М.Маммаев

В мае 1988 г. в Баку проходил II Международный симпозиум по искусству азербайджанского ковра. По приглашению Института архитектуры и искусства Академии наук Азербайджанской ССР на симпозиум также приехали ученые из Дагестана. 27 мая на симпозиуме зачитали доклад «Композиционные приемы и орнаментация средневекового азербайджанского ковра в декоре некоторых памятников камнерезного искусства Дагестана XIV–XV вв.». Этот доклад, а также доклад участника симпозиума П.Дебирова об общности орнамента дагестанских и азербайджанских ковров отметили в числе лучших среди заслушанных докладов отечественных и зарубежных ученых на заключительном пленарном заседании при подведении общих итогов симпозиума.

В Баку дагестанские ученые посетили выставки («Азербайджанские национальные костюмы», «Ковры Азербайджана», «Современное ковровое искусство Азербайджана» в Музее истории Азербайджана и в Государственной картинной галерее Азербайджана, «Ковер и дети» в Детской картинной галерее, «Азербайджанская вышивка» в Центре миниатюр), музеи (музей-заповедник «Комплекс Дворца ширваншахов», Археологический центр, Государственный музей азербайджанского ковра, Музей искусств им. Р. Мустафаева, Историко-художественный заповедник «Гобустан»). Они также съездили в Губу, посмотреть цех ковроткачества. Там же они встретились с азербайджанскими мастерами, продемонстрировавшими процесс изготовления изделий декоративно-прикладного искусства.

Дагестанские ученые отмечали, что эти мероприятия «существенно обогатили наши представления и знания об этом искусстве, с которым тесно соприкасалось и дагестанское искусство».

На симпозиуме довольно значительное внимание было уделено ковровому искусству Дагестана, представляющему собой смежную с северо-азербайджанским крупную зону высокоразвитого ковроткачества на Кавказе. Вопросы коврового искусства Дагестана затрагивались в докладах Л.Керимова, Н.Абдуллаевой, И.Джавидова из Баку, Д.Чиркова, Э.Ташлицкой из Москвы, зарубежных ученых – Н.Диарбекирли из Турции (профессор Стамбульского университета), Р.Райта и Д.Доддса из США, Д.Томсона и Р.Ченсинера из Англии и др. Симпозиум прошел на высоком организационном уровне, его работа широко освещалась в периодической печати, радио и на телевидении Азербайджана.

На протяжении многих веков ковровое искусство Азербайджана и Дагестана развивалось в тесной взаимосвязи, чему способствовали их территориальная близость, а также устойчивые, уходящие своими корнями в глубокую древность культурные, торгово-экономические, политические и этнические связи между азербайджанцами и дагестанскими народами.

Искусство азербайджанского ковроделия, имеющее очень древние и высокоразвитые, основанные на богатейшем опыте традиции, оказало свое влияние на дагестанское ковровое искусство, особенно Южного Дагестана, представляющее собой смежную с северо-азербайджанским крупную зону развитого ковроткачества. Хорошо известно, что еще в средние века красочные азербайджанские ковры высокого художественного достоинства, которые изготовлялись в знаменитых ковроткацких центрах Ширвана – в Шемахе, Габале, Губе, Нухе (Шеки), Дербенте – вывозились далеко за пределы кавказского региона, вплоть до стран Западной Европы. И не случайно «выдающиеся художники эпохи Возрождения вводили в свои картины на различные сюжеты изображения классических ширванских ковров с геометрическими узорами как элемент украшения».

Через торгово-ремесленные центры в Гяндже, Губе, Шеки, Шамахе, Дербенте ковры Азербайджана вывозились и в горный Дагестан, и они оказывали определенное влияние не только на местное ковроделие, но и на декоративную отделку средневековых памятников резьбы по камню. Характерные для средневековых азербайджанских и дагестанских ковров композиционные приемы и орнаментация встречались в художественной отделке некоторых резных надмогильных памятников XIV–XV вв. в виде вертикально поставленных каменных плит четырехугольной или трапециевидной формы (с. Кубачи Дахадаевского района, с. Кумух Лакского района и других населенных пунктов).

