О.Буланова

Как известно, во второй половине XIX в. Баку рос необычайно быстрыми темпами, каких не знали ни Россия, ни вообще Европа. Все это стало возможным благодаря успехам в бурно развивавшейся нефтяной отрасли. С 1880-х гг. одно из ведущих мест в этой отрасли занял парижский банкирский дом «Братья Ротшильд». Вообще-то появление Ротшильдов в бакинском нефтяном бизнесе в определённой мере можно считать неожиданным и где-то даже случайным. Оно было связано со строительством железнодорожной ветви Баку—Батум. Впервые осуществить это на практике в конце 1870-х гг. прошлого столетия попытались промышленники А. Бунге и С. Палашковский.

Однако резкое понижение цен на нефть в самом разгаре работ вынудило их оставить эту затею и поставило их на грань банкротства, поэтому Палашковский обратился к парижской ветви семьи Ротшильдов, у которых был большой опыт инвестирования в железные дороги. К тому же они владели контрольным пакетом крупного нефтеперегонного предприятия на Адриатике.

В Париже быстро уловили идею. Для Ротшильдов участие в железной дороге открывало возможность экспорта дешёвой русской нефти на свои нефтеперерабатывающие заводы на Адриатике. Глава французской ветви семьи Ротшильдов Майер Альфонс де Ротшильд (1827—1905), возглавивший с 1868 г. парижский банкирский дом, проявил большую заинтересованность в бакинской нефти.

Барон Альфонс Ротшильд, взявшийся достроить железнодорожную магистраль, получил в обмен на это право — льготное владение нефтяными предприятиями в Баку. Заём, предоставленный Ротшильдами, позволил завершить прокладку магистрали уже к 1883 г. Таким образом российские нефтепродукты получили наиболее короткий и дешёвый путь к зарубежным рынкам.

Уже в 1885 г. впервые из Батума в Бомбей был вывезен керосин. Российский керосин стал вывозиться также в Константинополь, прибрежные города Малой Азии, Греческий архипелаг и Египет, Индию и Австралию. Первоначально из-за слабой организации экспортного дела, находившегося в руках иностранных фирм, количество вывозимых нефтепродуктов увеличивалось медленно. В связи с этим важное значение имело основание Батумского нефтепромышленного и торгового общества (БНИТО) — первого русского предприятия по развитию нефтяной торговли с заграничными рынками. В 1886 г. на базе БНИТО Бунге и Палашковского Альфонс Ротшильд создал Каспийско-Черноморское нефтепромышленное общество, которое вскоре стало второй по величине компанией Бакинского нефтяного района. С тех пор оно заняло лидирующее положение в нефтяном экспорте.

Любопытно, что компания Ротшильда была образована вопреки дискриминационному императорскому указу 1882 г., запрещавшему евреям владение землёй, а также её аренду в той или иной форме. Альфонс Ротшильд был настолько крупной и влиятельной фигурой, что на него этот указ распространиться не мог. О его мощи свидетельствует хотя бы тот факт, что барон единолично (!) организовал выплату контрибуции Франции после её поражения в войне с Пруссией в 1871 г.

Все акции Батумского нефтепромышленного и торгового общества, принадлежавшие Палашковскому, были приобретены Альфонсом Ротшильдом. А ведением дел общества, переименованного в Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество, но обычно именуемого просто «Ротшильдовским», занимался муж его дочери Шарлотты Беатрисы — барон Морис Эфрусси (1849—1916). Инспектировал эти предприятия главный инженер парижского дела Ротшильдов Жюль Арон.

В обзоре фабрик и заводов Бакинской губернии, сделанном крупным чиновником Министерства финансов России инженером-технологом С. Гулишамбаровым и опубликованном в 1890 г. в Тифлисе, давалась довольно красноречивая, а главное, объективная оценка начала деятельности дома Ротшильдов в Баку: «Вступление Ротшильда в среду бакинских нефтепромышленников многими ожидалось с большим нетерпением, в надежде, что он своим капиталом даст сильнейший толчок всему нефтяному делу. Капитал Ротшильда в то время для многих представлялся весьма заманчивым, т.к. в Баку чувствовалось страшное безденежье. Действительно, появление названного торгового дома значительно оживило бакинскую нефтяную промышленность. Открыв многим предпринимателям широкий кредит в десятки и сотни тысяч рублей, они помогли им выйти из крайне затруднительного положения, а некоторых даже спасли от полного разора».

