Впервые легендарный путешественник и ученый Тур Хейердал посетил Азербайджан, тогда еще не имевшего независимости, в 1981 году, приехав в СССР. И тогда же впервые увидел петроглифы Гобустана. Хейердал впервые прибыл в Азербайджан, республику, о которой на Западе было известно, в общем, лишь то, что богата она нефтью и входит в состав коммунистической России.

Пригласил его в Баку президент Академии наук Азербайджана Гасан Алиев, которому очень хотелось, чтобы знаменитый археолог взглянул на датируемые самым древним периодом, в сравнении с другими наскальными петроглифами мира, наскальные изображения судов в местности Гобустан (приблизительно в 60-ти километрах от столицы).

Хейердал согласился сразу. Хотя ему казалось, что летит он на какую-то другую планету, — потому, что воспитанный в консервативной западной семье, он привык смотреть на коммунистов как на «существ» с другой планеты.

Хейердал помнил, с каким нескрываемым чувством гордости за свою страну знакомили гостя с ее достопримечательностями. Он уже тогда понял, что находится в стране с глубокими историческими корнями, о которых весьма убедительно свидетельствовали древние архитектурные памятники и произведения искусства.

В Ичери Шехер он долго смотрел на Девичью башню. Удивительное сооружение незапамятных времен…

— А что это за сооружение напротив Башни?
— Это древняя албанская христианская церковь. Церковь наших предков.

Хейердал подошел и внимательно стал разглядывать древний памятник: «Я знаком с особенностями архитектуры древних албан. Эта церквушка — точный образец их обычных религиозных сооружений.»

Знаменитый путешественник посетил и музей истории, и музей ковра и прикладного искусства, побывал в пригороде Баку Сураханы, в Храме огнепоклонников «Аташгях», осмотрел средневековое городище «Шабран», что недалеко от Дивичи. Однако, как бы ни впечатлило археолога увиденное, целью его прибытия в Баку были расписанные древними, тянущиеся на десятки километров скалы Гобустана.

«Живописно здесь,» — оглядывая бесконечную гряду самых разнообразных размеров, от малых до гигантских, каменных гобустанских глыб почти у моря, сказал Хейердал. «Кое-где скалы обломками чего-то немыслимо более грандиозного беспомощно разбросаны на многие километры, а кое-где, словно рухнут вот-вот, будто едва поддерживая друг друга… И так стоят тысячелетия.»

Прибывшие тогда в Баку вместе с Хейердалом ученый Генрих Анохин и переводчик Лев Жданов выбились из сил, пытаясь поспеть за своим энергичным знаменитым другом, который все карабкался по скалам, внимательно, сосредоточенно разглядывая пришедшие из глубины веков рисунки. Первое, что бросилось в глаза археологу — знаменитый петроглиф: взявшиеся за руки нескольких человечков.

— Они танцуют!- воскликнул Хейердал.
— Да, мы, азербайджанцы, до сих пор его танцуем. Это наш национальный танец «Яллы», пришедший к нам от наших предков из глубины тысячелетий, — пояснил Джафаргулу Рустамов (руководитель археологической экспедиции Гобустанского заповедника).
— В чем ритуальный смысл танца?
— Скорее всего, это танец перед боем, охотой, но его еще исполняли после еды. Под методичные удары о камень Гавал-даш люди, взявшись за руки, двигались по кругу, в такт «музыке», то коллективно нагибаясь, то откидывая или подбрасывая ногу. В более поздние времена этот танец исполняли под аккомпанемент камышовых флейт и керамических барабанов. Гавал-даш как раз у нас на пути. Сейчас вы его увидите…

Еще немного, и Рустамов, поднявшись по небольшой скале к Гавал-дашу, продемонстрировал своим спутникам его необычайные свойства. Между тем Хейердал без передышки продолжал исследование. Самые разнообразные сцены из незамысловатой жизни первобытных людей, похоже, не очень его интересовали. Он жаждал увидеть другое — то, чему посвятил всю свою полную удивительных приключений жизнь. Он искал петроглифы судов древних.

