К сожалению, как и полагается у разведчиков, в биографии известного советского разведчика Рихарда Зорге все очень напутано и имеется множество противоречивых фактов. А если учесть, что биография Зорге обросла немыслимым количеством мифов и легенд, к которым приложило руку советское правительство в 1960-х гг., а затем журналисты с писателями, то вероятность выяснить все досконально очень небольшая.
В книге о Р.Зорге из серии «Жизнь замечательных людей» отмечалось, что в ее основу легли записки Зорге, составленные им в тюрьме, воспоминания и записки соратников Зорге и людей, близко знавших его.
В частности, интересны детали о рождении и детстве Р.Зорге, а также его родителей. Зорге всегда придавал особое значение именно тому факту, что родился он на Апшеронском полуострове: «Я родился на Южном Кавказе, и этот факт из моей жизни я всегда помнил«.
Родился Рихард Зорге 4 октября 1895 г. в пригороде Баку – Сабунчах. На этом доме в советское время была повешена памятная доска с надписью, что здесь с 1895 по 1898 год жил Рихард Зорге, Герой Советского Союза. Одно время рядом в одноэтажном здании был музей, в котором хранились интересные материалы полученные от соратников Зорге, его радистов и связных, потом музей исчез. А дом стал обыкновенным жилым домом.
В некоторых источниках можно прочитать, что Рихард Зорге родился в Аджикенде, в Елисаветпольской губернии (Гянджа). Откуда пошла такая информация, предположить можно – от самого Зорге: на допросе в японской тюрьме Рихард сообщает, что он родился «в поселке Аджикенде, расположенном на Южном Кавказе». Но откуда все-таки возник Аджикенд? В этом селении недалеко от красивейшего озера Гёй-гёль семья Зорге имела дачу, где отдыхала в летнее время, «наслаждаясь очень чистым воздухом горной местности».
В упомянутой книге отмечалось, что первые слова, которым он научился, были русские слова: до четырех лет он не знал немецкого языка.
Мать Зорге, Нина Семеновна Кобелева (1867-1952), дочь подрядного рабочего на железной дороге Баку — Сабунчи — Черный город, выросла на Абшероне, была привязана к его мрачной красоте всем сердцем, а очутившись позднее за границей, до конца своих дней тосковала по родине, и эта тоска передалась Рихарду.
В книге отмечалось: «Нина Семеновна Кобелева была из бедной семьи. Когда ее родители умерли, на руках у двадцатидвухлетней Нины остались шестеро братьев и сестер, которых нужно было кормить, одевать, обувать. В это время к ней посватался сорокалетний немецкий техник с нефтепромыслов Адольф Зорге, красивый, представительный мужчина с роскошной бородой. Он был вдовцом. Где-то в Германии проживали у родственников его дочери Амалия и Эмма. После недолгих раздумий Нина Семеновна согласилась выйти за него замуж. Они обвенчались и стали жить в большом двухэтажном доме в деревне Сабунчи…»
Тут начинаются разногласия касающиеся отца Р.Зорге. Согласно книге, его звали Адольф . В немецких источниках отцом Р.Зорге идет Густав Вильгельм. В тех же немецких источниках отмечается, что Адольф Зорге был двоюродным дедом Рихарда Зорге.
Так или иначе, в книге отмечается, что отец будущего разведчика приехал из Германии в Россию, в Азербайджан, в 1885 году.
В книге говорилось: «Это было время Ротшильда, братьев Нобель и других английских, шведских, французских и немецких нефтепромышленников, постепенно вытеснявших с Абшерона русских и местных капиталистов. Царское правительство продавало с торгов частным лицам нефтеносные земли, которые отбирались у крестьян деревень Ршаны, Сураханы, Сабунчи, Бибиэйба и других. Адольф Зорге имел возможность наблюдать, как крестьяне, будучи до крайности возмущены таким отношением властей, прогоняли чиновников горного управления, уничтожали межевые знаки, засыпали или поджигали колодцы и шахты. Вспыхивали бунты, на помощь крестьянам ириходили рабочие нефтепромыслов, гремели выстрелы…»
Далее приводятся интересные детали об обстановке на Абшероне тех времен. Адольф Зорге даже называл Абшерон «черным адом».
В частности отмечалось, что «каждую весну здесь вспыхивали эпидемии чумы. Летом свирепствовала холера. Этому способствовали не только антисанитарные жилихцные условия рабочих, но и отсутствие пресной питьевой воды на промыслах. В 1892 году Зорге пережил две эпидемии — чумную и холерную. Он страшился не за себя — за детей. Врачей здесь было мало. Их функции нередко выполняли полицейские. Абшерон дышал карболкой и известью. Полицейские протягивали длинную веревку поперек улицы поселка, и людской поток, нахлынув на веревку, останавливался. Полицейские торопливо хватали всех подряд, а затем увозили в холерные бараки. Если холера считалась «болезнью грязных рук», то чума появлялась неизвестно откуда, подкрадывалась незаметно. Ее словно бы приносили весенние ветры.»
