Эльдар Зейналов

Особенностью репрессивной политики Советской власти было то, что граждане могли быть наказаны за свое происхождение, даже без какой-то конкретной вины. Такой излюбленной мишенью карательных органов были «бывшие», в том числе дворянство (беки, ханы, агалары, мелики).

Взамен земель, конфискованных у них по декрету о земле 26 октября 1917 г., было предоставлено на общих основаниях с согласия сельских обществ «право на надел земли по трудовым нормам и при условии ведения хозяйства без наемного труда». Однако «милосердие» Советской власти было недолгим. Уже 20 марта 1925 года было принято постановление ЦИК и СНК СССР «О лишении бывших помещиков права на землепользование и проживание в принадлежавших им до Октябрьской революции хозяйствах».

Бывших помещиков огульно обвинили в том, что они не ведут культурного хозяйства, эксплуатируют крестьян, применяют наемный труд, остаются «непримиримо-враждебными по отношению к рабоче-крестьянской власти». Отмечались и «пережитки старого режима — покорность и страх перед помещиком».

Таким образом, власти СССР подписались под фактом, что на восьмом году победившей Советской власти помещики все же обладали опасным для коммунистов влиянием на сельское население. Эту проблему решили выселением бывших землевладельцев.

Но если в огромной России это решалось простым переселением из одной губернии в другую на тысячи километров, то в маленьких республиках Закавказья переселение из одного уезда в другой не решало проблему изоляции высланных. Поэтому наиболее опасных для властей помещиков было решено выслать за пределы не уезда, а Азербайджана.

Москва оптимистично планировала завершить выселение уже к 1 января 1926 года. Во исполнение задания, АзЦИК 6 июня 1925 г. создал при СНК Азербайджана Центральную междуведомственную комиссию по выселению бывших беков, ханов и преступного элемента из пределов Азербайджана, а также уездные комиссии.

Центральная комиссия возглавлялась Али Гейдаром Караевым. В качестве членов в нее входили работники различных структур: секретарь ЦК АКП(б) Агавердиев, глава АзГПУ Мир Джафар Багиров, его заместитель Сумбатов, от АзЦИК — Гамид Султанов, а также председатели уездных исполкомов. Секретарем комиссии был Глебов.

В уездные комиссии входили местные представители исполкома, прокуратуры, земельного отдела и АзГПУ. 13 октября 1926 г. Совнарком Азербайджана признал законченной работу Центральной и уездных комиссий. Дальнейшее проведение этой работы было возложено на НКВД Азербайджана.

Всего, на 9 декабря 1926 г. наметили переселить в пределах Азербайджана 124 семьи, включающих (569 душ), а из Азербайджана — 45 семей из 155 душ. В ходе кампании цифры неоднократно корректировались, уже без участия ликвидированной Комиссии. В феврале 1927 г. прошли аресты тех, кого планировалось выслать из Азербайджана. Впоследствии, 13 из них были освобождены под подписку о невыезде из Баку. Трудно сказать, по каким критериям решали, будет ли помещик выслан из Азербайджана или переселен внутри республики.

В протоколах Центральной комиссии информация о каждом из них ограничена несколькими словами, вроде «имел много земли и леса» (до революции), «ярый враг Соввласти», обычно без расшифровки.

Например, из Талышских ханов для высылки из республики были намечены 5 человек: Абдул хан и Теймур хан Талышинские, Асад хан, Иса хан и Мамед хан Талышхановы. В то же время внутри республики решили расселить 9 других ханов, вроде бы примерно такого же уровня благосостояния и с тем же отношением к большевикам: Али хан, Джафар Хан, Керим хан, Мир Касум хан, Насир хан, Риза хан, Талыб хан Талышинские, Мир Джавад и Хан оглан Талышхановы. Ширванские Лютфали хан и Гасан хан оба были высланы в Украину.

Из карабахского ханского рода Джаванширов выслали из Азербайджана одного (Джангир-ага), переселили 5 (Гусейн-ага, Джавад-ага, Кикиль- ага, Мусеиб-ага), и лишь известная просветительница Гамида ханым, также намеченная к выселению решением комиссии, была оставлена у себя дома постановлением Совнаркома от 26 мая 1927 г.

Помещики выселялись за пределы Азербайджана за их собственный счет, что создавало проблемы. Например, семья высланного в Украину Теймур хана Талышинского состояла из 7 душ в возрасте 18 лет и младше, имущество которых состояло из одного дома, где все они жили. Денег, чтобы добраться до Украины, у них не было, у исполкома — тоже, ввиду чего вопрос пришлось решать АзЦИК.

В постановлении АзЦИК упоминалась возможность для выселяемых обжаловать эту меру со стороны уездных комиссий в Центральную комиссию. Однако роспуск этих комиссий сделал обжалование в этом порядке невозможным. С учетом секретности самих решений комиссий, это лишало произвол в отношении высылаемых даже видимости законности. С выселением помещиков, которые не являлись обычными переселенцами и не были осуждены, на НКВД свалилась гора проблем, которыми полицейское ведомство обычно не занималось.

Так, нужно было организовать охрану выселяемых, продажу их недвижимости, перевозку вещей, выделение на новом месте участка земли и жилья, обеспечение контроля над их местонахождением, сбор в одном месте членов семей, разделенных по разным селам и городам, и т.д. НКВД разослал множество запросов, на которые другие ведомства не торопились давать ответы.

