Г.Мамедова

О политической истории Ширвана в XVIII — в начале XIX веков написано немало, однако освещение истории Ширвана в исторической литературе различалось в подходах и интерпретациях. В связи с тем, что в XVIII веке Ширван оказался в ракурсе российской политики, множество работ было посвящено интересам Российской империи и ее появлению в этом регионе. Между тем, те же российские и советские, в том числе и азербайджанские исследователи, порой подчеркивали пророссийскую ориентацию азербайджанских ханов и крайне негативно освещали политику шахского Ирана.

Между тем, утаивалась или полностью оставалась вне поля зрения антироссийская деятельность азербайджанских ханов. На первый план выдвигалась пророссийская ориентация Фатали хана Губинского и пр.

Что касается антироссийской позиции, то хорошо освещалось лишь убийство главнокомандующего русскими войсками на Кавказе Цицианова Бакинским ханом, которое оценивалось исключительно как коварное, при этом забывая о коварствах и жестокостях по отношению к азербайджанским ханам самого Цицианова.

Практически никакого освещения не получили попытки азербайджанских ханов организовать антироссийское движение. Напротив, подчеркивалось лишь добровольное принятие российского подданства. Оттенялись нюансы мотивации поведения ханов и беков, их обращения за помощью к султану, либо шаху, найм горцев за вознаграждение с целью участия в походах, борьба ханов против агрессии картли-кахетинских владельцев и многие другие страницы истории.

Исходя из вышеизложенного, условно можно выделить следующие этапы историографии: российский (царского периода),  ранний советский, советский, постсоветский. В царское время, когда Южный Кавказ входил в состав Российской империи, поход Петра I  российские исследователи объясняли не враждебным отношением к Сефевидскому государству, а опасением вторжения в прибрежную часть Ширвана или Прикаспийские области, как обычно пишут в российской историографии, со стороны Османской империи.

Так, З.Авалов в своей работе «Присоединение Грузии к России» (1901) отмечает, что Россия опасалась, что на сторону Порты как естественного защитника мусульман — суннитов перейдут кавказские сунниты. По-этому поход Петра I был начат прежде намеченного срока. И в этом походе союзникам России выступил царь Вахтанг (Гусейн Гули хан).

Возвращение по Гянджинскому трактату прибрежной части Ширвана, по Авалову, означало осторожность русского правительства, «находившего, что провинции персидские не стоили того, чтобы из — за них воевать с Надиром». Появление и поддержка деятельности самозванцев в Персии, которые выдавали себя за детей шаха Гусейна, по Авалову, поддерживали Османы.

Нужно отметить, что трактовка данного вопроса в исторической литературе носила несколько разноречивый характер.

Азербайджанский историк Дж.М. Мустафаев (1989) считал, что некоторые азербайджанские ханы, особенно Шейхали хан Губинский, сильно тяготели к шахской власти при Гаджарах. О двойственности, неустойчивости и непостоянстве азербайджанских ханов в связи с принятием присяги на верность российским войскам говорится в работах советских азербайджанских историков С.Ашурбейли и Дж.М.Мустафаева, которые объясняли их политику попыткой самосохранения и стремлением оградить свои владения от иноземного завоевания.

Азербайджанский автор XIX века Искандер бек Гаджинский в своей статье «Жизнь Фет-Али-Хана Кубинского», (1847) подчеркивал, что Фатали хан Губинский был дальновидный и благоразумный человек, стремившийся к единовластию в Закавказском крае. С целью заручиться поддержкой российского двора он посылал своих почетных беков в Петербург.

Важное значение по теме исследования представляет работа российского исследователя Е.И.Козубского «История города Дербента» (1906), вышедшая к столетию завоевания Дербента Российской империей.

О развернувшемся в Северном Азербайджане и в частности в Ширване народно-освободительном движении против тирании Надир шаха из азербайджанского племени Афшар написано немало трудов, однако после восстановления независимости Азербайджанской республики, произошел пересмотр многих страниц истории.

О втором появлении российских войск в Азербайджане в XVIII веке после похода в прибрежную часть Ширвана российского государя Петра I также имеется немало литературы. О походе В.Зубова в Азербайджан написана целая серия работ, как в азербайджанской, так и в российской историографии.

Кардинальные проблемы социально-экономического развития Азербайджана, необходимые для понимания социальных дви-жущих сил антифеодальной и антиоккупа-ционной борьбы азербайджанского народа, были всесторонне освещены И.Петрушевским и другими советскими авторами.

