В жизни так бывает, что один телефонный звонок может все перевернуть с ног на голову. Так произошло и с известным казахским писателем Олжасом Сулейменовым в 1990 году. В том году Баку пережил страшную трагедию 20 Января.
«… Почти все депутаты Верховного Совета СССР, избранного в 1989 году, размещались в гостинице «Москва». Январь 1990-го был не в меру сырым и студеным. Я отлеживался в номере с высокой температурой. Глубокой ночью телефонный звонок: «Олжас, это я — Бахтияр Вагаб-заде. Танки вошли в Баку, давят людей. Приезжай!…», — вспоминал Сулейменов.
Он вызвал машину, поехал в аэропорт, но пассажирские самолеты в Баку не летали. Пришлось вернуться в гостиницу. Улететь Сулейменову удалось вечером следующего дня на одном из военно-транспортных самолетов.
«Прибыли в Баку часов в 10 ночи. Из аэропорта военные довезли до станции метро. Никого на перроне. Поезда ходят по расписанию. Но абсолютно пустые, и черные ленты на каждом вагоне. Доехал до центральной станции. Пустые улицы, хорошо освещенные. Комендантский час. Патруль. Предъявил удостоверение депутата. Они объяснили, как дойти до гостиницы. Высокий, многоэтажный отель, сплошное стекло. Ни одного освещенного изнутри окна. Постучал в стеклянную дверь. Там возникло лицо пожилого человека: Олжас Сулейменов!», — вспоминал Сулейменов.
В те месяцы телевидение по всей стране целыми днями транслировало заседания Верховного Совета СССР, и Сулейменова конечно сразу узнали. Двери распахнулись, и целая группа работниц отеля, обнимая, что-то высказывая, проводила его до номера.
«Лифты не работали. Я попросил номер на втором или третьем этаже. Они замахали руками: «Нельзя! Надо высоко!» Довели меня до одиннадцатого. “Сюда не поднимутся!» В номере включили свет. Я увидел на полу несколько автоматных пуль. Они говорили: Здесь совсем немного! На нижних этажах много. Они с площади во все стороны стреляют. И по гостинице. Пьяные, наверное!», — вспоминал Сулейменов.
От этих женщин слух о приезде Олжаса Сулейманова разнесся по всему Баку. Уже через час стали появляться люди. Под утро пришли двое людей. Так Сулейменов познакомился с будущим президентом Азербайджана.
«Один представился: «Абульфаз». Давно не бритый, подавленный. Из слов спутника понял, кто это. Слышал о нем как об одном из лидеров «Народного фронта», неформального движения, требующего независимости Азербайджану. Такие движения возникали в то время почти во всех республиках СССР… Порождение политики Горбачева, провозгласившего в 1985 году перестройку под категорическими лозунгами: демократия, новое мышление. В декабре 1986 года молодежь Алма-Аты вышла на улицы, заняла площадь перед зданием ЦК. Армия справилась. Количество жертв до сих пор неизвестно. В апреле 1989 года подобное случилось в Тбилиси. Армия и там «не подвела». Теперь вот Баку…», — рассказывал Сулейменов.
Он вспоминал, что тогда понял: «Народный фронт» разгромлен и уцелевших активистов будут преследовать. Все квартиры, где Абульфаз Алиев (Эльчибей) мог бы переночевать, были заблокированы, и его привели к Сулейменову — единственное безопасное место, где его бы не арестовали. Сулейменов разместил в номере Эльчибея. На следующий день он запер будущего президента в номере и вышел. Его уже поджидала машина властей — повезли в ЦК.
«Большое фойе. Пара взводов морской пехоты. Пулемет на высоких ножках. Подняли на нужный этаж. Спросил у сопровождающего: «Сколько людей работает в этом здании? Наверное, несколько сот?» Он грустно улыбнулся: «Сейчас нас семнадцать». Я зашел в большой кабинет. Там Евгений Максимович Примаков (председатель Верховного Совета СССР), маршал Язов (министр обороны) и генерал Варенников. Я сказал, что представляю группу депутатов, которым буду докладывать о том, что здесь происходит. Примаков, конечно, знал: меня никто официально не командировал в Баку. Но был уверен: выступлю, доложу свои наблюдения и выводы всему депутатскому корпусу. И на всю страну», — отмечал Сулейменов.
Сидящим в кабинете конечно уже было известно, что Эльчибей скрывается в гостиничном номере Сулейменова.
«Я рассказал о своих первых впечатлениях, траурных лентах на вагонах метро, расстрелянных окнах Центральной гостиницы, легковых машинах, раздавленных танками на Тбилисском проспекте (по дороге в ЦК успел проехать и по таким местам). По реакции понял: им слушать было крайне неприятно. Мой рассказ заставил Язова задержать взгляд на генерале. Маршала я хорошо знал: с десяток лет назад он был главой военного округа у нас, в Алма-Ате, не раз встречались. И потом, когда организовал движение против ядерных испытаний под Семипалатинском, было несколько официальных встреч», — вспоминал Сулейменов.
Тогда он предложил решить вопрос о судьбе Абульфаза Эльчибея.
Сулейманов говорил, что руководители боевого крыла «Народного фронта» были арестованы, а Эльчибей — ученый, гуманитарий, является представителем мирного, цивильного крыла этого движения, с ним надо работать. Убеждение сработало.
«Примаков, соглашаясь, кивнул. Язов и Варенников этот жест видели и не возразили. Абульфаз остался на свободе», — рассказывал Сулейменов.
И далее: «В Москве я выступил на закрытом заседании Верховного Совета, где откровенно рассказал об увиденном и назвал действия танковой группы фашистскими. Таким мне запомнился Черный январь 1990 года. Возможно, впечатление, произведенное танками в Баку, оказало какое-то тормозящее влияние на действия танков Кантемировской дивизии, введенных на улицы Москвы в августе 1991 года.»
В результате, в 1992 году к власти в Азербайджане пришел Народный фронт, а Абульфаз Эльчибей стал первым всенародно и демократически избранным президентом страны. Но период его правления сопровождался экономическим и политическим кризисом в республике.
В 1993 году Сулейменов снова встретился с Эльчибеем, но если в 1990-м он «ручался» за него, то в 1993 уже понимал, что руководство Народного фронта почти привело страну к катастрофе.
По материалам газеты «Время» (Казахстан)
| С Олжасом Сулейменовым: что рассказывал писатель азербайджанцам в Казахстане (1994 г.) |