С.Пашабекова

Азербайджанцы Дагестана издавна были расселены компактно на приморской равнине и в предгорной зоне на юге республики, в основном в городах Дербенте и Дагестанские Огни, а также в близлежащих к ним Дербентском, Табасаранском районах.

Тюркская культура в Дербенте и прилегающих к нему районах прослеживается с самых древних времен. Находясь на самой важной точке оживленного торговой пути из Европы в Азию и на Ближний Восток, этот регион веками испытывал на себе многочисленные культурные и религиозные течения, заносимые сюда извне многочисленным торговым людом и пилигримами.

Часто чужая местному народу культура и идеология насаждалась различными иноземными завоевателями силой. В отдельные периоды истории, установив над этим регионом контроль, иностранные правители использовали политику удержания власти путем переселения сюда многочисленных племен.

Так, сасанидские цари Ирана переселили в эту область многочисленные племена из внутренних районов Персидской державы и пытались силой насадить среди местного населения зороастризм. Мусульманские халифы также использовали подобную политику, стремясь не только насадить новое вероучение – ислам, но и арабизировать местные народы. Несмотря на все это азербайджанцы Дагестана сумели выстоять и сохранить себя как этнос.

По сообщению арабского историка Ал-Истархи (X в.) «…иногда жители Баб ал-Абваба (арабское название Дербента) говорят на хазарском языке».

Известный арабский путешественник Абу-Хамид ал-Гарнати, побывавший в Дербенте в 1131 году, сообщая о тюрках, живущих в городе, свидетельствует об их привилегированном положении среди остальных жителей города, говорящих на 13 языках.

По авторитетному мнению академика В.В. Бартольда, если в результате арабской экспансии в XII веке в Дербенте «… преобладали ещё арабы, то после развала Халифата и ослабления арабского влияния в регионе к началу XIV века, … Дербент описывается уже не как арабский, а тюркский город».

Все эти факты свидетельствуют, что азербайджанцы Дагестана, подвергшись многовековой экспансии со стороны Сасанидского Ирана, а затем Арабского халифата сумели сохранить свою самобытность и культуру. А в отдельные периоды своего развития регион Дербента являлся одним из значимых центров науки и культуры на Восточном Кавказе.

Известно, что древний Дербент в V-VI веках был христианским центром Кавказской Албании, где находился «святой патриарший престол», в IX-X веках – крупнейшим центром суфизма на Кавказе со знаменитой в мусульманском мире «Завийей» (суфийская обитель). Библио-биографические энциклопедические словари средневекового Востока называют десятки имён алимов из Дербента, приобретших популярность в странах мусульманского мира. В современной науке есть термин «Дербентская архитектурная школа», «Дербентская ашугская школа» и т.д.

По мнению специалистов, в том, что тюркский язык на Северном Кавказе, начиная с XII-XIII веков, стал инструментом межнационального общения, огромная заслуга принадлежит Дербенту.

К этому периоду относится практически окончательное вытеснение из региона господствовавших веками персидского и арабского языка тюркским (огузским) разговорным языком. Именно этим фактором обусловлена литературная традиция азербайджанцев Дагестана.

Фольклор азербайджанцев Дагестана своими корнями уходит в глубокую древность. В нем, как в зеркале, отражается эстетический вкус и менталитет народа. Создаваясь веками многими поколениями самородков из народа, фольклорные произведения в условиях своего бытования не были текстуально закреплены и дошли до нас благодаря человеческой памяти.

Дастаны (сказания), песни, сказки азербайджанцев Дагестана передавались из поколения в поколение, то обедняясь, то обогащаясь – в зависимости от дара пересказчика, от его умения сохранить в памяти подробности сюжета, красочные поэтические образы, отточенность и выразительность языковых средств. В поступательном обогащении произведений устного народного творчества азербайджанцев Дагестана, в умножении их идейных и художественных достоинств большая и неоценимая заслуга принадлежит народным сказителям, профессиональным хранителям и популяризаторам бесценных духовных богатств азербайджанского народа Дагестана – ашугам.

Следует отметить, что народные сказители характерны для тюркского мира. В древние времена их называли тюркским словом «озан». Известно, что озаны еще в армии знаменитого царя гуннов Атиллы служили для поднятия духа воинов. Позже, начиная с XVI – XVII веков, их стали называть арабским словом «ашыг» («влюбленный»).

