Скорчившись от невыносимых болей (сердечных) под утро, в холодной квартире (на кухне) дожидался рассвета, не желая тревожить ни соседей, ни близких, ни друзей, он тихо уходил из жизни…

Его квартира последних 10 лет жизни. Стеллажи с нотами, книгами, рояль, «топчан» и огромные из гипса, глины, металла — фигуры. Торсы. Маски (Будда, Мефистофель, русалка), украшенные мириадами бус, цветных камней, ослепляющих разноцветьем, — и все это было частью жизни (после музыки) — жизнью мало кому известной — может самым близким — ученикам, друзьям, артистам хора…

**********

Воспоминания об Эдуарде Новрузове, его жизни, творчестве невозможно отделить от путей становления и развития самодеятельного и профессионального хорового искусства в Азербайджане, у истоков которого стоял Э.Новрузов: он был первым запевалой в процессе бурного развития хорового искусства Азербайджана (1950-1960-е годы). Еще в 1953 г. Новрузов организует Ансамбль песни и танца на Машиностроительном заводе им. л.Шмидта (позднее — завод им.Саттархана). А до этого, в 1950-1955 гг., руководит хорами Домов культуры Сабунчинского и Бакинского пехотных училищ.

В 1956г. Ансамбль песни и танца становится Лауреатом VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов, а его художественный руководитель — Э.Новрузов награждается «Золотой медалью». 1958 г. — хоровой коллектив готовится к участию в Декаде Азербайджанского искусства в Москве.

Хор (36 человек) состоял из рабочих инженеров завода, которые 7 месяцев с неописуемой энергией, отдачей работали над репертуаром, который в основном представлял хоровые произведения азербайджанских композиторов. Репетиции хора начинались поздно вечером, после рабочего дня и продолжались до полуночи. Коллектив достиг высокого исполнительского уровня. Репертуар поражал своим жанровым разнообразием: здесь и хоровые сюиты (специально написанные для этого коллектива), части из кантат, песни, хоры, а капелла известных азербайджанских композиторов (С.Рустамова, Д.Джангирова, К.Караева, Н.Аливердибекова, Г.Ханмамедова, С.Алескерова и др.).

Ученица Новрузова З.Исмайлова вспоминала: «В ярких национальных костюмах участники хора с вдохновением и наслаждением подчинялись своему темпераментному, волевому руководителю. Стройный, высокий, с копной вьющихся седых волос (Э.Новрузов поседел очень рано), в костюме джигита Новрузов управлял одновременно хором, ансамблем народных инструментов и танцевальной группой: концерты в зале Большого театра Союза ССР, в концерном зале завода им.Лихачева, в парке им. М.Горького, наспех сколоченных на улицах Москвы концертных площадках, и все это сопровождалось аплодисментами восторженных зрителей.»

И вновь награды, почетные грамоты… Коллективу присваивается звание «Народный коллектив» (в то время высшая награда в области самодеятельного исполнительного искусства), а Новрузову — орден «За трудовое отличие», а З.Исмайлова получила свою 1-ю почетную награду за участие в декаде 1959 г.

Все участники декады возвращаются на родину железнодорожным составом в плацкартном вагоне вместе со своим руководителем. Он наотрез отказался от купейного вагона, где разместились организаторы и руководители декады.

Э.Новрузов отличался исключительной скромностью даже в оценке своей деятельности. Он никогда не противопоставлял себя другим исполнителям. Часто от него можно было услышать такую фразу: «Там, где протекает серьезный музыкальный рабочий процесс, там нет места для пустых разговоров, слухов, сплетен«.

Хотя и в его жизни были злые доносы, сплетни и недостойные слухи… Кстати, один из доносов и явился причиной ухода его из капеллы… К счастью, все это не сказалось на дальнейшей его творческой деятельности, и само время поставило точки над «i». Как известно, жизнь ничего не дарует без тяжких трудов и волнений, а тем более искусство.

Э.Новрузов был от природы талантливым преподавателем, педагогическая работа была неотъемлемой частью его творческой деятельности. Свои исполнительские принципы он внес в педагогику, стремясь максимально развить творческую инициативу студентов своего класса.