Наконец, Рустамов подвел его к большому серому камню с изображением серповидных многоместных лодок. Несколько мгновений норвежский ученый молчал. Сосредоточенный взгляд скользил по довольно четким петроглифам, словно пытаясь проникнуть сквозь них в таинственное, неизведанное прошлое.

— Датировка? — наконец прозвучал его вопрос.
— Ранние века шестого тысячелетия до н.э., — последовал ответ.
— Не может быть ошибки? Вы ведь знаете: лишь в одном месте на планете ученые решились датировать наскальные изображения лодок шестым тысячелетием до нашей эры. Это пещера Тассили в Сахаре, — сказал Хейердал.
— Ну и что же? — возразил норвежскому коллеге азербайджанский ученый Будаг Будагов. — Здесь, в Гобустане, благодаря многочисленности культурных слоев можно более или менее точно датировать любое проявление деятельности древнего человека. Именно в слоях, относящихся к шестому тысячелетию, мы нашли обвалившиеся плиты с подобными рисунками.
— Поверьте, когда я говорю о третьем тысячелетии, я совсем не против шестого. По мне, чем старше, тем лучше. Лучше быть чуть- чуть скептиком и получить дополнительные доказательства. Однако несомненно — это камышовые суда, современники шумерских, прототипы «Тигриса». Жившие здесь люди либо сами вязали из камыша такие лодки, либо видели их. Возможно, у цивилизации, возникшей пять тысяч лет назад на берегах Аравийского моря, были контакты с Гобустаном… А теперь… А теперь, мне важно другое — климат. Каков он был в те далекие времена?
— Отличался от нынешнего, — взялся за подробный ответ Ариф Аббасов (занимал должность директора Института археологии и этнографии Академии наук Азербайджана, член-корреспондент АН Азербайджана.). — Был влажный, часто шли дожди. С гор текли ручьи, иссохшие ныне балки были полны озерной воды. Ведь Гобустан переводится как «Страна балок». Теперь Гобустан называют Страной сухих русел. И флора была другой. Подножия этих гор — Кичикдаша, Беюкдаша, Джиндирдага и других были покрыты густой разнообразной травяной растительностью. Это сейчас странно представить, что вдоль скал тянулись душистые гранатовые и фисташковые рощи, плодоносили самые разные фруктовые деревья. Чуть ли не омывающее эти скалы море, образовавшее тогда, как вы знаете, кое-где острова, снабжало жителей всем необходимым. Из фауны здесь водились и служили пищей людям дикие лошади — куланы, а также джейраны, туры-быки, безоаровые козлы, опасность же для людей представляли волки, леопарды, львы.

Хейердал еще долго лазал по скалам, изучая все новые, демонстрируемые ему Рустамовым изображения судов. Каждый подобный петроглиф вызывал у него кучу вопросов, на которые азербайджанские ученые с готовностью отвечали.

Здесь, в Гобустане, норвежский археолог, вслед за Рустамовым, «зафиксировал» более ста петроглифов судов нескольких типов: плоскодонные тростниковые с символом солнца — но не на парусах, как он видел на берегах Красного моря, а на носу. Такие изображения ученый увидел впервые в Гобустане. Затем лодки  типа «Тигрис», так называемые «складные корабли», о которых писал еще Геродот, а также ладьи, напоминавшие корабли викингов.

Через некоторое время Хейердал увидел остатки старинных поселений, которые оказались на суше после того, как Каспий отступил от своих берегов. Эти развалины оказались многим выше петроглифов кораблей, и таким образом стало возможным вычислить возраст их изображений методом углеродного анализа.

Как и говорил Будаг Будагов, петроглифы судов, послуживших предметом спора между норвежским и азербайджанскими учеными, были вскрыты археологами как раз именно в тех культурных слоях, которые и датировались VII—VI тысячелетиями до н.э.