Как и в орнаментальных композициях ковров, на надмогильных памятниках, отделанных высокохудожественной резьбой, бордюр был образован из узких и широких узорных и орнаментально-эпиграфических полос (кайм), а на центральном поле располагались медальоны, заполненные внутри растительным орнаментом или арабскими надписями (в одном, иногда в двух медальонах).

Ярким и выразительным памятником такого рода была трапециевидной формы надмогильная плита 783 г. хиджры (1381–1382 гг.) из с. Кубачи, украшенная с передней стороны высокохудожественной резьбы. Изготовлена плита была из светлого мелкозернистого песчаника. Ее бордюр состоял из серединной широкой эпиграфической полосы с плавно закругленным верхом и с рельефной декоративной арабской надписью в стиле позднего цветущего куфи: «Нет божества, кроме Аллаха, царя прославленного. Нет божества, кроме Аллаха, единственного, всепобеждающего. Нет божества, кроме Аллаха, всесильного».

Широкая эпиграфическая полоса была обрамлена с двух сторон узкими полосками растительного орнамента в виде вьюнка – волнистого побега стебля с попеременно отходящими от него влево и вправо полупальметтами. В широкой эпиграфической полосе декоративная арабская надпись была выполнена крупными рельефными буквами, верхние концы которых отделаны завитками, графической резьбой. Сами буквы трактованы орнаментально. В надпись были включены отдельные узорные элементы в виде трилистников, полутрилистников и др., подвергнутые дополнительной плоскорельефной орнаментальной резьбе.

Узкие орнаментальные полоски с вьюнками, примыкающие к центральному полю памятника, расширялись в их средней части и были оформлены в виде крупных полутрилистников (отделаны рельефным растительным орнаментом).

От середины верхней части центрального поля вниз и в стороны отходили две изогнутые ленточные полоски, оканчивающиеся полутрилистниками. На эти полоски и на полутрилистники была нанесена арабская надпись, выполненная небольшими буквами: «Аллах, Мухаммад. Это могила К.д.р., сына Б.х.д. Царство принадлежит Аллаху – единственному, всепобеждающему».

В нижней части центрального поля была расположена фигурная арка с рельефной арабской надписью с датой 783 г. хиджры (1381–1382 гг.). Сама арка представляла собой сильно стилизованное изображение михраба, довольно часто встречающееся и на коврах-намазлыках. В верхних боковых углах памятника были крупные узорные элементы – полупальметты, покрытые мелким рельефным растительным орнаментом. Описанный памятник – одно из высокохудожественных произведений камнерезного искусства, арабской эпиграфики и декоративной каллиграфии, созданных в эпоху средневековья, декор которых основан на принципе симметрии, характерном и для ковровой орнаментации.

По другому принципу был декорирован надмогильный памятник из с. Кубачи, датируемый концом XIV или началом XV в. Это сравнительно небольшая узкая каменная плита, которая суживалась книзу. С передней стороны плита была украшена растительным орнаментом и арабской надписью. По боковым краям плиты располагались неширокие вертикальные узорные полоски растительного орнамента в виде цепочек из ритмично чередующихся трилистников, соединенных между собой в нижних концах через один трилистник отрезками дугообразно изогнутых стеблей.

От центра верхнего края стрельчатого верха в стороны (влево и вправо) отходили крупные полутрилистники, на которые были нанесены штрихи. Под каждым трилистником находились одинаковые рельефные плетенки растительного орнамента зеркальной симметрии. Стрельчатый верх памятника был декорирован по принципу двухсторонней (левой и правой) симметрии.

От середины верхнего конца центрального поля вниз и в стороны спускались широкие изогнутые полоски, оканчивающиеся полутрилистниками. На полоски и трилистники была нанесена врезная арабская надпись: «Это могила Мухаммада, сына А.к.и., сына Чалдир. Да будет милостив Аллах к ним». Края широких изогнутых полос и полутрилистников были обведены параллельными их контурам врезными линиями.

