И.Нифталиев
8 августа 1969 года за подписью секретаря ЦК КП Али Амирова и заведующего организационного и партийного отдела ЦК КП Азербайджана Тофика Багирова была направлена справка на имя первого секретаря ЦК КП Азербайджана Гейдара Алиева о решении жителей армянской национальности селения Баян Дашкесанского района Азербайджанской ССР установить памятник в честь увековечения памяти жителей села, погибших в годы Великой Отечественной войны.
С целью установки памятника был создан оргкомитет из девяти человек во главе с председателем С.Теряном, работавшим главным энергетиком завода полиэтиленовых материалов города Еревана. Из 9 членов комиссии 6 были уроженцами Армянской ССР из Еревана.
Среди них – заместитель министра мясомолочной промышленности Армянской ССР Г.Тер-Аветисян, а также врач, начальник строительного управления, режиссер театра, научный сотрудник ботанического сада. Подобный состав комиссии был ярким свидетельством того, откуда исходила инициатива установки памятника.
С самого начала все шаги по проектированию и сооружению памятника были сделаны в нарушение постановлений «О порядке проектирования и сооружения памятников и монументов». Суть этих постановлений сводилось к тому, что сооружаемые в стране памятники делились по своей значимости на общесоюзные и памятники, право решения о сооружении которых предоставлялось национальным республикам.
К первым относились памятники В.Ленина, решение о которых принималось на уровне ЦК КПСС и Совета Министров СССР, а также памятники для дважды героев Советского Союза и Социалистического труда, решение о которых принималось Указами Верховного Совета СССР. Ко вторым относились надгробные памятники, памятники-бюсты, обелиски и другие памятники, право на установку которых принадлежало ЦК компартий и Совету Министров союзных республик.
При этом ЦК компартий и Совету Министров союзных республик предписывалось при решении вопросов о сооружении памятников строго руководствоваться критериями их общественной значимости, предъявлять высокую требовательность к идейно-художественному уровню памятников.
Сооружение памятников должно было осуществляться за счет доходов, дополнительно полученных при исполнении бюджета республики, и сумм превышения доходов над расходами по бюджетам республик, остающихся в распоряжении Советов Министров союзных республик, с соблюдением при этом строгой экономии в расходовании средств.
Для обеспечения высокого идейно-художественного уровня сооружаемых памятников и монументов предписывалось, чтобы организация проектирования памятников и монументов производилась соответственно Министерством культуры СССР и министерствами культуры союзных республик. В данном же случае все эти требования были грубо нарушены.
А все началось с того, что 26 сентября 1967 года на сессии Баянского сельсовета был заслушан вопрос о строительстве данного памятника воинам-армянам, павшим в годы Великой Отечественной войны. Это было время, когда после прихода к руководству СССР Л.Брежнева 9 мая вновь стало выходным днем и ежегодно стали проводиться парады, посвященные Дню Победы.
Выступивший на сессии врач из Еревана, зампредседателя оргкомитета по сооружению памятника Ф.Аветикян сообщил, что в Ереване составлена проектно-сметная документация на сооружение памятника и призвал всех жителей села собрать средства.
Кроме этого, в Москве, Баку, Кировабаде, Ханларе и других городах Советского Союза, где жили армяне, были организованы соответствующие комитеты по сбору средств для сооружения памятника. В результате было собрано 22 тыс. рублей, которые были переданы в распоряжение оргкомитета.
Памятник был изготовлен в Ереване архитектором Р.Исраэляном и скульптором А.Арутюняном, а его сооружение на месте велось, в основном рабочими, приехавшими из Еревана. Открытие памятника было намечено на сентябрь 1969 года.
Памятник представлял собой обелиск из серого базальта высотой 14 метров, на главном фасаде которого было установлено изображение орла, высотой 3 метра и барельеф плачущей женщины на одном из боковых фасадов. Помимо этого, с двух сторон на боковых фасадах были сделаны надписи на армянском языке, поясняющие назначение памятника.
Самые большие споры вызвала скульптура орла. Как следовало из заключения председателя Союза художников Азербайджана О.Эльдарова и главного инженера Государственного — головного проектного института «Азгоспроект» О.Исаева, памятник представлял собой сильно стилизованное сооружение, и доминирующее положение архаичной скульптуры сидящего орла не раскрывало тему памяти советских воинов селения Баян, погибших именно в Великую Отечественную войну. Поэтому памятник можно было считать отнесенным к любым трагическим событиям далекого прошлого.
Сильно перекликаясь своим скульптурным решением с элементами мемориала, установленного в 1968 году в Ереване по случаю 50-й годовщины Сардарабадской битвы (26 мая 1918 года между армянскими вооруженными формированиями и османской армией), он еще больше уводил от отображения подвига и жертв советских людей, сделанных в годы Великой Отечественной войны.