Хейердал говорил: «Да, здесь нет никакой ошибки. Но тогда мы имеем неопровержимую версию: «гобустанские суда» — древнейшие на земле. Выходит, именно отсюда уходили в плавание первые корабелы. А значит, именно берега Абшерона являются древнейшим очагом цивилизации, откуда и распространилось человечество сначала на юг, затем на север… Вы задавались когда-нибудь вопросом, господа, каким образом на территориях вокруг Аравийского полуострова, где не было никакой цивилизации вообще, вдруг почти что одновременно возникли три великие цивилизации, в общем, с идентичными видами культуры, государственным строем, правителями — царями-жрецами…»

Через некоторое время Рустамов остановился у небольшой скалы, на которой можно было различить надпись: «Как видите, надпись выполнена латинскими буквами.»

Хейердал подошел ближе и прочел: «İmp(erator) Domitiano Caesare Aug(usto) Germanic(o) L(ucius) Julius Maximus ^ (= centurio) Leg(ionis) XIIFul(minatae)» («При императоре Домициане Цезаре Августе Германском Луции Юлий Максим, центурион XII легиона Фульмината (Молниеносного) – прим авт.).

«Это имя римского центуриона, наименование легиона, к которому принадлежала его центурия, и имя императора, при котором эта центурия стояла на этом месте,» — пояснил Ариф Аббасов.

— Домициан — это ведь конец первого века нашей эры.
— Точнее, 80-е годы.
— Да… Когда была обнаружена эта надпись?
— В 1948 году.
— Да… Просто удивительно… Петроглифы складных судов, имеющиеся только здесь, в Гобустане… Геродот… Побывавшие здесь как раз в тот период римские войска… Да… Все сходится…

На обратном пути норвежский ученый был очень задумчив. Он думал о том, что легче пройти сквозь игольное ушко игольное, чем убедить ученую братию в очевидном… Впрочем, он привык, что его идеи и теории встречаются в штыки — слишком удобны и привычны устоявшиеся стереотипы воззрений…

**********

И вот, тринадцать лет пронеслись как ветер. Второй раз Хейердал приехал в уже независимый Азербайджан в 1994 году. Президент Азербайджана Гейдар Алиев согласился принять норвежскую делегацию с одним условием: в состав ее непременно должен входить его давний знакомый Тур Хейердал.

Хейердал приехал в Баку во второй раз с супругой Жаклин. В небольшом гобустанском музейчике, где были выставлены макеты сцен из жизни древних жителей Гобустана, Жаклин обратила внимание на то, что все они были светловолосы. Директор музея на это ответил, что азербайджанцы — изначально раса нордическая, этнический тип изменился в результате арабского нашествия.

Хейердал глубоко задумался, затем сказал: «Джафар, мне нужно снова взглянуть на петроглифы складных кораблей.»

Словно одержимый, Хейердал бросился вперед — за тринадцать лет он не позабыл витиеватую дорогу между скал к искомым изображениям.

— Датировка? — вглядываясь в петроглиф, словно пытаясь пробиться сквозь толщу веков, спросил ученый.
— Бронзовый век.
— Да-да… Так и есть. Вы ведь знаете, Джафар, самые первые в мире петроглифы складных кораблей представлены именно здесь, в Гобустане.
— Знаю… Мы уже пытались об этом, а также о наличии здесь петроглифов судов, датируемых VII—VI тысячелетиями до н.э., перекричать завистливо возражающих псевдоученых… Сами понимаете, какое время сейчас переживает наша страна. Эти факты принципиально не признаются, не говоря уже о том, что величайший исторический памятник «Гобустан» никак не включат в списки «Мирового наследия» ЮНЕСКО.

«Это действительно несправедливо. И менее великие памятники в этих «списках»… Впрочем, вспомните однажды мои слова: когда-нибудь, и быть может, даже очень скоро, это произойдет,» — сказал Хейердал, и его слова оказались пророческими.