Первые шаги на основании многочисленных источников и литературы в исследовании социально-экономической и политической истории Азербайджана в XVIII веке и его взаимоотношений с Россией были сделаны В.Н.Левиатовым. Несмотря на обилие фактов, отсутствие архивных материалов несколько принижает достоинство этой книги. Кроме того, автор, подпав под влияние источников, к освещению ряда вопросов подходит односторонне.

Наиболее близкое отношение к теме статьи имеет объемистый труд крупного азербайджанского ученого Гаси Абдуллаева «Азербайджан в XVIII веке и взаимоотношения с Россией», основную исследовательскую базу которого составили архивные материалы и другие письменные источники. Наряду с широким кругом вопросов автор уделяет много внимания русской консульской службе в Сефевидском государстве и в Ширване, в частности, в изучаемый период.

Существенное значение представляет монография советской исследовательницы О.Марковой «Россия, Закавказье и международные отношения в XVIII веке», в которой отражается не только соперничество между западно-европейскими державами, Ираном, Османской и Российской империями за овладение Южным Кавказом, но и показываются все возрастающее значение азербайджанских городов, в особенности Баку, в русско-иранской торговле во второй половине XVIII века.

Советский автор делает акцент на «ирано-турецкой» агрессии, российскую же экспансию в Прикаспийские области, т.е. в Ширван считает естественным этапом политики северной державы. Маркова акцентирует внимание на добровольном вхожднии Северного Азербайджана в состав Российской империи.

Значение Ширвана в российско-восточной торговле рассмотрено в работе Н.Кукановой, расширившей документальную основу истории российско-иранских торговых отношений в XVIII веке.

Исследуя различные вопросы истории Азербайджана в изучаемый период, нельзя не отметить работы В.Лысцова, А.Абдурахманова, А.Гулиева, М.Исмаилова, А.Сумбатзаде, С.Ашурбейли, Г.Далили, С.Мамедова, Ш.Гамидовой, В.Гаджиева, Т.Мустафаева, А.Гулиева, Н.Киняпиной, М.Блиева, В.Дегоева и др.

Освободительное движение в Азербайджане в первой половине XVIII века было рассмотрено М.Аруновой, А.Новосельцевым и др. Особое внимание привлекает монография П.Бушева, в которой нашли всестороннее отражение восточная политика Петра I и его стремление укрепиться в бассейне Каспийского моря.

Большую научную значимость имеют исследования азербайджанского советского историка Ф.М.Алиева. Особый интерес представляет его монография «Антииранские выступления и борьба против турецкой оккупации в Азербайджане в первой половине XVIII века», в которой на основе огромного количества впервые введенных в научный оборот архивных документов и данных источников сказано очень много нового об освободительном движении в Азербайджане в 20-40-х годах XVIII века.

Также следует выделить его монографию «Миссия посланника Русского государства А.П.Волынского в Азербайджане», в которой, в отличие от исследований П.Бушева, рассматривается дипломатическая деятельность А.П.Волынского только в Азербайджане накануне похода Петра I в прибрежную часть Ширвана.

Азербайджанский ученый А.Абдурахманов в своей монографии «Азербайджан во взаимоотношениях России, Турции и Ирана» (1964) называет лидеров восстания начала XVIII века в Ширване турецкими наймитами, а повстанческое движение – организованным Османской империей. Абдурахманов выступает категорически против трактовки восстания в Ширване как выступления народных масс против персидских феодалов и персидского господства, которое тоже существовало в советской историографии.

Политика объединения северо-восточных земель Азербайджана вокруг Губинского ханства нашла свое должное отражение в исторической литературе, в особенности в трудах азербайджанских исследователей Г.Абдуллаева, а также в работах Т.Мустафазаде.

Наибольший интерес представляют труды Г.Абдуллаева, который один из первых обратился к истории Северо-Восточного Азербайджана. На основании широкого круга источников, введенных в научный обиход впервые, он представил концепцию азербайджанской истории XVIII века. Г.Абдуллаев высоко оценивал деятельность Фатали хана Губинского, и, по мнению которого, российские власти вели двойственную политику в отношении Губинского хана. С одной стороны, не желали лишиться его поддержки, с другой – не поддерживали политику объединения раздробленных азербайджанских земель, опасаясь создания централизованного государства.

Г.Абдуллаев в своих фундаментальных работах исследует 30-летнюю борьбу Фатали хана Губинского за объединение азербайджанских земель. Благодаря его деятельности, которая, по оценке историка, была прогрессивной, «охватывало в основном одну народность – азербайджанскую, имевшую общий этнический состав, общий язык, культуру и территорию».

