Во времена «оттепели» во многих госструктурах происходили радикальные перемены. Наряду с другими силовыми ведомствами появилась необходимость обновить состав КГБ, в сталинские времена специализировавшегося на репрессиях. Необходимы были профессионально подготовленные интеллектуалы.
Ряды оперативников КГБ СССР и союзных республик, в том числе и Азербайджана, стали пополняться в основном за счет сотрудников с высшим техническим и гуманитарным образованием, прошедшими спецподготовку в закрытых средних и высших учебных заведениях КГБ.
КГБ – организация, безусловно, серьёзная, однако и здесь происходили порой забавные случаи, определенные их них можно было бы назвать «системными курьёзами». Некоторые из них изложил в своей книге Ш.Сулейманов, долгие годы проработавший в КГБ Азербайджанской ССР.
История встреч сотрудников ПГУ с агентами в «зарубежье» полна курьёзов «на любой вкус» – большей частью с той или иной горчинкой. Случались в комитетской работе курьёзы, «оплаченные» стрессами не только нервными.
Особенно был богат на синяки и ссадины, причём не фигуральные, а буквальные, шахский Иран, как рассказывал Ш.Сулейманов.
«Хотя сотрудников шахской спецслужбы САВАК «учили профессии» коллеги из ЦРУ и Моссада, иранские контрразведчики позволяли себе порой использовать в работе методы «дедовские» – то ли от лени, то ли по какой-то внутренней склонности к физическому насилию,» — писал он.
Один такой случай произошёл в Тегеране, во время ирано-иракской войны (1980-е гг.), как писал автор.
| ВАЖНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ: В воспоминаниях упоминается шахская спецслужба САВАК, но описываемые события никак не могли происходить во время ирано-иракской войны.
Во время войны, Иран уже не был шахским, и САВАК как официальная структура больше не существовал. Вероятно, автор уклоняется от упоминания конкретных дат, но спецслужба САВАК никак не могла действовать в Иране во время войны с Ираком. Либо это был не САВАК, либо события происходили раньше, чем началась война. В Феврале 1979 г. шах Ирана распустил САВАК. |
«Опер ПГУ на посольской машине выехал на встречу с агентом. Время было вечернее, улицы Тегерана пустынные, опер ПГУ водитель был лихой и уйти от автомобильных «хвостов» САВАК надеялся, хотя и «со скрипом тормозов», но с желаемым результатом. Вот только в тот роковой вечер «автозатея не удалась»: саваковцам, очевидно, надоело получать от начальства нагоняи за провальное наружное наблюдение за рьяным сотрудником советской разведки, и они решили прибегнуть к «старым дедовским методам»,» рассказывал Сулейманов.
Когда опер ПГУ пошёл на столичной улице в отрыв от машин САВАК, на дорогу перед его авто вдруг неожиданно рухнуло дерево.
«Опер успел затормозить, а вот оценить ситуацию и принять верное решение не смог. Да и как тут оценишь и примешь, если в разведшколе подобные ситуации с падающими деревьями не изучались, и весь опыт решения подобных проблем советский разведчик мог почерпнуть разве что из фильмов про партизан,» — вспоминал Сулейманов.
Другое дело – парни из САВАК. Они-то хорошо знали, где и что им предстоит свершить, когда упадёт подпиленное шахской спецслужбой «зелёное насаждение».
В результате, как писал Сулейманов, произошло следующее: «… посольский автомобиль был заблокирован подкатившими следом машинами иранской спецслужбы, из которых вывалились дюжие костоломы, вытащили опера ПГУ с советской экстерритории (таковой являлся автомобиль с дипломатическими номерами) и стали лупить его больно и нещадно.»
К счастью для «попавшего в засаду» опера, саваковская экзекуция продолжалась недолго. Резидентура в посольстве СССР слушала (по инструкции) тегеранский эфир, и когда началась «операция устрашения» (рухнуло дерево, к заблокированной «экстерритории» подкатили машины с костоломами, далее в ход были пущены кулаки и ноги), радиодонесения, отправляемые саваковцами начальству, были услышаны не только старшими офицерами САВАК.
«Из резидентуры ПГУ была тут же дана команда операм из групп прикрытия «прибыть на место инцидента и разобраться в ситуации». Одна за другой к «месту схватки», а точнее, банального избиения толпой саваковцев опера ПГУ, стали подкатывать машины советской резидентуры,» — рассказывал Сулейманов.
Советские разведчики долго разбираться не стали — «с колёс» вступили в кулачное единоборство с иранцами.
«Со стороны это «противостояние спецслужб СССР и Ирана» выглядело банальной уличной дракой, в которой, благодаря численному превосходству (в САВАК этот момент не учли, рассчитывали, что четверых иранцев на одного советского вполне хватит, а тут откуда ни возьмись на подмогу одиночке ещё восемь бойцов!), специальной подготовке (в школах КГБ рукопашному бою учили неплохо) и силе духа (товарища, попавшего в беду, надо выручать, да и страстный призыв: «Саваковцы наших бьют»! – звучал в сердце каждого и требовал отмщения – апперкота в челюсть или ногой в пах) разведка ПГУ изрядно поколотила шахскую спецслужбу,» — отмечал Сулейманов.
Избитого саваковцами опера коллеги доставили в тегеранский госпиталь, построенный СССР. Здесь его подлечили, а потом откомандировали на родину – в Баку. Посольство, естественно, направило ноту протеста в МИД Ирана.
«…в ответ пришли извинения и рекомендации – отнюдь не все жители Тегерана законопослушны, среди них встречаются хулиганы и даже бандиты, поэтому в ночное время советским дипломатам следует быть «осторожнее на поворотах». Пожалуй, единственный плюс, заработанный ПГУ на этом тегеранском курьёзе – потенциальный агент, на встречу с которым ехал «опер, перед которым упало дерево», был оценён как «подстава САВАК». Само же нападение на советского дипломата на тегеранской улице было квалифицировано в резидентуре как «безуспешная попытка САВАК» попугать оперов ПГУ, укоротить их профессиональный пыл, а заодно всласть поиздеваться над советским разведчиком, «раздражавшим» иранцев своей активностью,» — рассказывал Сулейманов.
Слишком активных разведчиков «потенциального противника» не любит ни одна контрразведка мира.
«САВАК, устроив «хулиганское нападение» в Тегеране, продемонстрировал тем самым не столько своё отношение к «слишком активному» оперу 1-го отдела КГБ Азербайджана, сколько уровень профессионального мастерства иранской спецслужбы, которую в ПГУ иначе, как костоломной, и не называли. Во 2-м отделе КГБ Азербайджана «активных сопредельщиков» тоже недолюбливали, но выражали к этим людям свои чувства, скажем так, изящнее, чем «коллеги из САВАК»,» — отмечал Сулейманов.
По материалам журнала «Литературный Азербайджан». Из серии «Курьёзы КГБ АзССР»