В 2002 году правительство Азербайджана предоставило ЮНЕСКО документы для включения Гобустана  в список объектов Всемирного наследия. В 2006 году по инициативе президента Фонда Гейдара Алиева Мехрибан Алиевой в заповедник был приглашён генеральный директор ЮНЕСКО Коитиро Мацуура. Летом 2007 года  на 31-ой сессии комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО культурный пейзаж наскальных рисунков Гобустана был включён в список объектов Всемирного наследия.

Хейердал долго смотрел на петроглифы складных кораблей. Затем пожелал снова увидеть надпись, оставленную две тысячи лет назад римским центурионом.

На прощание ученый сказал журналистам: «То, что я увидел в Гобустане, о котором я знал прежде по книгам, превзошло все мои ожидания, Я очень рад, что смог приехать сюда. Уже сейчас можно твердо сказать, что люди, жившие здесь, сами вязали камышовые лодки или видели их поблизости в море. То, что лодки выполнены из камыша или бамбука, не вызывает сомнения, так как, в отличие от плоских кораблей из бревен, у этих судов глубокая осадка, изогнутое днище и высоко поднятые нос и корма. Но особенно удивительно изображение солнца на носу кораблей. Известно, что распространение камышовых конструкций совпало с расцветом солнцепоклонства. Но хотя я немало путешествовал по свету, побывал во многих странах и давно занимаюсь историей возникновения мореплавания, впервые в Гобустане я вижу солнце на носу корабля, а не на парусах. Какая древнейшая, и, несомненно, развитая цивилизация была здесь, пока еще остается тайной. Я уверен, что высокопрофессиональные азербайджанские исследователи сумеют со временем разгадать ее. А сам я хотел бы обязательно приехать сюда еще раз«.

Хейердал вернулся в Норвегию и занялся сбором доказательств новой своей теории, взявшей начало на берегах Каспия, в вечных скалах Гобустана.

**********

Далее события стали разворачиваться стремительно и сами собой. Третий раз Хейердал побывал в Азербайджане в 1999 году, по приглашению общества дружбы “Азербайджан-Норвегия”.

Приехав в Баку в очередной раз, Хейердал сделал доклад на пресс-конференции. Многое из его исследований касательно петроглифов Гобустана уже было известно из прессы не только ученым кругам, но и мировой общественности.

«Я не верю в границы между нациями, — громко начал ученый свой доклад с высказывания, которое он так любил повторять, — я считаю, что все народы, так или иначе, исторически и генетически взаимосвязаны, и у меня есть для этого веские основания».

Хейердал верил сагам, записанным в 1241 году исландцем Снорри Стурлусоном. Они повествуют об основателе рода королей викингов Одине, который прибыл в Скандинавию на «складном корабле» из далекой страны, именуемой Асер. Короля так и звали — Асер-Один. В сагах указывается и место, где проживал легендарный народ Асер: Кавказ.

Да, вопреки общепринятому мнению, именно петроглифы всего мира доказывают, что прежде чем освоить просторы сухопутья, человечество в незапамятные времена покорило моря. И, исходя из петроглифов Гобустана, берега Абшерона не только являются «очагом» цивилизаций. Хейердал был уверен что у норвежского и азербайджанского народа общий предок.

Он говорил: «Когда я открывал все свои встречи в Азербайджане словами «дорогие азербайджанцы», мне невольно вспомнились «асеры», народ, живший на древней родине викингов, в стране Асеров. Потом я вспомнил о наскальных изображениях судов в Гобустане, похожих на корабли викингов… В разговорах между собой члены нашей делегации не раз упоминали, что лучший путь транспортировки оборудования из Норвегии в Азербайджан — по древней торговой дороге викингов, начинавшейся от Балтийского моря и далее пролегавшей через Россию по Волге. Всем интересно, куда ушли викинги, и никто не задается вопросом, откуда они появились. Но не вышли же они, в самом деле, из ледяных глыб в конце ледникового периода! А что, если их прародина находится в районе Каспийского моря? Может быть, именно отсюда начали свой бесконечный путь светловолосые путешественники, останки которых находят и в замерзшей тундре, и во внутреннем Китае, которых видели под именем берберов на африканском побережье и которые доплыли до Канарских островов?»

