М.Зейналова
ХХ век принес в сознание человечества такие понятия, как пролетарская революция, мировая война, становление тоталитарных и авторитарных режимов, сталинские репрессии. Все эти термины нашли свое место и в истории Азербайджана, и в сознании народа, заняв особое место в летописи истории и исторической памяти азербайджанского народа.
В начале 40-х годов ХХ века в молодежной среде в Азербайджане возрождаются свободомыслие, вольнодумство, стремление к независимости и борьбе против диктатуры. Именно в этот период возникает студенческая организация «Илдырым» («Молния»), в которую вошли восемь молодых людей.
Что представляла собой эта организация и что мы о ней знаем? Их было восемь человек, все студенты разных вузов Баку, единомышленники, которые не хотели мириться с несправедливостью, репрессиями и происходившими в обществе процессами. Среди них был и Гаджи Зейналов, отец автора данной статьи.
В группу также входили: Абдуллаев Гюльгусейн, Абдуллаев Муса, Алескеров Азер, Алиев Кямал, Ваидов Айдын, Рагимов Исмихан и Рзаев Кямиль.
Гаджи Зейналов родился в Ленкяране, по официальным данным в 1923 году, однако, на самом деле, в 1925 году. Он был младшим сыном в семье, в которой, кроме него, было еще трое детей. Вскоре после его рождения родители переезжают в Баку.
В школе у Г.Зейналова проявился его интерес к литературе и поэзии, в старших классах он посещает литературный кружок, пишет стихи. В этот период происходит формирование личности подростка, который стал критически относиться ко многим реалиям советской власти и пока еще с тайным возмущением воспринимать происходившие в стране аресты и репрессии, особенно среди деятелей литературы.
Впервые он почувствовал раздражение и боль от несправедливости, когда учитель литературы, зайдя в класс, попросил открыть учебник на определенной странице, зачеркнуть имя и заклеить бумагой фотографию Гусейна Джавида, в следующий раз Микаила Мушвига, Б.Талыблы, Т.Шахбази и других репрессированных в 1930-ые годы писателей и поэтов. Подростковый разум не мог смириться с подобной несправедливостью.
Таким образом, политические взгляды Гаджи Зейналова формируются уже в школьные годы. Когда в июне 1941 года грянула Великая Отечественная война, один из его братьев, Мамед, призывается на фронт, а через год добровольцем уходит старший брат — Керим. Но боевой путь их оказался недолгим. В 1942 году семья получает известие о гибели Мамеда Зейналова, а в 1943 – Керима.
Смерть братьев потрясла Гаджи, теперь он остался в семье единственным сыном для родителей и братом для сестры. В сентябре 1942 г., из-за тяжелого материального положения семьи, Гаджи Зейналов устраивается рабочим и становится членом Профсоюза работников Государственных учреждений Юга.
В этот же период, в конце 1942 г., впервые Гаджи и его друзья Г.Абдуллаев и К.Рзаев, начинают при встрече вести разговоры, проявляя недовольство существующим политическим положением в стране. Вскоре К.Рзаев отправляется на фронт и его активное участие на этом прекращается. В 1943 году Гаджи Зейналов поступил на персидское отделение восточного факультета Бакинского Государственного Университета.
В октябре 1943 г., видимо взяв отсрочку в университете, он поступил в Ростовское авиационное училище, где проучился до 31 мая 1944 г., после чего продолжил учебу в университете. В армию он призван не был.
Будучи студентом четвертого курса, он начинает трудовую деятельность в Главном управлении по делам литературы и издательств (Главлит) Азерб. ССР в качестве цензора, где проработал с марта по август 1948 г., а с середины августа по 3 октября (день ареста)1948 г. был ответственным секретарем журнала «Доклады Академии Наук Азерб.ССР».
В этот период Гаджи Зейналов выступает на литературных собраниях Союза писателей со своими стихами и даже публикует их в газетах (газета «Социалистические субтропики», 1944 г.).
Однако, судьбы репрессированных, террор конца 30-х и 40-х годов, обстановка тотального контроля, смерть близких на войне вызывали бурю эмоций, не давали ему покоя.
О тайной студенческой организации «Илдырым» («Молния»), он впервые услышал в середине 1943 года от друзей, студентов филологического факультета Гюльгусейна Абдуллаева и факультета иностранных языков Исмихана Рагимова.
Позднее они часто собирались на квартире Гаджи. Однажды Гюльгусейн заявил: «Почему у армян и грузин сохранился собственный алфавит, а азербайджанский заменили на кириллицу? Неужели не нашлось ни одного храбреца, который смог бы воспротивиться этому?».
Студенты обсуждали положение азербайджанского языка в республике: «Во всех учреждениях, для написания любых справок или заявлений, используется русский язык. Во всех государственных учреждениях большинство работников русские или представители других национальностей. Азербайджанцы составляют меньшинство. Мы хотим добиться такой Азербайджанской Республики, чтобы там все было справедливо».
Молодые люди начали искать единомышленников и основной задачей на тот период было вовлечение как можно большего числа студентов в организацию и распространение национальных идей в молодежной среде. Однако, в условиях тотальной слежки и доносов, четкой работы органов НКВД, подобная деятельность изначально была обречена на провал. Но молодость, бесстрашие и объединявшая цель вели их по иному пути.
Таким образом, когда его друзья Гюльгусейн Абдуллаев и Исмихан Рагимов предложили создать организацию, конечной целью которой будет независимость Азербайджана, борьба с существующей в обществе несправедливостью, за использование азербайджанского языка в государственных учреждениях, госструктурах и т.д., Г.Зейналов с воодушевлением принял предложение. Тогда никто не понимал, чем это все может обернуться.
