О.Буланова
Баку, начиная с XIX столетия, был запечатлен многими знаменитыми и известными фотографами. В их числе Поль Надар, Поль Лакренон, Дэвид Форбс, Карл Булла, Франк Феттер, Петер Бок-Шредер, Анри Картье-Брессон и др.
Однако и в самом Баку рождались уникальные фотографы, оставившие нам запечатленную на пленке память. Среди них Евгений Иванович Щербаков (1901-1969), к сожалению, незаслуженно забытый, хотя сделал этот преданный своему делу человек для Баку и Азербайджана очень много.
Щербаков начал свой трудовой путь счетоводом на одном из национализированных советской властью бакинских машиностроительных заводов. Фотографией увлекся, еще будучи юношей, и параллельно работе активно продолжал заниматься любимым делом, фотографируя все и вся.
Однажды он сфотографировал оборудование, которое выпускалось на его заводе. Снимок был помещен на заводском стенде и его увидел посетивший завод начальник объединения «Азнефть». Он забрал снимок, привез его в свое управление и отдал распоряжение: назначить Евгения Щербакова на должность фотографа объединения «Азнефть». Так судьба навсегда связала Щербакова с нефтяной отраслью и сделала «летописцем азербайджанской нефтяной промышленности», — по выражению газеты «Вышка» (1961 год).
Он снимал постоянно и много, в общей сложности фотографом сделано более 50 тысяч снимков. Среди них и простые будни нефтяников, и трагические события типа пожаров на нефтепромыслах, и уникальные нефтяные фонтаны. Так, 1932- 1933 годы выдались очень «урожайными» на гигантские нефтяные фонтаны.
Щербаков запечатлел огромный фонтан из скважины N78 в бухте Ильича, когда из глубины мощнейшим напором нефти было выброшено семь колен бурильных труб общей длиной 220 метров. Гул этого фонтана, по воспоминаниям М.Гольда, написавшего впоследствии в 1958 году в журнале «Советское фото» статью о Евгении Щербакове, был слышен далеко за пределами района — несмотря даже на городской шум. Фото нефтяного фонтана было неоднократно опубликовано в советской печати.
Вслед за этим появилось другое: снимок скважины N62 в Локбатане, когда фонтан ударил с глубины в 375 метров и за пять часов дал 4 тысячи тонн нефти. Потом был запечатлен еще одни фонтан огромной силы в Локбатане, ударивший 3 мая 1933 года с глубины примерно в 550 метров.
Фонтан выбрасывал по 16 тысяч тонн нефти в сутки. Нефти было так много, что образовалось нефтяное озеро. Газеты писали, что этот фонтан по своей мощности превзошел знаменитый фонтан в Нефтедаге, давший за 16 суток более 200 тысяч тонн нефти.
Всего этого могли не увидеть — если бы не Евгений Щербаков. Он постоянно курсировал между различными нефтяными месторождениями, между нефтеперерабатывающими заводами и пр. Это был тяжелый труд.
Кто-то скажет: подумаешь, труд! Поехал, нащелкал кадров, опубликовал. Однако не все так просто. В те годы у фотографов не было легких портативных камер. Они тащили с собой все свое «фотоимущество», общий вес которого достигал иногда несколько килограммов. Это уже в последние годы Щербаков фотографировал небольшой камерой «Киев».
Необходимо отметить, что Щербаков отнюдь не был каким-то местным фотографом, публиковавшимся в заводских многотиражках или на стендах объединения «Азнефть». Он был величиной всесоюзного масштаба, его снимки регулярно печатали все центральные советские газеты и даже зарубежная пресса.
Писатель Лев Маркович Вайсенберг (1900-1973), живший в те годы в Баку и создавший потрясающий роман- трилогию «Младшая сестра» о первой азербайджанской драматической актрисе (образ собирательный, конечно), написал в 1931 году «Повесть о нефти», в которой несколько страниц посвятил Евгению Щербакову.
Там даны очень интересные факты о его работе, можно прочесть и об отдельных знаменательных случаях. Так, например, Вайсенберг рассказывает, как Щербаков однажды ринулся к горящей скважине вслед за пожарными, в задачу которых входило «усмирить» полыхающий фонтан — установить специальную задвижку. Бесстрашный Щербаков успел сделать два кадра внутри вышки, охваченной огнем.
«Вряд ли кому-то удавалось запечатлеть на пластинке такое событие», — писал М.Гольд. Михаил Баринов, руководитель объединения «Азнефть», очень рассердился на Щербакова за такое безрассудство и сказал, чтобы это было в последний раз.
Кроме снимков на нефтяную тематику, Щербаков снимал также и видных советских политических деятелей, когда они приезжали в Баку. Остались его фотографии С.Кирова, М.Фрунзе, В.Куйбышева, Г.Орджоникидзе, М.Горького, а также одного из создателей и руководителей коммунистической партии Франции Марселя Кошена.