Потом ученый представил фотографии петроглифов судов в Швеции, у Бохуслена и в соседнем районе Норвегии, у Осло-фиорда. Затем предложил сравнить их с изображением судов в Гобустане. Шведские, норвежские и гобустанские петроглифы судов совершенно идентичны.

«Как видите, господа, на всех лодках есть либо двойные, либо  одинарные штевни. И на тех, и на других лодках присутствует круглый диск, так называемый символ солнца. Лодки одни и те же! Только датировка не совпадает. Идентичные гобустанские изображения датируются несравненно более ранним периодом. И если принять во внимание, что первые изображения складных кораблей нам и представляет только Гобустан… Складными эти корабли назывались потому, что древние мореходы при необходимости преодоления суши просто снимали с деревянного каркаса судна кожу, разбирали его и складывали так называемые «запчасти» корабля в обыкновенные тюки. Итак, создается следующая картина: словно когда-то некий народ, оставив о себе память в виде рисунков на скалах, почему-то покинул родные каспийские берега и, покорив водную гладь, обосновался на земле, ныне называемой Швецией и Норвегией,» – заявил тогда Хейердал.

Хейердал полагал, что это были предшественники викингов, жившие когда-то на Абшероне, которые затем, оставив свой «автограф» в виде наскальных изображений судов в Гобустане, сделали то же самое много позже на Севере. Он  процитировал по памяти и слова Геродота, который писал, что на каспийских берегах живут люди, пользующиеся необычными складными кораблями. И тут же Хейердал заявил, что в результате глубоких исследований им найдены письменные доказательства всего сказанного, а именно исхода викингов из территории, ныне называемой Азербайджан.

Ученый отмечал: «Я со школьных лет помню норвежские легенды, которые вплетены в норвежскую историю таким запутанным способом, что мы порой не различаем, где кончается легенда и начинается собственно история. С незапамятных времен в Норвегии бытует легенда, что когда-то первый норвежский король Один привел своих людей на север, в нынешнюю Норвегию из страны, называемой Асер. Один — это языческий норвежский бог. Судя по многим письменным источникам, это реально существовавшая личность. Он при жизни был настолько велик, что был обожествлен потомками. В чем его величие? Он любил свой народ, и народ любил его. Воины настолько верили ему, что для них достаточно было произнести одно только его имя, чтобы победить противника. Кроме того, Один был очень сильный маг, ему было понятно и подвластно все, что было сокрыто и неведомо простым смертным. Одним словом, личность это была удивительная и непостижимая для своих современников, оттого, вероятно, он и стал языческим богом после своей смерти.»

Хейердал продолжал: «Дома, в Норвегии, эта легенда просто не выходила у меня из головы. И тут — то ли удача, то ли судьба. Мне дарят только вышедший в Норвегии пятитомник под названием «Исландские саги». История издания этих саг имеет самое прямое отношение к тому, что я пытаюсь доказать. Официально история Норвегии, как я уже говорил, начинается с 800 года, до этого же мы имеем мифы и легенды, которые, однако, своей хронологической упорядоченностью и отсутствием каких-либо противоречий похожи на достаточно точные исторические сведения. Во времена феодальной раздробленности и междоусобиц в Норвегии норвежские короли и другие представители феодальной просвещенной элиты вынуждены были бежать в Исландию, взяв с собой ценнейшие исторические летописи. Времена прошли, но летописи так и остались в Исландии. На их основании и был издан этот пятитомник. Ознакомившись с его содержанием, я не был удивлен тем, что в них была изложена та же история, которая в Норвегии бытовала  как устное поверье. Тот же Один, та же таинственная страна Асер, откуда он вынужден был увести свой народ, те же имена… Я не остановился на этом. Немедленно я ознакомился с оригиналами летописей. В них, как и следовало ожидать, было то же самое… Но и это еще не все.»