Имея в бакинских сейфах 6 млн золотых рублей и 25 млн франков основного капитала, Ротшильды со свойственной им энергией и размахом взялись за дело. Пробным был рейс наливного судна «Фергессен» из Баку в Антверпен. Не прошло и года, как ими была отправлена первая партия керосина в Лондон и дистиллята в Австрию, затем пошёл керосин, разлитый в специальные жестяные, тщательно герметизированные ящики, в Турцию, а с 1885 г. — на рынки Дальнего Востока.

В Батуме Ротшильды соорудили резервуарный парк и вместительные склады для приёмки и хранения керосина, ими была намного увеличена мощность тамошнего жестяночного завода, выпускавшего соответствующую тару — металлические ящики. Жестяночно-тарный завод Палашковского и Бунге с переходом к Ротшильду и резким ростом экспорта утроил выпуск продукции.

За короткий срок компания Ротшильда распространила своё влияние на 135 мелких и средних нефтяных предприятий. Ротшильд скупал у них керосин для отправки на внутренние рынки России и в другие страны. Заключались договора на комиссионную продажу керосина, заводчикам Ротшильд через Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество открывал крупный кредит на льготных условиях. Если в 1884 г. вывоз бакинских нефтепродуктов за границу составлял 2,4 млн пудов, то в 1889 г. он поднялся до 30 млн пудов.

Во властных структурах России к проникновению Ротшильда в нефтяной Баку, как и вообще к иностранным инвестициям, отношение было неоднозначным. Да и ряд потеснённых местных компаний поднимал шум, что чужеземцы, мол, не дают дышать исконным российским промышленникам. Однако за свободу предпринимательства для иностранных фирм активно выступил наместник Кавказа князь М. Голицын. С Голицыным солидаризировался министр финансов России С. Витте, выступавший за беспрепятственное приобретение иностранными компаниями нефтеносных земель, недвижимости на Кавказе и в Баку.

Победил здравый смысл, и в итоге новыми правилами, принятыми с июня 1892 г., предусматривалось, что иностранные общества и евреи могут приобретать в собственное пользование нефтеносные земли. Правда, имелась оговорка: «Но не иначе, как с особого каждый раз разрешения Министерства государственных имуществ, по соглашению с министерствами внутренних дел и финансов и с главноначальствующими гражданской частью на Кавказе».

В архивах сохранились алфавитные списки рабочих, инженерно-технических работников и служащих, принадлежавших Ротшильдам бакинских компаний. Состав их в целом интернациональный, и в то же время на решающих участках управления и производства предпочтение часто отдавалось специалистам-евреям. Нередко это были те, кто вследствие дискриминации в Европейской России не мог применить на практике свои знания, способности, умение плодотворно трудиться.

Ротшильды быстро приступили к приобретению и разработке нефтеносных земель на Абшероне, взятию их в аренду. Они покупали участки, ещё не тронутые бурением, площади с заброшенными, оставшимися исчерпанными нефтяными колодцами, промыслы, не оправдавшие надежд их прежних владельцев. Уже на первых порах Каспийско-Черноморским нефтепромышленным и торговым обществом были куплены и арендованы промыслы, ранее принадлежавшие княгине Анастасии Гагариной, предпринимателю Кабакову, товариществу «Дружба» и другим. Общество приобретало обширные нефтеносные земли в Балаханах, Сабунчах, Раманах, на Биби-Эйбате, в Сураханах, в Забрате, в Амираджанах, и незамедлительно начиналось их освоение и эксплуатация. В общей сложности, по данным ежегодника Шапсовича «Баку и его районы» за 1913 г., Ротшильдовское общество владело 264 скважинами.