Неотъемлемой частью воспитания хорового дирижера является постановка дирижерского аппарата. Манера дирижирования студентов Э.Новрузова безошибочно определяла принадлежность их его классу. Впоследствии студенты приобретали свое индивидуальное творческое лицо. Владея искусством постановки дирижерского аппарата, он также уважительно относился к ее различным методам обучения.

Интерпретация хоровых произведений на «подиуме» (т.е. дирижирование под рояль), в классе являлось точным «макетом» движений, которыми впоследствии пользовались студенты в работе с «живым» хором. И интересно то, что на протяжении 30-летнего руководства хором студентов Музыкальной Академии (1965-1995 гг.), мануальная адаптация с хором студентов класса Э.Новрузова (управление) происходила быстро и менее болезненно, чем у студентов других педагогов.

Э.Новрузов всегда занимался со студентами терпеливо, никогда не впадал в менторский тон  и не давал почувствовать всей бездны, разделяющей знания профессора и студента. От занимающихся в его классе студентов требовались самостоятельность, инициатива и целеустремленность в развитии способностей. Он всегда досконально объяснял цель каждого жеста, не оставляя на «веру», развивал аналитическую сторону жеста.

В 1980-е годы из «глубинки» (в то время периферия нуждалась в специалистах высокой квалификации) шел поток студентов, уровень которых оставлял желать лучшего, но стремление в получении знаний было неизменно огромным. Педагоги кафедры не совсем охотно брали к себе в класс так называемый «сырой материал», а Новрузов безропотно брал к себе в класс этих студентов, хотя дефицит времени, чрезмерная нагрузка в капелле давала ему право отказа от них. И он буквально заражал их своим трудолюбием, дисциплиной, любовью к избранной специальности. В его классе царила атмосфера дружелюбной общительности.

В то время, 1970-е годы, курсовые экзамены на факультете проходили при так называемых открытых дверях. Вопросы на эрудицию, общий кругозор студентов поражали своим охватом.

Студенты-теоретики специально приходили на экзамены дирижеров и язвительно говорили: «Посмотрим, какую новую информацию выдадут нам «дир-хоры» (так называли хоровиков). Для экзаменующихся же студентов-дирижеров подиум был плахой. Комиссия из 8-10 преподавателей норовила завалить студента шквалом непредсказуемых вопросов. В такие моменты Э.Новрузов тактично перехватывал инициативу опроса и корректно, мягко, не менее компетентно с улыбкой завершал опрос. И все с облегчением и благодарностью переводили дух.  И так было на протяжении многих лет.

Больше всего поражала в Новрузове его оценка студентов своего класса. Очень уж строг он к ним был, что, конечно, вызывало недоумение некоторых преподавателей, которые буквально «бились» за своих студентов (порою больше заботясь о своем престиже). Э.Новрузова это не волновало. Он выкладывался до конца и делился «секретами» педагога и хормейстера, не испытывая страха быть впоследствии побежденным своим учеником.

В 1963-1964 гг. в Баку проходил республиканский городской смотр хоров общеобразовательных школ. Тысячи детей, более чем из 200 школ республики выступали в зале Оперного театра. В жюри, как всегда, председательствовал Э.Новрузов.

З.Исмайлова вспоминала: «Я, будучи студенткой консерватории, руководила школьным хором 27 школы и, решив удивить жюри, в программу включила «Стабат Матер» Д.Перголези. В огромном зале оперы (в глубине сцены рояль) на сцене струсившие дети и почти на грани обморока — хормейстер (автор этих строк). И вдруг происходит что-то непонятное — ни на одно мое движение хор не реагирует. Я в растерянности оглядываюсь на жюри… и вдруг Э.Новрузов медленно подходит к рампе, и шепчет: «Успокойтесь, Зарифа, подвиньте рояль ближе к детям, откройте крышку, ведь они же не слышат аккомпанемента». Двигаем рояль, — помеха устранена, и все идет на лад.»

И так же тепло он относился к детям. Было время, когда ему поручали сводные концерты из 500 школьников. Через его руки прошли сотни любителей хорового пения в бытность его работы не только на заводе им. л.Шмидта, но и в 1-ой в республике Самодеятельной оперной студии Дворца культуры имени 26 Бакинских комиссаров.