Хейердал продемонстрировал присутствующим две книги — «Круг земной» и «Младшую Эдду» Снорри Стурлусона.

Он сказал: «Это, как вы знаете, скандинавский средневековый эпос. Снорри Стурлусон, автор этих произведений, был достаточно просвещенным исландским историком и политическим деятелем XIII века. Его произведения сначала считали собранием легенд, но теперь исследователям понятно, что он использовал при написании своих хроник какие-то ныне утерянные летописи. Его «Круг земной», или, как иначе называют этот труд, «Хеймскрингла», представляет собой жизнеописание норвежских королей вплоть до XIII века.»

Хейердал продолжал: «Сейчас нас интересует первая — «Сага об инглингах». И в ней, и в «Младшей Эдде», в сущности, рассказывается об одном и том же факте — исходе аса Одина и его народа, которые тоже называются асами (чувствуете созвучие между словами «асер» и «ас») из их города Асгарда (снова созвучие) на складном корабле на северные земли. Скажите мне, господа, может ли одна и та же история, встречающаяся в столь разных документах, быть вымыслом? Сейчас я зачитаю цитату из «Саги об инглингах» касательно складного корабля Одина, которая очень напоминает метафору в стиле эпоса, но на самом деле, если принять во внимание соответствующие гобустанские петроглифы, а также уже приведенное мною высказывание Геродота, имеет под собой реальный факт. » …у него (Одина) был корабль — он назывался Скидбладнир, — на котором он переплывал через большие моря и который можно было свернуть, как платок»«.

Далее Хейердал заявил: «А теперь я приведу следующее доказательство того, что, как я утверждаю, Один вывел свой народ именно с земель, которые затем стали называться Азербайджаном: приведу снова цитату из «Саги об инглингах». «В те времена правители римлян ходили походами по всему миру и покоряли все народы, и многие правители бежали тогда из своих владений. Так как Один был провидцем и колдуном, он знал, что его потомство будет населять северную окраину мира.» («Одину и его жене было пророчество, и оно открыло ему, что его имя превознесут в северной части света и будут чтить превыше имен всех конунгов. Поэтому он вознамерился отправиться в путь, оставив страну турков. Он взял с собой множество людей, молодых и старых, мужчин и женщин, и много драгоценных вещей. И покинул свою страну, уведя с собой основную массу своего народа – прим.»).

Хейердал вспомнил, как поразила его увиденная несколько лет назад в Гобустане надпись на скале «İmp(erator) Domitiano Caesare Aug(usto) Germanic(o) L(ucius) Julius Maximus ^ (= centurio) Leg(ionis) XIIFul(minatae)», что означает «При императоре Домициане Цезаре Августе Германском Луций Юлий Максим, центурион XII легиона Фульмината (Молниеносного)».

«Эта надпись свидетельствует о том, что в конце первого века нашей эры, когда и правил римский цезарь Домициан, здесь побывали римские войска. Но тогда это было лишь мое  предположение — что Один и его народ покинули родные каспийские берега именно в тот период, когда существовала реальная угроза агрессии со стороны римлян. Однако предположение стало уже обоснованной теорией, когда я совершил следующие подсчеты: следуя мифологии, от Одина, приведшего людей на благословенную землю Норвегии, до последнего норвежского короля потребовалось тридцать одно поколение. Изучая этот факт, я пришел к выводу, что это не является мифологией, а именно отсюда можно проследить всю историю моего народа. В антропологии мы насчитываем, в среднем, двадцать пять лет на одно поколение правящей династии. Если умножить тридцать одно поколение существующих королей Норвегии на двадцать пять лет, то мы возвратимся точно во вторую половину I столетия нашей эры. Это прямое доказательство того, что надписи на камне в азербайджанском Гобустане совпадают с фактом появления истории,» — сказал Хейердал.