Ашуг — чтец, певец и аккомпаниатор в одном лице. Древние озаны сопровождали свои песни игрой на капузе (тюркский струнный смычковый инструмент), позднее ашуги стали пользоваться сазом (восьми-, десятиструнный щипковый инструмент).

Ашуги вдохновляли народ на борьбу с тиранией, своими песнями поднимали народ на войну с иноземными захватчиками. Они снискали уважение и любовь народа, они были добрыми и мудрыми наставниками. Репертуар ашугов составляли любовно-лирические песни, как авторские, так и принадлежащие другим ашугам. Отдельная часть программы выступления ашугов – пересказ эпических, героических или любовно-романическых дастанов.

Наиболее значительным событием в творческой жизни ашугов являлось дейишме — публичное поэтическое состязание двух ашугов. Во время этих состязаний песни сочинялись экспромтом. Один из ашугов начинал состязание пением одного куплета строфы на определенную тему. Второй куплет должен был спеть соперник, соблюдая не только заданную тему, но и заданный размер стиха, а также соответствующую рифму, соединяющую строфы в единое стихотворение. Для усложнения поединка ашуги в стихотворной форме задавали друг другу загадки. Эта форма состязания получила название «гыфылбэнд».

В подобных поединках ценилось не только умение изобретательно и красочно вплести в поэтические образы замысловатую загадку, но и способность состязающегося ашуга легко и быстро разгадать её и метко на неё ответить.

Для иллюстрации приведем отрывок подобного состязания между ашугами XVIII века Зярнияр Дэрбэнли и ашугом Валехом из Карабаха:

Ашуг Зярнияр:

Чему нет счёта в мире, может, знаешь ты?
Каких усопших не обмывают, может, назовёшь?
Кто может душу взять свою, может, ответ найдёшь?
Кто умер и начал снова жить сначала? — назови.

Ашуг Валех:

На небе звездный хоровод, не счесть,
Шахидов не обмывать – обычай есть,
Лишь Азраил убьёт себя, коль надоест,
Хызр Зянда начал жизнь сначала.
(Перевод подстрочный)

В Азербайджане были широко известны имена выдающихся ашугов – Гурбани (XVI в.), Аббас Туфарганлы (XVII в.), Валех (XVIII в.), Алескер (XIX в.), Гусейн Бозалганлы (XIX в.) и др. В народе их называли «устад» («выдающийся мастер»). Они имели своих учеников и даже школы. Подобные устады заложили основы классического ашугского искусства, создав несколько направлений в нем: гарабахская, апшеронская, ширванская, шекинская ашугская, казахская ашугские школы и другие.

Сказительная деятельность и поэтическое творчество ашугов теснейшим образом связаны с устным народным творчеством. Произведения ашугов-поэтов, возникшие под влиянием народной поэзии, в свою очередь оказывали сильное воздействие на устное народное творчество, способствовали его развитию и обогащению.

В возникновении ашугского искусства в среде азербайджанцев Дагестана, а позже формировании собственной ашугской школы (Дербентская ашугская школа), значительную роль сыграли экономические и культурные связи Дербента со средневековым Ширваном.

Широкие торгово-экономические связи Дербента с ближайшими культурными центрами средневекового Ширвана – Губой и Шабраном, консолидировали и культурные связи в форме совместных ашугских меджлисов, на которых принимали участие лучшие ашуги.

Так, по сведениям источников, на меджлисах в Дербенте звучали голоса прославленных мастеров средневекового ашугского искусства из Ширвана – Аббаса Туфарганлы, Хястя Гасыма, Валеха Гарабаглы, Тагы Халтанлы и др. Поэтому традиции сложившейся Дербентской ашугской школы, аналогичность тематики, мотивы произведений, несомненно, связаны с Ширванской ашугской школой.

Становление самостоятельной Дербентской ашугской школы обычно связывают с именем Баят Аббаса, жившего и творившего в Дербенте в XVI веке. По другим источникам, ашугское искусство в азербайджанской среде Дагестана существовало и до него.

Согласно сохранившимся в народе преданиям, Баят Аббас был наделен огромным природным поэтическим талантом. Его остроумие, мастерство экспромта, чеканность слова, виртуозное владение сазом, великолепное знание ашугской музыки снискали ему огромное уважение, как в Дагестане, так и за его пределами.