За 10 лет существования студии (1956-1966 гг.), благодаря усилиям этого талантливого хормейстера, коллектив достиг высочайших успехов. На сцене Дворца были поставлены оперы (целиком и отрывки): Чайковского — «Евгений Онегин», Визе — «Кармен», Глинки -«Руслан и Людмила» и т.д. Костюмы и декорации создавались самими участниками, которые буквально до полуночи самоотверженно трудились и одновременно не прекращали хоровых репетиций.

У Новрузова была фанатичная любовь к оперному театру; он регулярно посещал спектакли. В 1966г. ему было поручено организовать Азербайджанскую Государственную капеллу. И не случайно ее солистами стали бывшие участники хоровых коллективов, руководимых Э.Новрузовым. 22 ноября 1966г. состоялась премьера Азербайджанской Государственной капеллы, художественным руководителем и главным дирижером которой был назначен Новрузов, хормейстером — Зарифа Исмайлова. Весь свой исполнительский опыт Новрузов вложил в свой детище. Капелла объездила весь бывший СССР, исполняя такие произведения, как «Реквием» В.Моцарта, И.Брамса, Г.Форе, кантаты и обработки Уз.Гаджибекова и хоры а капелла многих азербайджанских композиторов.

Азербайджанская Государственная капелла одновременно являлась как бы творческой лабораторией, в которой набирались опыта начинающие хормейстеры музыкального училища, консерватории. Естественно, что и пестрота репертуара, и нетрадиционная расстановка хора вызывали споры и дискуссии. Порой довольно резкие. Первое можно было объяснить всеядностью руководителя, а второе — поиском новых «темброво-ансамблевых» звучаний, акустических эффектов.

Э.Новрузов, будучи великолепным знатоком хорового вокала, безупречно знал певческую природу голосового аппарата, уделял большое внимание распевам и сам же был автором многих вокализов, которые ставили перед исполнителями массу вокально-технических, художественных задач. Будучи обладателем мягкого, своеобразного по тембру голоса (тенор), он прекрасно владел фальцетом, показывая образец чистого интонирования, резонирования.

Э.Новрузов был обладателем тончайшего вокально-хорового слуха. Его умение настраивать хор на 1/8 выше заданного тона, точное ощущение и знание зонной интонации способствовало привитию хору интонационных навыков.

Как известно, мерилом высокого профессионального уровня хоров а капелла является интонационная «чистота» в исполнении. Новрузов в совершенстве владел этим умением, и «выстроенные» им «Лебедь» К.Сен-Санса, «Эллегия» Ж.Массне, «Грезы» Р.Шумана являлись в свое время эталоном чистого а капелльного звучания и всегда срывали «бисы» как у себя на родине, так и за ее пределами. Выстраивание унисона «однотембровость» каждой партии, передача хору внутренних импульсов — все это достигалось изящными кистевыми движениями, гибкими пальцами, а порой необычайно волевыми движениями в результате кропотливой, ежедневной работы.

Рабочие часы в капелле представляли собой целое действо и поражали своим магнетизмом. Он, порой преувеличенно копируя исполнительскую манеру певцов, как бы высмеивая их, устранял недостатки, не затрагивая их достоинства, в то же время внося «разрядку» в рабочий процесс. При всей своей мягкости, деликатности, выдержке, при ближайшем столкновении с «халтурой» (как он любил выражаться) в искусстве, с деляческим подходом и прочими неблаговидными явлениями, он становился непредсказуемым, резким, жестким.

Он никогда не считался с конъюнктурой у него никогда не было «спины», и порой ему приходилось горько расплачиваться за свою прямоту и принципиальность. С другой стороны, его высокий профессионализм служил ему защитой от всех незаслуженных нападок.

Многолетний опыт работы с различными видами хоров давал ему право на создание научно-педагогических трудов, но, к сожалению, после себя он оставил единственный труд: «Дирижирование и эстетика» (Баку, 1989 г.).

Он был одним из первых в республике хормейстеров, получивших звание «Заслуженный деятель Азербайджанской ССР» (1964г.), первым хор-мейстером, удостоенным звания профессора БМА. Э.Новрузов был участником Великой Отечественной войны, был награжден медалями «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», Почетными грамотами военных частей ВУСПС, Азерб.СПС, Президиума Верховных Советов Украины и Азербайджанской ССР.

По материалам З.Исмайловой (Бакинская Музыкальная Академия)