И добавил: «В «Саге об инглингах» («Хеймскрингла» или «Круг земной») исландского летописца Снорри подробно описывается территория Кавказа, откуда вывел свой народ Асов — ас Один, ограниченная с одной стороны Каспием, с другой —   Черным морем и рекой Дон. Это местность — к востоку от Черного моря, у большого горного хребта, по описанию напоминающего кавказские горы, до границ турецкой империи. Конечно, сделаем скидку на средневековые понятия географии автора этих строк. Зачитываю: «…от этого моря отходит на север длинный залив, что зовется Черным морем. Он разделяет части света. Та, что к востоку, зовется Азией, а ту, что к западу, некоторые называют Европой… Страна в Азии и называлась страной Асов…» Далее… «Большой горный хребет тянется с северо-востока на юго-запад. Недалеко, к югу от него, расположена Страна Турок. Там были у Одина большие владения». В «Младшей Эдде» Стурлусон, правда, менее подробно, но все же также пытается указать координаты «Жилища асов» — города Асгарда. Снова говорит о Стране Турков, правда, отдавая дань средневековой традиции отождествления ее с легендарной Троей, что также не лишено своей логики.»

В зале тишина. Скептики не нашли что возразить Хейердалу.

Ученый продолжил: «В скандинавских мифах, в «Старшей Эдде», а также в произведениях Снорри «Младшая Эдда» и «Круг земной» в первой его «Саге об инглингах» не раз упоминается некий народ под названием «альвы». Причем трактовка, что это некие мифические эльфы, сразу отпадает, потому что при внимательном прочтении текста обнаруживаешь, что речь идет о таких же обыкновенных людях, как сами асы или ваны. Они равноправны с асами, живут отдельной жизнью, но в тесном с ними, мирном (в отличие от ванов) общении. В «Старшей Эдде», в песне «Прорицание Вельвы», эти таинственные альвы упоминаются прямо после асов:

Что же с асами?
Что же с альвами?
Гудит Етунхейм,
Асы на тинге…

Или: когда речь идет о добытии Одином рун для своего племени, в том же «Прорицании Вельвы» сказано об этом так:

Хрофт их (руны) окрасил,
А создали боги,
И Один их вырезал,
Один у асов,
А Дайн у альвов…

В песне «Речи Высокого» сам Один также в очень уважительном плане упоминает альвов наравне со своим племенем асов:

Напеть силу асам,
И почести альвам,
И Одину(самому себе) дух.

Доказательство того, что асы и альвы жили по соседству, также имеется в «Старшей Эдде»: в «Речах Гримнира» читаем: «Священную землю Вижу лежащей Близ асов и альвов…»

Несколько примеров из «Младшей Эдды»: Снорри Стурлусон неоднократно говорит о том, что вблизи племени асов располагается «обиталище» под названием Альвхейм. Обитают там альвы, которые прекрасны своим обликом, прекраснее самого солнца. Они светлы.»

Хейердал продолжал доклад: «Из того же эддического цикла ясно, что когда асы ушли на северо-запад, альвы остались на юге. Вот мифологическая интерпретация данного факта: «Говорят, будто к югу над нашим небом есть еще другое небо, и зовется то небо Андланг, и есть над ним и третье небо Видблаин, и, верно, на том небе и стоит этот чертог (то есть Гимле). Но ныне обитают в нем, как мы думаем, одни лишь светлые альвы»…

Дело в том, что в рассматриваемое нами время именно албанцев, проживавших на территории современного Азербайджана, называли альвами… Кавказскую Албанию в Византии называли «Альванон». И нет ничего странного в замене согласной «в» согласной «б». Подобное лингвистическое явление не является редкостью. Само слово «альвы», по всей видимости, и обозначает «светлые». Исидор Севильский, средневековый составитель энциклопедий, так писал об албанах: «Албания называется так от цвета народа, который имеет светлые волосы. Она начинается на востоке от Каспийского моря и простирается через степи и леса вдоль берега Северного Океана до болот Меотиды» («Этимологии», XIV, с. 501).