В нижней части центрального поля были два полутрилистника, обращенные вниз и в противоположные стороны. Острые концы их упирались в боковые углы поля. Наверху трилистники соединялись между собой и переходили в узкую вертикальную полоску с обвязкой в ее верхней части. Выше обвязки вертикальная полоска соединялась с нижним концом круглого рельефного медальона с заостренным верхом. В медальон была заключена рельефная арабская надпись «Аллах» (верхние концы букв декоративно проработаны завитками и штрихами). С левой стороны в надпись были включены элементы растительного орнамента, слитые с внутренними краями медальона и проработанные дополнительной узорной резьбой.

Памятник в целом был декорирован довольно выразительно: для этого использовались сравнительно несложные художественно-выразительные средства – растительный орнамент и арабские надписи. Боковые бордюры памятника были составлены из орнаментальных композиций, характерных для узких кайм бордюрных полос азербайджанских и дагестанских ковров. Такие каймы особенно характерны для ковров «Ширван», а также лезгинских ворсовых ковров «Гассан-кала», «Ахты», аварских ворсовых ковров с. Тлярата, а также ковров «Дербент». На этих коврах растительный орнамент узких кайм в виде раппортных композиций трилистников, имеющих древнее происхождение, был сильно стилизован (геометризирован) ввиду специфики техники и материалов ковроткачества.

По характеру орнаментальной отделки к описанному выше памятнику конца XIV или начала XV в. близок надмогильный памятник того же времени из с. Кубачи. С передней стороны памятник был отделан растительным орнаментом. По его верхнему и боковым краям располагалась широкая узорная полоса, заполненная рельефным растительным орнаментом в виде цепочки из последовательно чередующихся трилистников, соединенных между собой в нижних концах через один трилистник отрезками дугообразно изогнутых стеблей. Верхний конец узорной полосы в середине имел острый выступ, который упирался в верхний край памятника.

В верхних боковых углах памятника были крупные полутрилистники, на которых была нанесена врезная арабская надпись: «Владелец этой могилы Фал’з.р. сын Валана (или Валаза). Да осветит Аллах его могилу до дня воскресения…».

В нижнем конце центрального поля была большая фигурная стрельчатая арка. От нее отходила вертикально вверх узкая ленточная полоска (ствол), которая соединялась с низом круглого рельефного медальона в верхней части поля. В медальон была заключена рельефная декоративная арабская надпись «Аллах». Концы букв надписи были проработаны орнаментально. По краям надписи имелись элементы орнамента, слитные с внутренними краями медальона.

Данный памятник был декорирован своеобразно и не был лишен художественного достоинства. Орнамент, составленный из последовательно чередующихся в системе раппорта геометризированных трилистников является характерным и для ковровой орнаментации в виде узких кайм бордюрных полос азербайджанских и дагестанских ковров.

Не менее отчетливо характерные для ковровой орнаментации композиционные приемы прослеживались и в отделке надмогильного памятника 889 г. хиджры (1484–85 гг.) из с. Кумух Лакского района, богато и выразительно отделанного растительным орнаментом и арабскими надписями. Памятник был изготовлен из серого мелкозернистого песчаника. Памятник был поставлен на могилу духовного лица Умара, сына Ахмада – «паломника обеих святынь», побывавшего в мусульманских святынях Мекке и Медине, т.е. совершившего хадж (паломничество).

По краям памятника располагалась широкая П-образная полоса (бордюр), густо заполненная рельефным растительным орнаментом сложной композиции, представляющим собой мотив, именуемый в истории орнамента «вечное возвращение». Параллельно этой обрамляющей могильную плиту полосе (бордюру) располагалась более узкая полоса (кайма) растительного орнамента простой композиционной схемы, так называемый «вьюнок» или «побегун».

Широкая орнаментальная полоса представляла собой раппортную композицию в виде чередования двух видов трилистников, в промежутках которых располагались узорные элементы в виде листочек, трилистников и т.д.