Каждый из троих обязался привлечь в организацию новых членов и, в результате, к концу 1946 года их было уже восемь человек. Организация была названа «Илдырым», принята клятва, готовились устав и программа, собирались членские взносы. Была задумка писать прокламации, листовки и распространять их среди студентов. На литературных вечерах, которые часто проводились в университете, они зачитывали свои стихи, и между делом, включали стихи Г.Джавида, А.Ильдрыма, А.Джавада и других уже репрессированных поэтов. Для того времени это был очень смелый поступок, это был риск. Но они шли на это, пока не наступил 1948 г.
Органы государственной безопасности вычислили их и одного за другим арестовали. 3 октября 1948 г. был арестован Гаджи Зейналов.
Позднее он вспоминал: «Я был молод, не думал о том, какой удар нанес своим родителям. Ведь они потеряли уже на фронтах Отечественной войны двух сыновей, а здесь я. Меня уводили посреди ночи, в 3.30. Мать плакала. Она прощалась со своим младшим, последней опорой. А я вдруг вынул спрятанную мною повестку о смерти брата (мы с отцом ей говорили, что он пропал без вести, и она верила, что он вернется) и таким образом, нанес ей двойной удар. Перед выходом, я бросился к ней, расцеловал…».
Это было прощание с родителями, они скончались, так и не дождавшись возвращения сына. После долгого следствия, в марте 1949 г., накануне Новруз байрама «илдырымовцам» был вынесен приговор: И.Рагимов, Г.Абдуллаев и Г.Зейналов получили по 25 лет лишения свободы, остальные – по 10 лет.
Слушание дела было закрытым, но на улице перед зданием прокуратуры собрались люди. Там были родители осужденных, студенты университета, с которыми они учились, и по воле случая, его будущая супруга, Зарифа Султанова, которая жила недалеко и слышала о громком процессе. На тот период они не были знакомы, хотя учились рядом: он в 132- й, а она в школе №134. Это позднее, по возвращении его из заключения, они познакомились и поженились.
Она рассказывала: «Когда их вывели из здания прокуратуры, все стали кричать. Был слышен громкий плач и крики студентов. Они вышли с привязанными друг к другу руками, их посадили в открытую грузовую машину. И когда машина двинулась, они подняли руки, и кто-то выкрикнул: «Мы вернемся! Да здравствует Азербайджан!»
Так их провожали, фактически, в последний путь. Но они вернулись. Гаджи Зейналов вернулся весной 1955 года, а в июле 1956 года был реабилитирован.
Судьба каждого из членов организации сложилась по-разному, но все они достигли определенного положения в обществе. Гаджи Зейналов вновь был принят в Академию наук, где проработал до последнего дня своей жизни. Правда, устроиться на работу было очень сложно, клеймо политзаключенного все еще оставалось пятном в биографии.
Лишь в 1956 году, после получения полной реабилитации, он был принят на работу и даже назначен заведую- щим редакционным отделом Издательства АН, а с 1959 по 1989 гг. бессменно возглавлял один из ведущих отделов в академии — Редакционно-издательский Совет (РИСО) АН Азерб.ССР.
Долгие годы Г.Зейналов ничего не рассказывал о своем прошлом, о годах, проведенных в Сибири, в лагерях. Но постепенно, особенно в конце 80-х, с началом подъема в республике национально-освободительного движения, он начал рассказывать отдельные эпизоды или какую-нибудь историю из лагерной жизни. Например, о том, как он работал на лесоповале, как было невыносимо холодно и тяжело.
Он расстраивался, нервничал, вспоминая в своих рассказах о том, как их время от времени переводили из одного лагеря в другой, о коротких встречах с земляками на пересыльных пунктах.
В лагере было много немцев, среди них немецкие военнопленные. Естественно, они не получали посылок или писем. Гаджи жалел их и часто, после получения посылки от родителей, где были сухофрукты, орехи и, обязательно, кишмиш, он угощал их, за что среди арестантов его прозвали «кишмиш».
23 ноября 1948 года, находясь в камере НКВД в Баку, он услышал доносящиеся издали звуки увертюры из оперы «Кероглы» Уз.Гаджибекова. Отец догадался, что это, вероятно, похоронная процессия Узеир бека. Когда его вечером привели на допрос, он сразу же спросил: «Сегодня хоронили Узеира Гаджибекова?» Пораженные следователи не могли успокоиться, откуда смог заключенный узнать об этом.
«Мне ветер донес» – ответил Г.Зейналов. Следователи еще долго допытывались, от кого он получил сведения и в результате заперли его на несколько дней в карцер.
Как известно, после смерти Сталина и указа Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии» в течение следующих трёх месяцев вышла на свободу почти половина заключенных лагерей (примерно 1,200,000 из 2,500,000 человек), чей срок заключения был меньше пяти лет.
Ожидавшееся, но не проводившееся освобождение «политических» привело, начиная с лета 1953 года, к волне прекращений работы, беспорядков и восстаний, которые достигли пика в мае-июне 1954 года. Эти события ускорили создание комиссий, которые должны были проверить дела «политических» заключенных. В течение двух лет (с начала 1954 по начало 1956 года) число «политических» в ГУЛАГе уменьшилось с 467,000 до 114,000 человек.
В конце 80-х годов, когда началась горбачевская «перестройка и гласность», воспряло национальное движение в Азербайджане, Гаджи Зейналов готовился начать писать свои воспоминания.
В этот период он тяжело переживал события, происходящие в республике, в Карабахе, не верил в возможность отделения области от Азербайджана. Он надеялся описать свою жизнь, оставить мемуары, но не успел, его сердце остановилось днем 24 октября 1989 г., в возрасте 64 лет.
По материалам сборника “История и культура. Факты и ценности”