Установка памятника производилась в несколько этапов. По заявлению первого секретаря Дашкесанского РК КП Азербайджана Г.Сулейманова и председателя райисполкома А.Ходжаяна, вплоть до момента установления орла 25 июня 1969 года они, а также никто из членов Бюро райкома не знал о форме и содержании выполняемого памятника. Несмотря на их неоднократные требования, никто из членов оргкомитета никаких эскизов и макетов памятника им не представил.
После этого члены Бюро райкома партии обсудили вопрос на Бюро и единодушно решили снять с памятника скульптурное изображение орла. Орел с памятника был снят ночью 25 июля 1969 года в присутствии секретарей райкома партии, председателя райисполкома, секретаря парткома и председателя колхоза им. Жданова, что вызвало недовольство среди определенной части населения села.
Узнав об этом, некото- рые члены оргкомитета приехали из Еревана в селение Баян и стали нагнетать обстановку, неправильно объяснять причину снятия орла, натравливать население села против руководства района, преподносить их действия как надругательство над памятью погибших.
Атмосфера в селе накалилась до предела, и группа жителей стала требовать восстановления скульптуры орла. При этом зампредседателя оргкомитета Ф.Аветикяну удалось сыграть на горестных чувствах старых женщин, потерявших на фронте мужей, братьев и сыновей, и выставлять их как главную силу в селе.
В результате некоторая часть населения села выступила с оскорблениями в адрес руководителей партийных и советских организаций района, а председателя колхоза Б.Мкртычяна и секретаря парторганизации Мирзояна стали называть изменниками и угрожать убийством, если они не уедут из села.
Именно после этих событий в Дашкесан прибыли представители ЦК КП Азербайджана А.Амиров и Т.Багиров, которые провели беседу со всеми членами Бюро района, с руководителями колхоза и некоторыми жителями села Баян. В ходе встреч было изложено мнение Бюро ЦК КП Азербайджана по данному вопросу и дано соответствующее разъяснение о том, что ЦК и Совет Министров республики поручили соответствующим организациям изготовить за счет государства памятник, который с их согласия будет установлен на обелиске.
В справке отмечалось, что событие в селении Баян не было единичным. Ранее в селении Заглик, а позже Човдар и Шарукар также собирались средства у населения для сооружения памятников, которые также изготавливали в Ереване.
Местным партийным и советским органам было дано строгое указание о соблюдение установленного порядка строительства памятников. В конце справки члены ЦК КП Азербайджане делали вывод, что считают целесообразным привлечь к ответственности лиц, виновных в нарушении установленного порядка сооружения памятников.
Тем временем 28 июля и 30 июля 1969 года представители армянского населения села Баян направили жалобу в Москву, в редакцию центральной партийной газеты «Правда», в котором расценили снос памятника, поставленного «600 орлам-воинам надругательством и оскорблением над памятью погибших воинов и требовали суда над разрушителями и восстановления памятника».
Из письма жалобщиков становится также известно, что секретарь партийной организации района Г.Сулейманов решился на данный шаг, поскольку считал, что «орел-это символ Армении, а на орле знак бессмертия-знак дашнакской партии».
На справке представителей ЦК по итогам поездки в селение Баян была поставлена резолюция первого секретаря ЦК КП Гейдара Алиева «вынести на рассмотрение Бюро ЦК КП Азербайджана».
Окончательное решение о судьбе памятника было принято на заседании Бюро ЦК КП Азербайджана 12 августа 1969 года. В принятом из 5 пунктов постановлении в отношении первого секретаря районного комитета партии Дашкесанского района Г.Сулейманова и председателя райисполкома района А.Ходжаяна был вынесен строгий выговор с занесением в учетную карточку за политическую незрелость и допущение грубых ошибок как руководителей района.
Им же поручалось провести среди жителей района политико-разъяснительную работу о необходимости замены скульптурной фигуры новой, расходы на которую возьмет на себя государство; Союзу художников Азербайджана по согласованию с руководством Дашкесанского района поручалось подготовить и соорудить в селении Баян скульптуры, отвечающей теме памяти воинов, погибших в годы Великой Отечественной войны и, наконец, в последнем пункте постановления Бюро всем райкомам, обкомам и горкомам республики поручалось, в связи имевшимися фактами бесконтрольного установления памятников, строго придерживаться порядка сооружения памятников, которые нашли отражение в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР.
Однако данное решение не успокоило армян. 15 августа 1969 года за подписью председателя сельсовета В.М.Меликяна от имени общественности села Баян направляется в Москву письмо, на имя секретаря ЦК КПСС М.Суслова, в котором выдвигается требование о дальнейшем линчевании первого секретаря района, т.е. отстранения его от должности и наказания в судебном порядке. Такого же содержания было письмо от 16 августа 1969 года на имя М.Суслова пенсионера союзного значения П.Е.Монтунца.