Более простой, как бы исходный вариант этого мотива в круговой композиции представлен на обратной стороне памятника и на описанных выше надмогильных памятниках из с. Кубачи. Композиции многократно повторяющейся смены стилизованных до неузнаваемости цветка и плода со смысловым значением циклически обновляющейся вечности, ее бесконечного круговорота, в самой различной композиционной и стилистической интерпретации значительное распространение получили в средние века не только на памятниках мемориального характера (надгробные плиты из Кумуха, Кубачи, гробницы ширваншахов в Баку, усыпальница XII в. Санджара в старом Мерве и т.д.), но и в ковроделии (где они приняли геометрические формы), в металлообработке и других видах декоративно-прикладного искусства.

Декор надмогильных плит из сел Кубачи и Кумух имеет общие принципы с ковровой орнаментацией и в плане органической взаимосвязи всех частей композиций, данных с соблюдением соразмерности и равновесия.

Орнаментация коврового типа в виде каймы из эпиграфических мотивов, основанных на орнаментально-декоративной трактовке арабских букв почерка поздний куфи, была представлена и на обрамляющем полукруге тимпана ( архитектурный элемент, названный по аналогии с музыкальным инструментом, — внутреннее поле треугольного фронтона или щипца) двупроемного окна XIV–XV вв. из с. Кубачи.

Характерно, что именно из такого рода орнаментально-эпиграфических композиций были составлены бордюрные полосы типа «шами» азербайджанских, турецких и среднеазиатских ковров. Да и рельефное изображение всадника (может быть, охотника или героя народного эпоса), представленное на тимпане, – сюжет, хорошо известный в декоре более поздних азербайджанских ковров «Овчулуг» или «Шекари» (Охота).

Близкие к представленным на кубачинском тимпане стилизованные буквы почерка куфи с элементами растительного орнамента, переплетения в середине стволов букв в виде узлов, плетенок и т.д. – мотивы многовековой давности, в видоизмененном виде встречались среди бордюрных полос таких азербайджанских ковров XIX в., как «Хырдагюль чичи», «Голлу-чичи», «Гадим минаре», «Пирабедиль» губинской группы. Различные узорные и эпиграфические мотивы, навеянные ковровой орнаментацией, встречались и на некоторых других дагестанских каменных рельефах XIV–XV вв. – деталях архитектурного декора и на резных надмогильных памятниках.

Еще один пример близости декора ковров и резных камней: исследователи коврового искусства Азербайджана Л.Керимов, Н.Абдуллаева, А.Алиева и др. отмечали, что орнаментация ковров типа «Шилян», «Сор-сор», «Мараза» ширванской группы (из северо-восточной части Азербайджана и в Южном Дагестане), сложилась под воздействием хозяйственной деятельности местного населения. Там, где хорошо развито было пчеловодство, мастерицы для ковровой орнаментации использовали стилизованные изображения цветов, пчел и сот. Этим объясняется то, что серединное поле ковра «Шилян» композиционно разделено на мелкие ячейки, по форме напоминающие медовые соты, заполненные стилизованными изображениями пчел и цветов. Фон серединного поля средневековых надмогильных памятников из с. Кубачи был подвергнут фактурной отделке путем нанесения специальным инструментом мелких ячеек, напоминающих соты. Можно предположить, что мастера-камнерезы заимствовали этот декоративный прием из коврового искусства.

Мастера-резчики по камню, творившие в средние века, при декоративной отделке памятников с относительно большими плоскостями, каковыми являются мусульманские надмогильные плиты, иногда прибегали к характерным для ковроделия композиционным приемам и орнаментации, имеющим более древние и развитые традиции. В свою очередь ковровая орнаментация обогащалась за счет использования узорных, изобразительных и эпиграфических мотивов других видов художественного ремесла (в том числе камнерезного искусства), подвергнутых при этом специфической трактовке в соответствии с техникой и материалами ковроткачества. Так в тесной взаимосвязи в течение веков развивались и взаимообогащались различные виды декоративно-прикладного искусства.

По материалам Вестника Института ИАЭ