Г.Абдуллаев пришел к выводу, что расширение Губинского ханства перешло в объединение азербайджанских земель. Автор детально рассматривает объединение вокруг Губы Дербентского, Бакинского, Шамахинского и Талышского ханств, Джавада, Сальян и Мугани. В вассальной зависимости находились также и Шекинское ханство и Южный Табасаран.

Видный азербайджанский историк Ф.Алиев исследовал развитие азербайджано-русских отношений. По концепции автора, Ширван являлся яблоком раздора между Ираном и Османской империей. Между тем, население Ширвана тяготело к России, азербайджанские ханы принимали российский протекторат. Автор описывает нападения Ширванского правителя Сурхай хана на Сальяны, жители которого были против османского владычества. В целом очень содержательные работы Ф.Алиева проникнуты убеждением, что азербайджанский народ и азербайджанские феодалы всегда выступали на стороне России и стремились к ее подданству.

Российские власти, как явствует из работы Ф.Алиева, устанавливали порядок и мирную безопасную жизнь, а османское владычество, как и иранское, несло разрушения, разорение и жестокую погибель населения. Грабительские походы иранских и османских войск вызвали, отмечает в своих работах Ф.Алиев, народно-освободительное движение и привели к усилению российской ориентации в Азербайджане.

В советское время устойчиво существовало мнение о том, что в 1743 году Азербайджан, особенно Тебриз, Ардебиль, Ширван, Шеки, охватили освободительные восстания. Еще один крупный азербайджанский историк Махмуд Исмаилов называл восстания 1743-1744 годов народно-освободительным движением за независимость.

Советский автор А.Новосельцев, исследовав по письменным источникам восстания, мятежи и антиправительственное движение в Азербайджане в XVII – XVIII веках, выступил против мнения на этот счет Г.Абдуллаева и В.Левиатова. Новосельцев большое внимание придал грабительскому характеру набегам и походам горцев и некоторых азербайджанских феодалов в Ширване и других частях Азербайджана.

По его мнению, их цель заключалась в использовании антифеодальной борьбы крестьянства и религиозных чувств азербайджанцев-суннитов для создания отдельного от Сефевидской империи, государства на территории Дагестана и Азербайджана под протекторатом Османской империи.

Завоевание Ширвана и включение его в состав Российской империи в советское время оценивались как присоединение Азербайджана к России, подчеркивались его прогрессивные последствия в области экономи-ки и культуры.

Работы, написанные в духе советского режима, отражали марксистско-ленинскую методологию в подходе к историческим процессам и потому не были лишены некоторых недостатков. По мнению некоторых исследователей, полунезависимые ханства Южного Кавказа в экономическом отношении тяготели больше к Российской империи.

Помимо всего этого некоторые аспекты темы нашли свое отражение в монографии дагестанского автора азербайджанского происхождения Н.Магомедова, затронувшего экономические, политические и культурные аспекты истории народов и взаимоотношений народов Южного Дагестана и Азербайджана в ХVIII — первой половине ХIХ века. На основании широкого круга литературы автор подчеркивает, что основные традиционные торговые пути и экономические центры были местами тесного сотрудничества народов региона. Однако автор не рассматривает Южный Дагестан и Ширван как единое политическое целое, уделяя внимание взаимоотношениям народов этого региона как Южного Дагестана и Ширвана как части Азербайджана.

Помимо российской и азербайджанской историографии, определенный интерес вызывают работы иранских и турецких авторов. Их исследования представляют особую значимость для представления международных интересов и взглядов на события в Ширване в XVIII — начале XIX веках.

Так, иранский ученый Рамазани отмечает, что Россия оказывала помощь Надир шаху. Турецкие авторы подчеркивают союз России и Ирана против Османской империи. Английские ученые усматривали враждебную деятельность России против устоявшегося английского капитала и торговли с целью вытеснения Англии из региона и выхода в Индию – сферу экономических интересов Лондона.

В целом, труды историков создали внушительную базу для исследования истории Ширвана в XVIII – начале XIX веков. Привлечение первоисточников и критический подход к ним позволят раскрыть основные и малоизвестные вехи истории Ширвана изучаемого периода.

С распадом СССР и восстановлением государственной независимости Азербайджанской Республики перед отечественны-ми историками открылись широкие возможности объективного подхода к исследованию многих проблем, разработка которых в силу сложившейся политической ситуации, завоевания Северного Азербайджана сперва царской, а затем советской Россией, либо полностью фальсифицировалась, либо из-за секретности, следовательно, недоступности фактического материала, многие моменты истории оставались вне поля зрения и их обходили стороной.

По материалам сборника «Известия Академии Наук Азербайджана» (серия «Общественные науки»)