Интересно, что, несмотря на то, что решение вопроса об отстранении первого секретаря районного комитета партии со своей должности находилось в полномочии Баку, армяне обращались по этому поводу в Москву.
Такой же тактики они придерживались и при попытке отторжения Нагорного Карабаха от Азербайджана, направляя в Кремль письма, обращения от имени т.н. трудящихся автономной области. Становилось ясно, что процесс постепенно может принять характер противостояния, которым попытаются воспользоваться различные элементы, чтобы придать ему национальную окраску. Это не скрывали и авторы писем.
Поэтому в конце августа 1969 года в селение Баян прибывает председатель Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР Мамед Искендеров. В поездке его сопровождал секретарь ЦК КП Азербайджана Т.Багиров. В своем подробном отчете по итогам поездки в ЦК КП Азербайджана 26 августа 1969 года М.Искендеров отмечал, что с ним в селение Баян приехали также жители села, которые ранее находились в Баку и были приняты в ЦК КП Азербайджана.
В местном клубе в присутствии 500 человек состоялась встреча с местными активистами, которую вел председатель местного колхоза Мкртычев. Выступавшие вновь стали обвинять первого секретаря в самочинных действиях, требовали восстановления памятника орла или, в крайнем случае, плачущей матери, передать Сулейманова под суд, снять с партии и даже расстрелять.
Выступивший по итогам обсуждения М.Искендеров огласил твердое решение ЦК Компартии Азербайджана о том, что прежняя композиция памятника неприемлема, и восстанавливаться он не будет. Взамен этого будет подготовлен новый проект памятника. М.Искендеров в своей речи подверг критике и поведение председателя колхоза и секретаря парторганизации села, которые пытались оправдать свое участие при сносе памятника как вынужденное, обвинив их в трусости и боязни потерять свои должности.
По приезду в Баку в кратком отчете в адрес первого секретаря ЦК КП Азербайджана Гейдара Алиева М.Искендеров отмечал, что решение о снятии памятника принималось Г.Сулеймановым единолично, без предварительного согласования с членами райкома партии.
В то же время, в ходе обсуждения данного вопроса на Пленуме Дашкесанского райкома партии стало известно, что накануне снятия памятника Г.Сулейманов находился в командировке в Свердловске, откуда выехал в Баку, а из Баку вернулся в Дашкесан, где провел беседы с отдельными членами бюро райкома, в ходе которых сообщил им о целесообразности снятия памятника, вопрос о котором он согласовал. Однако на настоятельные требования Т.Багирова и М.Искендерова сказать, с кем именно он согласовывал данный вопрос, Г.Сулейманов утверждал, что он этого не говорил и ни с кем не согласовывал данный вопрос.
Однако было ясно, что Г.Сулейманов, знавший с самого начала о содержании композиции памятника, открытие которого намечалось к октябрьским торжествам 1969 года, поставивший об этом в известность прежнее партийное руководство республики, выделивший для установки памятника транспорт и подъемный кран, предложивший покрыть статую орла белым чехлом, не мог так резко и самостоятельно принять решение о его сносе. По всей вероятности, большое влияние на данное решение оказало то, что по времени снос памятника совпал со сменой партийного руководства республики и прихода к власти в Азербайджане Гейдара Алиева.
Неслучайно, как следует из справки М.Искендерова, решение снести памятник Г.Сулейманов принял именно после возвращения из Баку. Не исключено, что во время пребывания в Баку Г.Сулейманов получил от нового руководства республики распоряжение не торопиться с открытием памятника, строительство которого было инициировано из Еревана, содержавшего в себе элементы из герба дашнакской Армении и похожего на монумент в Сардарабаде.
Данная позиция Гейдара Алиева объяснялась тем, что в бытность председателем КГБ республики он не раз сталкивался с подобными провокациями армянских националистов.
Окончательную точку в этом вопросе поставило сообщение в ЦК КПСС завсектора Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС Ю.Старченко от 26 сентября 1969 года, в котором, на основе сообщения первого секретаря ЦК КП Азербайджана Г.Алиева, отмечалось, что обстановка в селении Баян нормализуется и это дает возможность считать рассмотрение заявлений законченным.
Таким образом, фактически попытка установления памятника участникам Великой Отечественной войны в селении Баян Дашкесанского района Азербайджанской ССР, которая была представлена как инициатива низов, стало очередным удобным предлогом для вмешательства Еревана во внутренние дела Азербайджанской ССР.
Данное вмешательство сопровождалось не только нарушением общесоюзного и республиканского законодательства о порядке проектирования и сооружения памятников и монументов, но и всплеском негативных эмоций со стороны армянского населения села в адрес азербайджанских властей района.
То, что это событие по времени совпало со сменой партийного руководства Азербайджана, было не случайным. Возможно, что таким образом Ереван хотел проверить новое руководство на политическую бдительность и зрелость.
По материалам сборника «История и культура. Факты и ценности»