О.БУЛАНОВА

Баку часто называли «Парижем Востока» или «Парижем Кавказа». Однако французских архитекторов в «Париже Кавказа» практически не было. Не считая, конечно, уроженца Баку Жоржа Кандилиса, который на самом деле был греком, но жил и творил в Париже. Гораздо правильнее по сути было назвать Баку «Варшавой Кавказа» — такое количество выдающихся польских архитекторов здесь создавали свои чудесные произведения. Среди них был и Евгений Яковлевич Скибинский.

В отличие от многих других польских архитекторов, прибывших по тем или иным причинам на работу в Баку, Скибинский родился в Азербайджане, в Шемахе, в 1858 году.

Однако буквально на следующий год семья переехала в Баку. Возможно, этого переезда и не произошло, если бы не страшное землетрясение, которое практически до основания разрушило Шемаху. Она перестала быть губернским центром — этот статус теперь получил Баку. Отец Евгения — коллежский советник (полковник) Яков Константинович Скибинский получил место старшего чиновника по особым поручениям в канцелярии губернатора.

В начале 80-х годов Евгений Скибинский отправляется в Санкт-Петербург — учиться в Академию художеств. Получив в 1886 году диплом архитектора-художника, он, движимый патриотическими чувствами, возвращается в город своего детства — Баку. Впрочем, он, будучи еще студентом, был привлечен к работе над грандиозным проектом Тифлисского железнодорожного вокзала.

По прибытии в Баку Скибинский получает место техника Бакинской городской управы. Он много строит, преимущественно жилые двух- и трехэтажные дома для богатых горожан, чиновников, а также торговые лавки для купцов. Он предпочитал классические формы — подобных проектов в арсенале Скибинского до 1900 года наберется более двух с половиной сотен.

Среди них особняком стоит один проект, к счастью, воплощенный в жизнь. Эта работа станет самой большой творческой удачей Скибинского и прославит его, наверное, на веки вечные. Речь идет о прекрасном двухэтажном особняке на улице М.Мухтарова, в котором позднее стал располагаться Союз архитекторов Азербайджана.

История его создания такова. В 1899 году «мучной король» Ага Бала Гулиев заказал Скибинскому проект особняка на Персидской улице (старое название улицы Мухтарова). Гулиев — сам по себе интересный персонаж, поэтому невозможно о нем не рассказать, хотя бы вкратце. Происходил он из бедной семьи. «В детстве, — пишет М.Сулейманов в «Днях минувших», — продавал на городских улицах и пристанях кутабы, которые пекла его мать. А когда подрос, открыл свое собственное дело: занялся куплей-продажей муки и зерна. Через несколько лет выстроил мельницу.

Дела придприимчивого купца все время шли в гору, и вскоре он уже владел мельницами по всему Кавказу и Средней Азии. Это он основал акционерное общество нефтепровода «Баку — Батуми». Был также владельцем мукомольных и рисоочистительных заводов и магазина в Ставрополе.

Ага Бала Гулиев много путешествовал по Европе, любовался на тамошнюю архитектуру, однако, когда зашла речь о постройке особняка для себя лично, решил, что подражать западной архитектуре, конечно, можно, тем более это в те годы было модным, но лучше все-таки воспевать свое, национальное. Тем более есть что воспевать.

Он пригласил модного тогда Скибинского, чтобы тот построил ему роскошный особняк в национальном стиле. И Скибинский с удовольствием взялся за дело — он чувствовал и понимал восточную архитектуру. Как, впрочем, и некоторые другие польские архитекторы, например, Иосиф Гославский и Казимир Скуревич.

Но если Гославский, обращаясь к восточной теме, оставался внутри нее, Скуревич стремился сочетать элементы восточные и западные, Скибинский в своих работах черпал прямо из местной традиции древнего зодчества Баку и Абшерона.

Этот особняк архитектор создал под впечатлением и непосредственным влиянием архитектуры Ширваншахов, местных традиций древнего зодчества с системой сталактитов, подковообразных резных арок над дверями, застекленным балконом — шушебендом. Здание было обильно украшено сложнейшим резным каменным орнаментом, выполненным в национальном стиле. Объемная композиция особняка отличалась большой пластичностью, где карниз, разделяющий два этажа, — главный горизонтально симметрический элемент.

Внутренний дизайн был поручен замечательному художнику Дурову, который в соответствии со вкусом и запросами клиента украшал особняк видами Стамбула, сценами из арабской жизни, древним национальным орнаментом. Многие историки архитектуры упоминают этот особняк в ряду самых выдающихся произведений, созданных в Баку.

