О.БУЛАНОВА

Проплывая среди скал в акватории Амбуранского мыса на севере Абшерона, аквалангисты часто различали под водой явно чужеродный предмет, сильно обросший ракушками.

Подводную находку не без труда вытащили на берег, очистили от наростов, в три раза превышавших по объему сам предмет, и обнаружили… древний металлический якорь.

С виду он походил на букву «Т», напоминал адмиралтейский, но заметно отличался от него своей конструкцией, очевидно, являясь все же прообразом этого типа якорей. Рога якоря — прямые, с обломанными приподнятыми концами, в центре нижней части — выступ-пятка со сквозным отверстием. На веретене — шипы, к которым, скорее всего, крепился не сохранившийся деревянный шток.

За этой находкой последовали и другие, и вскоре у членов подводно-археологической экспедиции оказались три однотипных якоря и целый набор якорных камней разной конструкции — от эпохи бронзы и до средневековья.

И тут же последовали вопросы: чьи же эти необычные якоря? Из каких веков они вернулись к нам вновь?

Прошло еще несколько лет, и археологические работы переместились в другой регион Каспия — в окрестности острова Санги-Мугань. В поисках следов морского сражения, в ходе которого летом 1669 г. Степан Разин якобы потопил около 50 персидских судов, стали попадаться под водой якоря разной конструкции, и среди них похожие на те, что были подняты с морского дна у берегов Абшерона.

Чтобы узнать наконец, чьи эти якоря, ученые обратились к исторической литературе. Но по скудным сведениям о якорях, древнем мореплавании и судостроении удалось лишь выяснить, что якоря, подобные каспийским, некогда были подняты со дна Средиземного моря при изучении ранневизантийского корабля VII в., а также во время раскопок древнего порта Томи на Черноморском побережье. Они датируются уже V в. н.э.

В 1974 г. при обследовании дна Днепра у северного берега острова Хортица украинскими подводниками был найден такой же тип якоря. И выяснилось, что этими якорями в раннее средневековье пользовались византийцы, русы, восточные славяне, а также норманы.

Окончательный вывод о принадлежности якорей помогло сделать письмо директора Запорожского краеведческого музея, подводника-археолога Георгия Шаповалова, поздравившего бакинцев с интересными находками — якорями русов — и выславшего рисунки подобных якорей, найденных в Днепре.

И получилась интересная увязка найденных якорей с известными походами русов на западное и южное побережье Каспия в IX-XI вв. Так, арабские авторы оставили сведения о нескольких походах русов на Восток в IX-XI вв. Первый относят к 60-80 гг. IX в., второй — к 909-910 гг., третий — к 912-913 гг. и четвертый — к 945 г.

В исторической литературе известны и другие походы русов на южное побережье Каспия. Русы обычно спускались на своих судах по Днепру к Черному морю, через Азов поднимались по Дону и, переволочив свои суда на Волгу через земли Хазарского каганата, выходили к Каспию.

Большого внимания заслуживают сведения известного арабского ученого аль-Масуди. В труде «Промывание золота» он сообщает, что в 912-913 гг. «случилось, что около 500 кораблей, из коих на каждом было сто человек (из русов), вошли в рукав Найтаса, соединявшегося с Хазарскою рекою… И суда русов распространились по этому морю, толпы их бросились на Джиль, Дайлем, на города Табаристана, на Абесгун, который находится на Джурджанском берегу, на Нефтяную страну и по направлению к Азербайджану…»

О другом походе в 943 г. говорится в «Книге испытаний народов» перса Ибн-Мискавейха: «В этом году (943 г.) отправилось войско народа, известного под именем русов, к Азербайджану. Устремились они к Берда (Барда)».

Советский историк В.Минорский в монографии «История Ширвана и Дербента» рассказывает об истории походов русов до XI в: «Под 377 г. хиджры (987 г.) Эмир Маймун Ахмад, будучи сильно утесняем непокорными раисами, вошел в сношение с русами, которые затем и прибыли на 18 судах… Эта флотилия должна была состоять приблизительно из 1800 человек. Сначала только одно судно подошло к Дербенду в целях разведки. Эмир был освобожден, но население перебило русов. Остальные 17 кораблей направились к Ширвану и Мукану (Мугани, старой (?) реке). В 423 г.х. (1032) они (русы) опустошили Ширван, но в силу каких-то обстоятельств (потеря судов?) должны были отступить по сухопутью через Дагестан».

С чем же связаны эти походы? Только ли ради грабежа они затевались? А может, преследовали иные цели? К примеру, дипломатические. Чтобы в этом разобраться, необходимо вспомнить политическую обстановку того времени. Тогда в Восточной Европе образовывается и усиливается Киевская Русь, устанавливает торговые и культурные связи с Византией.

В 911 г. заключается русско-византийский договор. В летописи сказано, что киевский князь Олег послал своих мужей «построити мира и положити ряд» между Русью и Византией…»

В это же время в районе устья Волги, включая северное побережье Каспия до Дербенда, находилось мощное государство Хазар. Через Хазарию проходили важные торговые пути, связывавшие Восточную Европу, Византию, Киевскую Русь со странами Переднего Востока. Начиная со второй половины IX в., в Азербайджане также проходил процесс образования и развития отдельных государств, принимавших участие в политической борьбе Арабского халифата с Византией и хазарами.

Так, территория южного и северного Азербайджана в 40-х гг. Х в. входила в состав государства Саларидов. В последней четверти Х в. появились государства Шаддадидов со столицей в Гяндже и Раввадидов со столицей в Тебризе, а также Ширваншахов-Мазьядидов, занимавшее северо-восточную часть Азербайджана. В состав государства Ширваншахов-Мазьядидов входили области Маската, Дербента, Кабалы, Шеки, Санарина, Бейлакана, а иногда Барда.

