Ф.Джаббаров
Рассматривая в исторической ретроспективе геноцид азербайджанцев, учиненный в 1918 году, следует упомянуть, что в этом кровавом событии фигурируют фамилии некоторых армян, которые так или иначе имели причастность к армяно-азербайджанской резне 1905 г.
В первую очередь, это касается Амбарцума Меликова — миллионера-нефтепромышленника, владельца Зугульбинского водопровода. В показаниях свидетелей, опрошенных Чрезвычайной Следственной Комиссией, есть многочисленные факты, доказывающие, что он вместе с сыновьями Георгием (Жоржем) и Сергеем (Сержем), «вооруженные ружьями, обвешанные патронташами, разгуливали по улицам города», расстреливали мирных, ни в чем не повинных людей, грабили дома.
В доме А.Меликова на площади Свободы (позднее ул. Хагани) располагался Армянский национальный совет, который вместе с партией «Дашнакцутюн» примкнул к большевикам.
Этот армянский палач в феврале 1905 г. был одним из виновников того, что своевременно не была предотвращена армяно-азербайджанская резня. Его и влиятельного азербайджанского предпринимателя-благотворителя Гаджи Зейналабдина Тагиева в первый же день столкновений бакинский губернатор Михаил Накашидзе просил собрать почетных и уважаемых горожан из армян и мусульман, вместе с ними успокоить население и не дать разгореться страстям.
Как писал затем в своем докладе губернатор, «Тагиев и Меликов, по-видимому, хорошо поняли значение моего обращения к ним и высказали мне свою готовность исполнить обращенную к ним просьбу. Как оказалось потом, Тагиев и Меликов не исполнили этого поручения, по заявлению Тагиева, потому что ни сам Меликов, ни другие влиятельные армяне не пришли к назначенному времени для совещаний и совместных действий».
Таким образом, шанс предотвратить резню в зародыше был упущен. Несомненно, что если бы эта миссия имела успех, то конфликт можно было подавить, не дав ему разрастись до ужасной трагедии.
На допросе Г.З.Тагиев так изложил причины несостоявшегося примирения: «В воскресенье, 6 февраля, сейчас же после убийства Бабаева, меня и Амбарцума Меликова пригласил к себе губернатор и, рассказав нам об убийстве Бабаева и арестанта татарина сопровождавшими его солдатами, просил, чтобы мы собрали армянское и мусульманское духовенство, а также почетных лиц с обеих сторон и постарались примирить обе нации, т.к., по его мнению, эти убийства могут вызвать большую беду. Выйдя от губернатора, я предложил Амбарцуму Меликову сейчас же зайти ко мне и составить список лиц, могущих заняться примирением, для представления губернатору, который обещал собрать указанных нами лиц. Но Меликов, желая раньше пообедать, обещал зайти ко мне лишь в 5 часов того же дня. Однако не явился и в назначенный им срок, а только протелефонировал, что зайдет ко мне для составления списка в 10 часов следующего дня утром, но и тогда он не пришел ко мне. Я нахожу, что с его стороны это был громадный промах, ибо, если бы духовенство и представители татарского и армянского общества 6 или даже 7 числа занялись примирением, то погрома бы не было, его можно было остановить в начале«.
Г.З.Тагиев был прав, ибо в первый же день резни была возможность пресечь ее в корне. Армяне же в лице Амбарцума Меликова сами отвергли шанс, предоставленный бакинским губернатором, покончить с резней уже 6 февраля, и это невольно наводит на мысль о том, что столкновения на межнациональной почве не только были выгодны армянам, но и в значительной степени спровоцированы ими самими.
Чем можно объяснить отказ А.Меликова от встречи с Г.З.Тагиевым? К сожалению, следствие, допрашивавшее многих очевидцев февральских событий, не взяло показания с А.Меликова, поэтому нет возможности сослаться на его личные объяснения по данному эпизоду. Можно лишь предполагать о мотивах, побудивших А.Меликова отказаться от встречи с Г.З.Тагиевым и принять на себя примирительную роль.
А.Меликов, являвшийся крупным предпринимателем, был, как и многие армянские промышленники и банкиры, негласным членом партии «Дашнакцутюн». Эта партия, исповедовавшая национал-сепаратизм, борьбу против Турции, а на определенном этапе — и против России, являлась главным дестабилизирующим фактором на Южном Кавказе, инициатором и организатором армянского террора в регионе в 1903-1906 гг.