Небольшой керосиновый завод Батумского нефтепромышленного и торгового общества, доставшийся от Палашковского и Бунге, Ротшильды скоро реконструировали, намного увеличили его производительность, подняли качество выпускаемого керосина, а на окраине Баку, в Белом городе, соорудили крупнейшее нефтеперерабатывающее предприятие. Это был целый промышленный комплекс с тремя отдельными заводами: керосиновым, бензиновым и масляным, выпускавшим смазочные масла. Помимо того, производились газолин, гудрон, солярка.

Ротшильдами были также построены и оснащены в Баку газовый завод на Биби-Эйбате, электрическая станция, опреснители морской воды, водопровод для морской воды (для технических нужд), механические мастерские с большим числом рабочих и техников, т.е., по сути, заводы, ремонтировавшие нефтепромысловое оборудование и трубы, изготавливавшие запасные части и бурильные инструменты.

Как отмечали современники, всей производственной, коммерческой деятельности Ротшильдов в Баку были присущи масштабность, всеохватность, способность оперативно и целенаправленно решать узловые, актуальные проблемы.

Острый недостаток вагонов-цистерн, которые тогда были новинкой, сдерживал в 80—90-х гг. XIX в. вывоз керосина, других нефтепродуктов, удорожал их стоимость для покупателей. При открытии Закавказской железной дороги в наличии было лишь 600 вагонов-цистерн. В Петербурге особая комиссия при Министерстве путей сообщения пришла к убеждению о необходимости поставить туда 750 наливных вагонов. Вывод комиссии одобрили Комитет министров и Государственный совет.

Однако исполнения не последовало. Казна, ссылаясь на нехватку средств, воздержалась от поставки вагонов. А ждать было нельзя, и Ротшильды, предприняв немалые усилия, преодолев чиновничье-бюрократические рогатки, добились от властей права частным лицам на свои деньги приобретать вагоны-цистерны и обеспечивать ими железную дорогу. Считанные месяцы спустя Ротшильды стали ссужать заводчиков деньгами, достаточными для приобретения и поставки железнодорожникам ещё 1500 вагонов-цистерн. В общей сложности благодаря Ротшильдам количество цистерн на дороге довели до 3500.

В России в тот период можно было получить кредит под 20 % годовых. А Ротшильд предоставлял кредит российским нефтепромышленникам под 6 % (их кредит был самым дешёвым в Баку), но брал с них обязательство продавать весь добываемый керосин ему, а уж сам он выходил на мировой рынок.

В «Обзоре фабрик и заводов Закавказского края» отмечалось, что главным экспортером является Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество, которое реализовало 26% общего вывоза, затем шло Товарищество братьев Нобель — 18%, остальной экспорт распределялся между другими отправителями. Нефтепродукты отправлялись из Баку в Великобританию, Австрию, Бельгию, Индокитай, Турцию, Японию, Грецию, Китай, Германию, Голландию, Францию, на Мальту, в Португалию, Алжир, на Филиппинские острова, в Придунайские княжества. Из Баку через Батум Ротшильдами было вывезено 27 млн 600 тыс. пудов керосина.

Нисколько не сбавляя темпов экспорта, Ротшильды принялись и за овладение внутренним емким рынком России. Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество открыло свои конторы в волжских городах — Астрахани, Царицыне, Самаре, Нижнем Новгороде, оно создало свои хозяйства и на Балтике — т.н. Рижские резервуары, в Белоруссии — Витебские резервуары и в Польше — Варшавские резервуары.

Нефтепродукты туда доставлялись водным путём, эту задачу выполняло ротшильдовское торгово-транспортное общество «Мазут», начавшее действовать с 1898 года. Несколько лет спустя оно превратилось в крупнейшее нефтеэкспортное и нефтеторговое объединение, располагавшее к тому же своим бензиновым заводом.

Каспийско-Черноморское нефтепромышленное общество и его дочерняя фирма «Мазут» держали тесную связь с «центром» — парижским банкирским домом «Братья Ротшильд». Подробные отчёты посылались из Баку в Париж на улицу Лаффит, где с 1817 года находился старомодный особняк семейного банка «Ротшильд Фрер».