Дошедшие до нас творения Баят Аббаса: гошма, герайлы, фахрия, теджнис, устаднаме и другие формы ашугского стиха отражают в себе элементы классических восточных поэтических традиций:

Родинки твои
Не надобно красы извне,
Заменят родинки твои.
Мне душу, мучая в огне,
Изводят родинки твои.
Коль хан взметнется на коня,
Роса сверкнет, звезду маня,
Мне в душу подложив огня,
Уходят родинки твои.

Каабы свет уходит вдаль,
Нам недруг наречет печаль,
Султана трон отдам, не жаль,
Коль будут родинки твои.
Баят Аббас забыл свой страх,
В огне любви совсем зачах,
Отвергнув Индию и Балх.
Ум сводят родинки твои.
(Перевод Ф.Гарибсес)

В приведенном герайлы, как и принято в восточной классической литературе, образ родинки любимой возводится ашугом на уровень образа. Встречающиеся в другом произведении ашуга сравнение сердца любимой с нежным лепестком алого мака, а родинку на щеке – с прелестной меткой на этом лепестке, не только оригинально и зримо, но и соответствует классическим канонам восточного стиха.

Полновесные образы, система рифм, четко выстроенная композиция, умелое использование художественных средств передачи человеческих чувств показывает, что поэзия Баят Аббаса сформировалась на лучших традициях ашугской поэзии. Об этом говорят и используемые им религиозные и пространственные образы, символы классической поэтической школы ашугского искусства.

Другими яркими представителями Дербентской ашугской школы являются Диляфруз-пери Дэрбэндли и Масум Дэрбэнди, творившие в XVII веке. В своих произведениях Диляфруз-пери Дэрбэндли призывает к бесстрашию и преданности в любви, считает это чувство величайшим даром Всевышнего, зарождающееся на небесах. Влюбленное сердце, считает ашуг, витает среди ангелов и поэтому оно чисто как само небо. Человек должен бесстрашно принимать любовь и радоваться ей.

Обращаясь к своему возлюбленному ашугу Масуму, она говорит:

Цвета земли и краски все твои,
Честь и гордость – достоинства твои.
У тебя есть любимая, как Диляфруз,
Так встань, танцуй, кружись в восторге.
(Перевод подстрочный)

В своих стихах, посвященных Диляфруз-пери, Масум сокрушается о бренности окружающего мира, печалится о том, что этот мир душит, убивает любовь, загнав влюбленных в жесткие рамки бытующей, далекой от совершенства морали. Отвечая своей возлюбленной, он говорит:

Нас всех объемлет мир с давних пор,
Ты не заводи с фортуной разговор.
Ведь, кто с судьбою вступит в тщетный спор,
Тот в царство бездны камнем канет.
(Перевод подстрочный)

Большая и чистая любовь двух ашугов – Диляфруз-пери и Масума – описана в дошедшем до наших дней дастане «Мавсум и Зярнигяр».

Расцвет Дербентской ашугской школы приходится на XVIII – XIX вв., когда наравне с городом Дербентом появляются ашуги-устады выходцы из прилегающих к Дербенту терекемийских сел – Сэфиллэр, Великент, Химейди, Джимикент, Селик, Деличобан и др.

Дербентская ашугская школа в этот период обогатилась творчеством целой плеяды знаменитых мастеров ашугского искусства: Джамал Деличобанлы, Халид Карадаглы, Гилас Великентли, Фэтэли Великентли, Ахмед Химейдили, Тагирбек Бильгадили, Аслан Зидьянлы, Эфенди Ерсили и др.

О значении этого процесса говорит тот факт, что в XVIII веке из одного только села Сэфиллэр вышли два знаменитых устада – Cэфиль Халил и Сэфиль Мухаммед. Широко используемая в ашугском мире поэтическая формула «Я отвергну, душа же нет», впервые появилась в XVIII веке в стихах Cэфиль Халила:

Наш груз погружен, гранат везём,
Как Мансур распят я на столбе.
Халил признается: – «Любимую
Я отвергну, душа же нет».
(Перевод подстрочный)

Еще одна, ставшей классической в ашугской среде поэтическая формула: «В день среды», также принадлежит ашугу-устаду из села Сэфиллэр, Сэфиль Мухаммеду:

В день среды, в такой грустный час,
Я растерян, о чем с любимой говорить?
(Перевод подстрочный)

Все это говорит об уровне Дербентской ашугской школы, о его месте в ашугском искусстве Востока.

По материалам науч. конференции «Фольклор в контексте культуры»