Тремя годами ранее — в 1896 году — Скибинский построил еще одно здание, ставшее украшением Баку — пассаж Лалаева на улице Ольгинской (Мамеда Эмина Расулзаде, в советское время — А.Джапаридзе). Выдержанное в классических архитектурных традициях, строгое, сдержанное и вместе с тем изящное, здание поражало внутри своей богатейшей отделкой.

В общей сложности Евгением Скибинским было построено около шестидесяти зданий. Он был более чем востребованным архитектором, однако приезд в Баку в конце ХIХ столетия большого количества молодых талантливых архитекторов заставил уже немолодого — по тем представлениям — Скибинского покинуть городскую службу и посвятить себя воспитанию будущего поколения.

Он перешел на преподавательскую работу в Михайловском городском училище и на строительном отделении в Бакинском среднем механико-строительном техническом училище. Преподавал Евгений Яковлевич рисование и черчение. Эти должности он занимал с начала ХХ века.

Что, впрочем, не помешало ему создать еще один архитектурный шедевр — мечеть Тезе пир. Мечеть строилась в период с 1905 по 1914 год. Тезе пир занимает особое место не только в градостроительной структуре Баку, но и знаменует совершенно новый этап в развитии культовых сооружений Абшерона по своей объемно-пространственной разработанности и архитектурной значимости.

Как писал Шамиль Фатуллаев:

«Крупного объема, рассчитанная на большое число прихожан, мечеть решена в монументальных формах местного зодчества. В Баку культовое сооружение из камня подобного масштаба строилось впервые, и, естественно, архитектор Зивербек Ахмедбеков при проектировании мечети обратился к известным образцам мусульманского Востока, чтобы выявить основные архитектурно-пространственные характеристики.

Главный фасад мечети Таза-пир представляет собой глубокий трехарочный портик — эйван с фланкирующими минаретами, за которыми просматривается упругая линия купола, что создает торжественную композицию при симметрично-осевом решении объема. Композиция фасада мечети… в Баку — Абшеронском регионе используется впервые как прием парадного и торжественного выражения облика сооружения».

Возникает резонный вопрос: если архитектором Тезе пир назван Скибинский, почему Фатуллаев, признанный знаток истории Баку, называет имя Зивербека Ахмедбекова?

Оказывается, задолго до Фатуллаева специалистам Института архитектуры и искусства было известно, что мечеть построил Евгений Скибинский. Информация об этом неоднократно была опубликована в различных изданиях. Например, еще в 1970 году Леонид Бретаницкий написал: «Е. Скибинский построил эффектную мечеть Таза-пир и ряд разностильных жилых зданий и т.д.».

Фатуллаев же в издании 1978 года своего труда «Градостроительство Баку XIX — начала XX веков» пишет дословно следующее: «Выстроенная несколько раньше соборная мечеть Таза-пир (гражд. инж. З.-б.- Ахмедбеков?, 1905-1908 гг.) с двумя минаретами, удачно вписавшаяся в рядовую застройку жилых кварталов…». Как видим, фамилия Ахмедбекова идет со знаком вопроса. В более поздней статье, процитированной выше, Фатуллаев этот вопросительный знак убирает.

Однако в той же статье читаем: «Мечеть Таза-пир — творчество профессионального архитектора с европейским образованием, мыслившего категориями иного плана, чем, например, народные азербайджанские зодчие, поэтому ее архитектура отмечена некоторой скованностью и профессионализмом в разработке культового сооружения». Фатуллаев сам этой фразой косвенно признает, что Тезе пир построил не национальный архитектор.

Конечно, «профессиональным архитектором с европейским образованием» являлся и замечательный зодчий З.Ахмедбеков, с этим никто не будет спорить. Но даже по логике Скибинский на эту роль подходит лучше.

Но логика иногда — не лучший советчик, хочется все-таки фактов. И этот факт был найден исследователем Сергеем Колтуновым в журнале «Зодчий» за 1911 год. «Прочитав в N47 журнала «Зодчий» за 1910 г. статью г. Соколова «Опыт постройки железобетонного купола без кружал и его испытание», считаю необходимым заявить, что в 1908 г. в течение 1,5 месяца (в июне и июле) мною был выведен в г. Баку каменный купол мечети диаметром около 10 саж. без обыкновенно употребляемых при постройке куполов кружал, при помощи особого кольцевидного щита». Подпись: Е.Скибинский. На тот момент в Баку строилась единственная мечеть с таким диаметром купола и с такой его конструкцией — Тезе пир.

Сей факт никоим образом не умаляет достоинств Зивербека Ахмедбекова, который построил большое количество прекрасных зданий в Баку, в том числе и культовых. Возможно, Зивербек Ахмедбеков на самом деле принимал какое-то участие в ее строительстве. Но никаких документальных доказательств тому, к сожалению, нет.

Из серии «Тайны Баку»