Вплоть до своей смерти в 1905 году барон Альфонс Ротшильд держал под своим контролем бакинские дела. Ими занимался и барон Эдмонд Ротшильд. А на Жоржа Арона, главного инженера парижского дома «Братья Ротшильд», было возложено непосредственное руководство нефтяными предприятиями, вывозом и продажей нефти и нефтепродуктов.

В один из своих приездов на Кавказ (а их было немало), 2 декабря 1896 года, Жорж Арон, как представитель дома Ротшильдов, наделённый чрезвычайными полномочиями, писал директору Международного коммерческого банка в Петербурге А.Ротштейну: «Я проехал много более или менее диких мест (на Кавказе), и вот уже неделя, как нахожусь в центре моего поля деятельности — в Баку, где благодаря гостеприимству господина Фейгля я веду жизнь в семейной обстановке и полную комфорта… Нефтяная промышленность со времени моего предыдущего посещения, то есть за три года, получила громадное развитие, и я думаю, что по причине возрастающего потребления жидкого топлива в районах России, связанных с Волгой, мы увидим, что в будущем прогресс будет ещё большим».

С 1898-го по 1899-й в Баку, на углу Губернской и Персидской улиц (позднее — угол Низами и Мухтарова), по проекту инженера Казимира Скуревича выросло импозантное здание. В этом доме, собственности Ротшильдов, разместилось Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество. В вершине его административной пирамиды было правление в составе трёх директоров — Мориса Ефрусси, светлейшего князя Георгия Грузинского и Арнольда Фейгля. Судя по всему, князь Грузинский проходил по разряду «свадебных генералов» и был нужен компании для поддержания марки.

Морис Ефрусси (1849—1916) был доверенным лицом банкирского дома, членом семьи — его связывали брачные узы с дочерью Альфонса Ротшильда Беатрисой. Зять Ротшильда-старшего неоднократно выступал и в качестве официального представителя Каспийско-Черноморского общества.

Именно его подпись стоит под документом, адресованным 9 мая 1889 года министру финансов России И. А. Вышеградскому: «Цель, которую преследовало Общество при заключении договоров, не состоит в том, чтобы воспользоваться более или менее значительной комиссией, но в том, чтобы соединить все интересы промышленников Кавказа для положения предела существовавшей между нами конкуренции и продажи керосина на заграничных рынках на наивыгоднейших условиях, по примеру Америки». Речь шла о контрактах с другими бакинскими керосинозаводчиками о монопольном вывозе фирмой Ротшильда нефтепродуктов.

Всей будничной черновой и представительской работой по руководству обществом занимался третий член правления — потомственный почётный гражданин, коммерции советник А.Фейгль. Авторитет его был велик: он возглавлял Совет съезда бакинских нефтепромышленников, был товарищем председателя биржевого комитета, избирался гласным Бакинской городской думы. Фейгль, независимо от Ротшильда, имел и собственную относительно небольшую группу действующих нефтяных скважин.

Ротшильды имели самое непосредственное отношение и к нефтепроводам. К концу XIX века на Абшероне было 38 нефтепроводов общей протяжённостью 390 верст. Возникла мысль соединить магистральным нефтепроводом Баку и Батум, установить по трассе насосные станции с тем, чтобы перекачивать нефть с Абшерона к Чёрному морю для погрузки её на суда.

В середине января 1887 года Людвиг Нобель направил министру государственных имуществ России М.Островскому письмо, в котором пытался обосновать вредные последствия для нефтяной промышленности сооружения Баку-Батумского нефтепровода.

«Я относился безразлично к этому вопросу, — подчеркивал он, — потому что не верю в возможность выгодной эксплуатации подобного нефтепровода, так как не могу допустить, чтобы правительство захотело преднамеренно разорить русскую нефтеобрабатывающую промышленность дозволением свободного вывоза за границу сырой нефти».

Диаметрально противоположной точки зрения придерживались Ротшильды. Они понимали, что у нефтепровода большое будущее, что с ним связан технический прогресс в нефтяной отрасли, да и не только в ней. Хотя, конечно, в первую очередь пеклись о своей выгоде. Ротшильды были готовы взять концессию на строительство нефтепровода Баку-Батум, о чём, в частности, приводя впечатляющие аргументы, писал в газете «Каспий» в 1888 году зять Альфонса Ротшильда М.Ефрусси.