Итак, соответствие. Наличие албанцев по соседству с асами еще раз доказывает то, что асы в Скандинавию пришли именно с Каспийских берегов… И еще одно… Каждый, кто сведущ в скандинавской мифологии или хоть поверхностно знаком с двумя эддическими циклами, знает, что «на небе» Один имел свой чертог — Вальхаллу, в которой с ним пировали храбро павшие в бою воины… Конечно же, и эта часть мифа имеет под собой реальную почву и в данном случае отразила ту реальность, что была характерна для древних племен современного Абшерона. Воины за пиршеством вспоминали павших. И, конечно,- во главе с Одином, имевшим много имен.

В «Младшей Эдде» этот факт объясняется тем, что множество народов и языков на свете, и каждый произносит имя великого бога на свой лад. Значит, у каждого племени, учитывая общность и вечную синхронность общечеловеческих обстоятельств жизни, войн, смертей и поминания павших, должна быть своя так называемая Вальхалла.

После достаточно долгих исследований я, наконец, обнаружил, что в Кавказской Албании или Альваноне действительно такая была, и даже название лингвистически близко к эддическому: это Халхал, зимняя резиденция албанских правителей. В северных наречиях весьма допустимы и часты чередования «в-х». Поэтому Халхал, на мой взгляд, можно считать земным зеркалом небесной мифической Вальхаллы.»

На той же конференции Хейердал отметил, что «Древняя земля Азербайджана изобилует интереснейшими памятниками архитектуры, являющимися каменной, наиболее наглядной историей страны, и их совместное с норвежскими учеными изучение создаст наилучшую возможность для сотрудничества«.

**********

В Азербайджане Хейердалу также удалось, в сопровождении посла Норвегии Олава Берстада (по специальности археолога), посетить азербайджанский район Шеки, где осуществлялся проект по археологическим раскопкам Кишского храма. Позднее напротив этой церкви был установлен бюст Хейердалу.

Как вспоминал известный азербайджанский фотограф Санан Алескеров: «Помню, как ездил с Туром Хейердалом в деревню Киш, и норвежский ученый обнаружил там под древней албанской церковью остатки святилища огнепоклонников.»

И далее: «Легендарный путешественник оказался простым, внимательным стариком. Много открытий я сделал, сопровождая его в стремительной поездке. В деревне Нидж он похлопывал старый дуб, словно своего давнего приятеля. А во дворце шекинских ханов обнял старый платан. Он мог быть непроницаемо спокойным и по мальчишески темпераментным когда говорил о своем деле или слышал факты, подтверждающие его предположения. Радовался простым вещам: красивому саду, встрече с учителями сельской школы, камням покрытым многовековой патиной.»

История войн, смены правящих династий и религиозных верований на территории Албанского государства оставила свой отпечаток и на судьбе храма. Археологи, работавшие на раскопках Кишского храма, идентифицировали различные слои исследуемых участков в Кише и выдвинули предположение, что церковь была восстановлена, по крайней мере, четыре раза. Но первоначально она  однозначно принадлежала древней Кавказской Албании.

Хейердал долго исследовал развалины апостольской церкви, ощупывал почерневшие камни, делал какие-то пробы, сравнивал с фотографиями и чертежами.

Он вспоминал: «Мистер Берстад выражал свой восторг по поводу того, насколько важно это открытие для всего христианского мира. Я же со своей стороны также рад признать, что архитектурный стиль первых слоев развалин храма действительно совпадает с памятниками зодчества древних албанских строений. Я и не сомневался, но все же констатирую, что эта церковь – подлинный  памятник древности Кавказской Албании.»

Тур Хейердал скончался в возрасте 87 лет в семейном поместье на севере Италии в 2002 году. Наверное, трудно найти в XX веке другого ученого, на счету которого было бы столько сенсационных открытий, доказанных при помощи отчаянных экспериментов.

По материалам газет «Бакинский рабочий», «Вышка», «Труд», «ЭХО», журнала «Баку»