное охлаждение Лондонского Сити к персидским предприятиям. Таким образом, если Англия и сумела укрепить свои финансово — экономические интересы в Персии, то все же остался неосуществимым тот план, который англичане приписывали шаху Наср эд-Дину, а именно: «возродить Персию, отождествляя интересы своей империи с интересами Англии».

Временное отступление Англии полностью было использовано Россией. В противовес Шахиншахскому банку она создает Учетно-ссудный банк Персии, вскоре захватившей всецело в свои руки все денежное обращение и торговые операции в Южном Азербайджане. За предоставленный российским Учетным банком крупный заем шах продлил договор 1890 года о запрете выдачи концессий на строительство железных дорог другим странам на территории Персии еще на 10 лет.

Расстроенное финансовое положение вскоре представляет России и Англии удобный случай для финансового закабаления страны. Тегеранское правительство и в частности шах Музафореддин повсюду ищет займов. После отказа Англии Россия предоставляет Персии первый заем в 20,500,000 руб. (в 1901 году). Так как большая часть денег пошла на погашение прежних обязательств, а также была промотана шахом, то уже через 2 года Персией был заключен второй заем на 10 миллионов, также как и первый на чрезвычайно тяжелых условиях. Вскоре к русским займам присоединились английские, обеспеченные наиболее доходными поступлениями персидской казны.

В 1904 году английский заем в 190,000 фунтов стерлингов; в 1905 году — в 100,000 фунтов стерлингов. Обеспечением являлись доходы с Лианозовских рыбных промыслов, в случае нехватки — доходы с телеграфных линий и таможен Персидского залива. Благодаря заключению займов, происходивших с головокружительной быстротой. Персия в течение 5 лет задолжала России и Англии около 33,5 млн. рублей.

Наиболее крупная победа была одержана Россией в сфере торговли, причем в значительной степени за счет Великобритании. В 1883 году общая торговля Англии с Персией равнялась 75 млн. франков: спустя 10 лет — в 1893 году она понизилась до 50 млн.. в то время как Россия довела стоимость своего товарооборота до 125 млн. франков. Рекордным годом для русской торговли явился 1913/14 год, когда ввоз в Персию равнялся 62,2% всего ввоза, а Англии всего 12,5%. Главным продуктом английского ввоза являлись: чай, опий, индиго. На ввоз мануфактуры Англии принадлежало 55,3% и она занимала первое место.

Большой помехой для англичан являлось закрытие для иностранного транзита территории Кавказа, благодаря чему английские товары в Южный Азербайджан должны были идти по длинной и плохо оборудованной караванной дороге от Трабзона до Табриза. Пользуясь затруднениями англичан в Африке, Россия вступила в секретные переговоры с бельгийцами, которые незадолго до этого в 1898 году были приглашены наладить работу персидских таможен, относительно общего пересмотра тарифов.

В результате этих закулисных сделок в 1903 году был опубликован новый спецификационный тариф, произведший в Англии буквально ошеломляющее впечатление. В то время как пошлины на все главные

объекты русского ввоза были значительно понижены, продукты английского экспорта подвергались огромному обложению (например, чай от 25% до 100% стоимости). Эта русско-бельгийская операция нанесла удар английской торговле, которая начала падать и ожила лишь после Первой мировой войны.

Единственным более или менее удачным проектом англичан накануне мировой войны стало создание «Англо-персидской нефтяной компании» (Anglo-Persian Oil Company) в 1909 году .

Что касается других отраслей персидской экономики, то и здесь англичане сохраняли свои прежние позиции и даже укрепили их после революции 1905-1911 гг. Благодаря искусственной разрухе, вносимой в жизнь Персии, все туже и туже стягивается та финансовая петля, которая уже давно была наброшена на нее Англией и Россией. Уже в 1911 году Великобритания навязала шахскому правительству заем в 12,500 ф.ст., гарантированный доходами со всех таможен, телеграфа и монетного двора.