Вот в это время и проходили известные походы русов на побережье Каспия и в Закавказье, отмеченные в письменных источниках. В литературе по истории Азербайджана хотя довольно часто и встречаются сообщения об этих походах, но всегда рассматриваются в отрыве от тех международных событий, которые сложились к тому времени.

Более убедительно эти походы интерпретирует доктор исторических наук А. Сахаров в своем монументальном труде «Дипломатия Древней Руси». Притеснения Византии со стороны арабов на западе и усиливающаяся с каждым годом Болгария вынуждали ее противиться союзу Киевской Руси с Востоком.

В свою очередь, русские князья свою цель в восточных походах видели в ослаблении тыла хазарского каганата, своего противника. Хазары же, в свою очередь заинтересованные в ослаблении арабов в Закавказье, свободно пропускали большие отряды русов на Каспий.

Останавливаясь на военно-союзническом соглашении Византии и Руси, Сахаров пишет: «Посольство Руси в Константинополь можно отнести к началу 60-х гг. IX в.». Самая ранняя датировка похода русов в районы южного Прикаспия относится также к 864 г.

Русско-Византийское соглашение 60-х гг. IX в. предопределило активность Руси на Востоке. Вполне вероятной представлялась мысль, что русский набег на Абесгун был не только грабительским предприятием, но и определенным политическим действием Руси, обязавшейся по договору 60-х гг. IX в. нанести удар по владениям халифата — врага Византии в Прикаспии, в то время когда арабы вели наступление на империю в Малой Азии. Не исключено, что рейд русов на Абесгун состоялся именно в середине 60-х гг. IX в., когда положение Византии на Востоке было весьма трудным.

Данные исторической науки и найденные на дне Каспия якоря позволяют уточнить морские маршруты, проложенные русами на Каспии в то далекое тысячелетие. По всей видимости, русы не прокладывали в этих походах новые дороги, они шли по известным древним торговым путям. Неудивительно, что уже значительно позже, в XVI-XVII вв., по тем же путям прошли струги Степана Разина. Кроме того, из исторических источников известно, что все маршруты русов в походах IX-XI вв. проходили через Дербент, входивший тогда в состав Ширванского государства.

Этот город-государство занимал важнейший стратегический рубеж на Каспийском побережье, где скрещивались морские и сухопутные торговые пути.

Далее русы проплывали вдоль западного побережья Каспийского моря, проходили мимо Беш-Бармага и направлялись к северному побережью Абшерона. Они останавливались, очевидно, у селения Бильгя. В это время уровень Каспия был значительно ниже современного, и селение, располагавшееся на нижней террасе у воды, имело удобную гавань. Именно здесь подводно-археологической экспедицией Музея истории Азербайджана и было обнаружено несколько якорей, оставленных древними русами.

Во время этих плаваний, как отмечает Масуди, «…укрылись на островах, которые находятся лишь в нескольких милях от нефтеносной (области)». Такими островами были Пираллахи и Наргин. Попытки выбить русов с этих островов не увенчались успехом, и «тысячи мусульман были убиты и потоплены».

Дальнейшее продвижение русов шло по разным маршрутам, ибо, как опять же отмечает Масуди, «суда русов разбрелись по морю и совершали нападение на Гилян, Дейлем, Табаристан, Абесгун, стоящий на берегу Джурджана».

И, конечно же, они никак не могли миновать острова Санги-Мугань — о чем и говорит большое количество якорей, найденных в его прибрежных водах. Ведь Санги-Мугань стоял на важном морском пути к югу Каспия, а также к выходу на речную трассу — Куру.

Напротив Санги-Мугань археологической экспедицией музея было обнаружено средневековое городище IX-XII вв., как предполагается — город Мугань (Мукан). Его территория была разделена несколькими протоками-рукавами старицы реки Куры. Очевидно, именно по этому рукаву — Кухаи-руд (старая река), кстати, отмеченному под вопросом Минорским, поднимались суда русов вверх по реке Куре до Барды. Причем этим маршрутом они пользовались довольно часто, встречая на пути сопротивление со стороны войск Ширваншахов.

Именно по этому пути, скорее всего, и прошли дружины русов, наемников правителя Аррана Фадл Мухаммада в пору, когда последний боролся против сына Аскарийа, осажденного в Бейлакане. И, как отмечает Минорский, получив богатое вознаграждение, русы затем двинулись на запад — в Рум. Скорее всего, в западную часть Кавказа, находившуюся под влиянием Византии. Значит, и этот древний торговый путь по рекам Кура и Риони знали русы: через Каспийское море к Черному они приплывали на Тмутаракань (Керчь).

Подводные археологи проследили древние маршруты русов по Каспийскому морю — вдоль азербайджанского побережья, и они совпадают с древними торговыми путями, связывающими народы Кавказа, Закавказья и Персии. Но по этим дорогам проходили не только воины и торговцы, они были связующим культурным звеном между многими народами Востока и Запада.

Известный советский океанолог В.Богоров очень верно заметил, что «заимствование культуры и техники шло быстрее у прибрежных жителей». Народы, имевшие свой берег, быстрее развивались. Через Каспийское море шло широкое общение азербайджанского народа с народами Восточной Европы, Кавказа, Средней Азии и Персии.

По материалам исследований Виктора Квачидзе, научного сотрудника Музея истории Азербайджана, создателя и руководителя подводно-археологической экспедиции в азербайджанском секторе Каспия (Из архивов газеты ЭХО)