Но в этот «черный ад» продолжали слетаться любители наживы со всего света — Баку в то время занимал одно из ведущих мест в мире по добыче нефти. В этом контексте интересна дальнейшая судьба отца Зорге, который не растерялся в создавшейся обстановке.
В книге отмечалось: «Сперва Зорге работал на буровой вышке, потом перешел на нефтезавод. В нефтяном деле он смыслил мало, но был прилежен и исподволь учился у местных мастеров — русских и азербайджанцев, которые по знанию добычи нефти очень часто превосходили иностранных специалистов…»
И далее: «Прикопив денег, Зорге стал скупать нефтеносные участки. Прослужив добрый десяток лет на промыслах, он обрел особую интуицию: стал чувствовать «нефтяную жилу», на торгах, или шайтан-базарах, как тут их называли, не кидался, как некоторые его земляки, скупать все соседние с нефтяным фонтаном участки, а выжидал. Он не любил рисковать. Большинство представителей иностранных фирм было занято спекуляцией участками; они не занимались организацией бурения, а лишь продавали и перепродавали все участки, скважины, оборудование. Адольф спекуляцией не занимался, он вкладывал сбережения в участки, нефтяные заводы. И в конце концов он добился своего: в «черном аду» Абшерона он по-строил свой маленький семейный рай, сделался респектабельным буржуа, многосемейным собственником. Все идеалы были достигнуты.»
Когда Рихарду Зорге исполнилось три года, семья переехала в Германию. Отец Зорге купил небольшой дом в западном пригороде Берлина, развел сад и зажил обеспеченной старостью. И если до сих пор воспитанием детей он почти не занимался, поручив это дело жене, то теперь, оказавшись на родине, он решил взять воспитание сыновей на себя.
«Отец был националистом и империалистом, — скажет Рихард позже, — он всю жизнь прожил под впечатлением, полученным в юношеские годы, когда в результате войны 1870—1871 гг. была создана Германская империя, он только и знал, что беспокоился о своей собственности за границей и о своем общественном положении«.
В кругу семьи Рихард, как самый младший, был всеобщим любимцем, его ласкательно называли Ика. В школе — «премьер-министром». Почему «премьер-министром»?
Он был не по годам развит, на каждом шагу проявлялось его стремление к самостоятельности: «Я прослыл трудным учеником, нарушал школьную дисциплину, был упрямым, своенравным и непослушным».
Зорге ненавидел зубрежку. Он любил рассуждать, давать собственную оценку прочитанному. У «премьер-министра» было свое государство, источник силы и мощи — книги.
Иногда Рихарду казалось, что у него врожденная способность интуитивно угадывать что к чему, и эта проницательность поражала и учителей, и его товарищей. Потому-то и закрепилась за ним кличка «премьер-министр».
Ему прощали озорство, равнодушие ко всем предметам, находящимся по ту сторону политики, истории и обществоведения, так как угадывали в нем глубокую, серьезную натуру, перед которой открыты неведомые горизонты. Он был развит физически; записался в рабочий спортивный кружок и аккуратно посещал его; его кулаков побаивались самые отчаянные драчуны.
Р.Зорге любил историю. В пятнадцать лет он пытался осилить Канта, его трансцендентное учение, «Критику чистого разума» и «Критику практического разума».
Сам он позднее вспоминал: «В истории, литературе, философии, обществоведении я был намного сильнее любого из учеников моего класса. По остальным же предметам учился ниже среднего уровня. В течение длительного времени я скрупулезно изучал политическую обстановку. Когда мне исполнилось 15 лет, я стал проявлять живой интерес к таким «трудным» писателям, как Гёте, Шиллер, Лессинг, Клопшток, Данте…»
Отдельно стоит отметить несоответствия с датами смерти отца Зорге. В книге отмечается, что Адольф Зорге умер в 1911 г. В немецких источниках отмечается что Адольф Зорге умер в 1906 г., а Густав Вильгельм (по тем же немецким данным — отец Зорге) — в 1907 г.
Так или иначе, после смерти отца «Рихард сделался замкнутым, утратил интерес к озорным проделкам. Он стал взрослее. Юность кончилась. И если раньше он проявлял интерес к чужой душевной жизни, то сейчас занялся самонаблюдением. По-прежнему оставался в нем глубокий интерес к политике, и он узнает, что в мире называют грозные события…»
Через какое-то время ему предстояло стать непосредственным участником этих событий.
По материалам книги Марии и Михаила Колесниковых, из серии «Жизнь замечательных Людей»