В дальнейшем процедура финансирования Персии еще более упростилась. Ей уже не открывали займов, а лишь давали небольшие авансы (из 7%): при этом последние шли главным образом на уплату всевозможных «возмещений за убытки», причиненные самими же Англией и Россией.

Так, например в феврале 1912 года обе державы потребовали возобновления пенсии экс-шаху в размере 75,000 туманов (хотя она была ему в свое время предоставлена при условии невмешательства в жизнь страны, что им было нарушено), а также уплаты возмещений за убытки, причиненные его войсками в размере 70,000 туманов.

Подкупленное и раболепствующее тегеранское правительство приняло эти условия и лишь просило скорейшей эвакуации русских и английских войск. Покончив с внутренними врагами и расшатав в конец государственный организм Персии, Англия и Россия переходят от финансового закабаления к территориальной аннексии облюбованных ими территорий.

Уже в 1910 году англичане ультимативно требует водворения в течение трех месяцев полной безопасности на дорогах Южной Персии, угрожая в противном случае сформированием для этой цели отряда в 1000-1200 человек под командой индо-британских офицеров. Тегеранское правительство в ответ на этот ультиматум указывает, что английская торговля не только не уменьшилась на юге, но даже увеличилась в сравнении с предыдущим годом на 10%.

Англичане пытались создать на юге военную силу, которая, будучи номинально персидской, на самом деле являлось для них таким же послушным орудием, как казачья бригада в России. С этой целью они начинают формировать (начиная с 1911 года) пресловутый корпус жандармов, обуславливая организацией его, предоставление всех займов и авансов.

Тем временем, между Великобританией и царской Россией продолжалась борьба за персидский рынок. Одним из наиболее существенных поводов к столкновению явилась борьба за железнодорожные концепции.

В начале 1913 года Россия одержала здесь крупный успех, добившись получения железнодорожной концессии Южном Азербайджане — на линию Джулфа-Табриз-Урмия. Дорога эта имела не только экономическое, но и крупное стратегическое значение в предвидении неизбежной войны с Османской империей. Неудивительно, что когда персидское правительство пыталось добиться права выкупа дороги в течение 15 лет, то ей категорически было отказано по соображениям государственной обороны.

Англия потерпела здесь крупное поражение, получив в виде компенсации лишь право первенства на железнодорожную линию Мохаммера-Хорембад. Все это, конечно, не могло не обострить отношений между двумя державами, тем более, что линия Джулфа-Табриз являлась первым звеном русской трансперсидской дороги. Еще одной неудачей для англичан в этом регионе, к тому же в годы мировой войны, стало основание русско-персидского нефтяного товарищества (РУПЕНТО).

Так, 9 марта 1916 года персидские власти под давлением со стороны российского правительства предоставили гражданину России, грузину по происхождению А.М.Костария концессию на бурение нефтяных скважин в пяти северных провинциях. В следующем году он основал РУПЕНТО, которым был произведен ряд геологоразведовочных исследований в Мазандаране.

Таким образом, в начале XX века вся Персия, а в ее составе и Южный Азербайджан оставались объектом британской и российской колониальной экспансии. Так называемое «мирное проникновение» британского капитала превратило персидское государство в полуколонию англичан, в сырьевой придаток рынок сбыта товаров фабричного производства.

Южный Азербайджан стал объектом усиленной эксплуатации со стороны иностранных фирм и компаний. Конечно, такое положение способствовало созданию в Персии, в том числе в Южном Азербайджане, новых отраслей промышленности: горнорудной и первичной обработки продукции сельского хозяйства. Более интенсивно стало развиваться ковроделие. В результате, появилось товарное производство, расширился внутренний рынок.

Однако экономика страны носила однобокий характер, так как развивались те отрасли, которые были нужны для капиталистического производства Великобритании.

По материалам журнала «История и ее проблемы»