Резня, разыгравшаяся в начале февраля, была выгодна многим оппозиционным правительству силам, пытавшимся еще больше усугубить и без того напряженную ситуацию в империи. Поэтому, вполне вероятно, что А.Меликов, внешне выразив губернатору свою готовность исполнить возложенную на него и на Г.З.Тагиева миссию, изначально не собирался этого делать. Дашнакам была выгодна эта смута, и А.Меликов следовал тактике своей партии.
Не менее интересным является также следующий факт. Свидетель Л.Агабеков показывал в Комиссии присяжных поверенных для выяснения февральских событий, что А.Меликов в дни резни прятался в квартире губернатора. Получается, что А.Меликов прятался у М.Накашидзе, которого армяне с первых же дней объявили главным виновником резни, хотя чисто по идеологическим и этическим соображениям, казалось бы, А.Меликов должен был поступить иначе, ну, во всяком случае, не искать приюта у губернатора. Но факт остается фактом.
А.Меликов, то ли сознательно, то ли испугавшись, не пришел на встречу с Г.З.Тагиевым, и резня, начавшаяся 6 февраля, продлилась до 9-го, обернувшись невиданным масштабом жертв и погромов.
Одним из самых жестоких и циничных армянских головорезов, убивавших азербайджанцев в 1918 г., был Степан Лалаев. Он руководил нападением армянских солдат на Николаевской улице (позднее ул. Истиглалийет), поджогом здания «Исмаиллийе», его руки обагрены кровью азербайджанцев, живущих в Шамахе, где он вместе с солдатами своего отряда цинично глумился над мусульманскими девушками. С.Лалаев и после бегства из Баку в сентябре 1918 г. продолжал чинить свои преступления против мусульманского населения.
Свою ненависть к азербайджанцам Степан Лалаев генетически унаследовал от отца — Балабека Лалаева, одного из активных членов партии «Дашнакцутюн», чье имя фигурирует в следственных документах и показаниях по делу о февральской резне 1905 г. в Баку.
В материалах следствия есть многочисленные свидетельства весьма заносчивого и грубого отношения Б.Лалаева к азербайджанцам. Г.З.Тагиев заявлял, что он имел «дурной язык, болтал много такого, что могло раздражать татар и делать ему врагов«.
И.Гаджиев свидетельствовал, что «Балабек Лалаев имел длинный и злой язык, чем тоже вредил себе, и благодаря своему языку он успел познакомить татар с его истинными чувствами в отношении татар. Для примера я могу привести случай одной встречи моей с ним на конке, где он стал говорить приблизительно следующее: «Исрафил, ты слыхал новость, меня татары собираются, говорят, убить за то, что будто я дал 500 руб. конвойным солдатам за убийство арестанта Бала Аги». Когда же я спросил, боится ли он, то он хвастливо ответил: «В Константинополе не в состоянии с нами, армянами, бороться, что же говорить здесь, в Баку, где наше дело организовано так хорошо, что мне нечего бояться«.
В дни февральской резни из дома Б.Лалаева велся огонь по азербайджанцам, что вызвало озлобление со стороны последних, выразившееся в поджоге дома и убийстве Б.Лалаева. Следствие выявило, что расправа над ним была вызвана как раздражением за его отношение к мусульманам, так и тем, что он расстреливал мирных горожан-азербайджанцев.
Одним из активных участников террора против азербайджанского населения в Баку в феврале 1905 г. был представитель известной в городе армянской семьи Адамовых — Александр. Он расстреливал азербайджанцев из дома Бабаджанова, в котором жил, и его постигла та же участь, что и Б.Лалаева.
Фамилия Адамовых вновь всплыла в связи с мартовским геноцидом 1918 г. В показаниях, данных Чрезвычайной Следственной Комиссии азербайджанским офицером А.Асадуллаевым, приводится следующий факт: «Известная армянская благотворительница из семьи Адамовых, имени и отчества которой я сейчас не помню, послала в какое-то благотворительное общество голову сахара, объяснив, что еще раньше она обещала пожертвовать эту голову в тот день, когда будут вырезаны мусульмане. Теперь такой день, наконец, настал. Во многих армянских домах после мартовской резни устраивались балы«.
Приведенные выше факты свидетельствуют, что события 1905 и 1918 гг. явились неотъемлемой частью политики армянских шовинистов по истреблению азербайджанцев методами террора и геноцида. При всем разнообразии общественно-политических предпосылок и исторических условий, сложившихся накануне двух рассматриваемых эпизодов этой политики, цели и средства армян оставались во многом похожими.
И в 1905, и в 1918 гг. умышленными провокациями армяне всячески старались вызвать выступление азербайджанцев. В обоих случаях армянская пропаганда выставляла мусульман виновниками столкновений.