Но гораздо сильнее, чем портреты Фрунзе или Кирова, современных исследователей прошлого Баку интересуют снимки Щербакова самого города, его жителей, а также копии со старых фотографий, которые Щербаков делал по просьбе В.Д. Бонч-Бруевича, советского партийного и государственного деятеля, доктора исторических наук, директора Государственного литературного музея в Москве, а в 1945-1955 годах — директора Музея истории религии и атеизма АН СССР в Ленинграде.
Бонч-Бруевич, занимавшийся еще и этнографией и написанием книг, задумал создать очерки о Баку. И вот для этого ему и нужны были фотографии так называемых бакинских типов, сценки из жизни и т.п.
Бонч-Бруевич с самого начала восторженно отзывался о работах Щербакова. Это можно понять из его писем М.В. Баринову, в одном из которых есть такие слова: «Фотограф ваш выше всяких похвал, я нигде не видел такой чистой и прекрасной фотографии, как у вас. Пожалуйста, передайте ему мой товарищеский привет и благодарность».
Между Щербаковым и Бонч-Бруевичем завязалась переписка, Щербаков присылал ему как свои оригинальные работы, так и копии со старых фотографий, снятых в первые годы ХХ века. Благодаря этой работе до нас дошли снимки, на которых запечатлена целая серия водоносов и водовозов, в том числе и детей, внешний и внутренний вид ночлежного приюта Бакинского благотворительного общества, раздача бесплатное еды у входа в приют, очень живые сценки в парикмахерской, в чайхане, в бане, на базаре.
С этих копий старых снимков безымянных фотографов на нас смотрят торговцы жареным горохом и джизбызом, хлебом и вином, жареным мясом и свежей рыбой, кябабом и кислым молоком. Ничего этого бы и не увидели — оригиналы затерялись на просторах жизни, так что спасибо Щербакову и, конечно, Бонч-Бруевичу. Очерки о Баку он так и не написал, но еще одно спасибо хотя бы за намерение.
В Москве настолько привыкли получать от Щербакова фоторепортажи, что Серго Орджоникидзе однажды попросил начальника «Азнефти» М.Баринова подтвердить доложенное фотографиями. И Баринов представил наркому снимки Щербакова, иллюстрирующие разведку и разработку залежей нефти в Гала и Гарачухуре.
Орджоникидзе заметил: «Да, бакинцы не только умеют отлично выполнять задания пятилетки, но и хорошо отражать свою работу в фотографиях». Об этом разговоре рассказал сам В.Баринов, когда вернулся с московского совещания в Баку.
Кроме нефтяной тематики, Щербаков, безусловно, касался и других тем. Мы можем любоваться уникальной фотографией Атешгяха, прямо за оградой которого буквально в нескольких метрах видны нефтяные вышки, интерьерами квартир бакинских рабочих, панорамными снимками районов Баку (в том числе и Черного города), различными памятниками архитектуры из ансамбля Дворца Ширваншахов. В этих снимках особенно хорошо видна рука мастера, прекрасно умевшего работать светом и объемом и создававшего выразительные черно-белые картины.
Кстати, настоящий мастер всегда имеет учеников, был ученик и у Евгения Щербакова. Его звали Мамед Исмаилов. В объединение «Азнефть» Исмаилов пришел работать курьером, но очень скоро заинтересовался работой фотографа, стал частым гостем фотолаборатории, а затем и учеником Щербакова. Через два года он уже числился фоторепортером — одним из первых фоторепортеров азербайджанцев.
В советское время снимки, сделанные Щербаковым и Исмаиловым, украшали фотовитрины в Доме техники АзНТО (эти витрины Щербаков сам же придумал и организовал), в проектных и других организациях Азербайджана, висели на фотовыставках в здании Министерства нефтяной промышленности Азербайджанской ССР.
Кстати, о выставках. За сорок лет, что Щербаков проработал инженером фотоинформации объединения «Азнефть», у него было несколько фотовыставок, некоторые из них проходили не только стационарно, но и «путешествовали» по различным промыслам и предприятиям Баку. Они были посвящены нефтяной тематике, прошлому и настоящему азербайджанской нефтяной промышленности, в одной из выставок было задействовано около двух тысяч фотографий.
«В своеобразной фотолетописи отчетливо видны стремительные темпы развития промышленности Азербайджана и ее технического прогресса за сорок лет», — писала газета «Вышка» 13 марта 1960 года о фотографиях Щербакова.
Когда пришла пора выйти на пенсию, Евгений Иванович Щербаков не оставил любимого дела — продолжал фотографировать. По просьбе начальника Дома техники железной дороги он принимал участие в оформлении экспозиции. Скончался летописец нефтяного дела в своем родном Баку в конце 1960-х гг..
Использованы материалы c Ourbaku. Из серии «Тайны Баку»