Ротшильды настойчиво добивались от правительства права проложить магистральный нефтепровод, они оказали финансовую поддержку инженеру В.Шухову в разработке проекта. Львиную долю средств на устройство нефтепровода выделил парижский дом Ротшильдов.

В канун начала главных работ, 19 апреля 1897 года, Альфонс Ротшильд писал в Петербург: «У меня есть все основания надеяться, что дело, которое мы желаем предпринять, даст прибыль на вложенные в него капиталы и что оно будет содействовать промышленному и коммерческому развитию страны».

В 1907 году, ровно через десять лет с начала постройки, нефтепровод на всём своём протяжении вступил в действие. Официальное его открытие с правительственной комиссией по приёмке, с благодарственными словами в адрес Ротшильда состоялось 24 июля в Тифлисе.

Новаторским по замыслу и духу было и освоение нефтяных богатств, скрытых под дном Каспийского моря, в акватории Биби-Эйбатской бухты. На такое ещё нигде в мире не осмеливались. Требовались огромные капиталовложения, мобилизация ресурсов для того, чтобы отгородить дамбою часть моря, т.н. «ковш», и произвести засыпку.

В Нижнем Новгороде был сформирован караван землечерпалок «Сормово», приобретена техника, арендованы баржи для доставки песка. Создан исполнительный комитет по отводу части Биби-Эйбатской бухты под добычу нефти, заместителем председателя которого явился ротшильдовский представитель А.Фейгль.

Каспийско-Черноморское общество было в числе инициаторов и нового способа прохода скважин — вращательного, впервые применённого в Сураханах, где у Ротшильдов имелись свои участки. Также бакинская фирма Ротшильдов открывала новые грани применения нефти и нефтепродуктов в промышленности и сельском хозяйстве, в быту.

Так, в 1889 году на Всемирной парижской выставке демонстрировалось множество отменных красок, полученных из бензола, приготовленного на Бакинском масляно-керосиновом заводе Каспийско-Черноморского нефтепромышленного и торгового общества. В обществах «Нефть» и «Биби-Эйбатском нефтяном обществе», вошедших в начале XX века в ротшильдовскую группу нефтепромышленных предприятий, обычные наградные заменили участием рабочих в прибылях нефтепромыслов. Появились зародыши будущего «народного капитализма».

Ротшильдовское Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество не скупилось отпускать крупные суммы на благотворительные цели. На свои средства общество построило и содержало в промышленных районах Баку — в Белом городе и на Баилове — две школы, где преимущественно учились дети рабочих. Обучение было бесплатным.

Только в 1890 году компания соорудила и отдала новосёлам восемь капитальных домов, где плата за проживание была совсем незначительной. Члены правления Общества выступали как попечители городских гимназий и коммерческих училищ, а это неизменно сопровождалось безвозмездными субсидиями для учебных заведений. Надо к этому добавить, что пожертвования на различные благотворительные цели шли не только от находившегося в Баку Каспийско-Черноморского общества, но и от самих братьев Ротшильд, живших в Париже и никогда не посещавших Баку, но принимающих живое участие в его развитии.

Так, например, при перестройке здания лазарета местного батальона на Николаевской улице в помещение, пригодное для учебно-воспитательного заведения Женского благотворительного общества Св. Нины (позднее школы № 132 и № 134 на улице Истиглалият), было пожертвовано по 2 тыс. рублей — как от Каспийско-Черноморского общества в Баку, так и лично от братьев Ротшильд из Парижа.

Совет съезда бакинских нефтепромышленников за свой счёт построил и оборудовал в Баку, главным образом в промысловых и заводских пригородах, больницы, амбулатории, народные дома-клубы, библиотеки. Пользовались ими рабочие, техники, инженеры, члены их семей бесплатно. В этот фонд Совета съезда неизменно вносили большие суммы Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество и торговое общество «Мазут».

По материалам Л.Полонского, С.Тарасовой, Д.Ермолаевой, Ф.Ахундова и И.Ротте