Затягивание выселения помещиков из Азербайджана серьезно беспокоило как Москву, так и закавказские власти. Оттуда подгоняли, запрашивали информацию о ходе проведения кампании, грозили наказанием, давали новые и новые сроки. Однако помогало это слабо. В Азербайджане, как, впрочем, и в других республиках Закавказья, с выселением помещиков не торопились. НКВД не справлялся, и выселение передали АзГПУ.

Во внесудебном порядке, постановлением Особого совещания АзГПУ от 12-13 июня 1927 г. к высылке в Казахстан сроком на 3 года были осуждены 33 хана, бека и кулака. Уже 19 июля были высланы 22 бывших помещика. Остальные по согласованию с ЦК АКП(б) были оставлены в Баку без права выезда за его пределы на 3 года. Причиной такого решения был назван их «преклонный возраст» или то, что они «ничего особенного из себя не представляли».

17 сентября из Тбилиси и 30 ноября из Москвы поступила новая инструкция: выселить на сей раз уже семьи бывших помещиков. Также отменялся назначенный 3-летний срок, который бы позволил помещикам впоследствии вернуться в Азербайджан. По какой-то причине Москва решила поменять местожительство азербайджанских помещиков — возможно, там посчитали нерациональным расселять их среди казахов, этнически родственных азербайджанским тюркам.

Особое Совещание при Коллегии ОГПУ постановлением от 23 декабря 1927 г. решает выселить их в европейскую часть СССР. Срок высылки уже не устанавливается. В июле-августе 1928 г. из Баку, Акмолы, Кизил-Орды, Петропавловска 28 бывших помещиков были переведены в города Сумы, Кривой Рог, Кременчуг, Мелитополь, Курск и Купянск. В дальнейшем, число высланных туда достигло, по меньшей мере, 35.

Так на Украине оказались Абдул хан и Теймур хан Талышинские, Асад хан, Мамед хан и Иса хан Талышхановы, Лютфали хан Ширванский, Бахрам бек Везиров (бывший член парламента АДР), Али Аббас бек Сафарбеков (который когда-то скрывал у себя Мамед Эмина Расулзаде) и др. Избежавший ареста Ибрагим Шахтахтинский разыскивался за пределами Азербайджана.

На заседании ЦК АКП(б) 4 марта 1928 года АзГПУ было поручено выселить из республики остатки беков и ханов, а также семьи уже высланных глав семей. Вернулись и к идее переселения беков и ханов внутри Азербайджана. Их начали почти повсеместно переселять с 15 апреля.

По каждому случаю исключения из списков выносилось отдельное постановление: будь то вдова с детьми или, например, стажировавшийся в Закатале студент медфака Талышинский. На новом месте каждой семье из переселенческого фонда выделялась подъемная сумма в 200 рублей, земельный надел, а также бесплатно лесоматериалы для строительства.

С переселенцев брали подписку о невыезде под страхом уголовной ответственности. Глава семейства еженедельно отмечался в дайраисполкоме. Выезд с места жительства был возможен только с разрешения уездного исполкома. 21 октября 1928 года председатель ЦКК АКП(б) Плешаков доложил в Тифлис, что «задание… центральных правительственных органов… по выселению и переселению бывших помещиков из пределов АССР выполнено, и работа эта считается законченной».

Как оно было выполнено, видно из приложенного отчета, датированного 12 сентября: из подлежащих выселению 47 помещиков были высланы из республики 28, еще 8 смогли заручиться поддержкой ЦК АКП(б) и остаться, еще 4 ждало высылки под арестом, а 7 разыскивались. Хотя предполагалось выслать помещиков вместе с семьями, были высланы всего 15 семейств, 6 оставлены с согласия РКИ, еще 6 ждали высылки, а 1 помещик оказался бессемейным.

Таким образом, к моменту победной реляции Плешакова, власти АзССР выслали 60% намеченных помещиков и 17% помещичьих семей. Как показали дальнейшие события, описанная кампания была репетицией будущего «раскулачивания» богатых крестьян, с той лишь разницей, что в 1925 г. принималось во внимание лишь дореволюционное состояние землевладельцев, в то время как при раскулачивании — состояние на текущий момент.

И все же, почему высылка, в принципе, небольшого количества бывших помещиков растянулась на более чем три года? При том всесилии советских властей, которое помогало им успешно решать куда более сложные задачи, тут явно не обошлось без вмешательства человеческого фактора.

На момент принятия решения о выселении помещиков и до мая 1927 г. М.Д.Багиров занимал два кресла: наркома внутренних дел и председателя Азербайджанского Государственного политического управления (АзГПУ, бывшая АзЧК). Поэтому, когда читаешь переписку между АзНКВД и АзГПУ, напоминающую разговор глухого с немым, трудно отделаться от впечатления, что речь идет о плохо замаскированном саботаже.

При Багирове не смогли выслать или переселить ни одного помещика из списков Комиссии. Сдвиг начался, когда в мае 1927 г. Багирова сняли с занимаемых им тогда постов. Вспомним в этой связи, что в 1920-х Багиров считался одним из «наримановцев», то есть примыкал к националистам.

Странно вел себя и Наркомзем. Эта ключевая структура оказалась неспособной оценить размер земли, которой владели помещики, организовать выделение земельных участков, часто просто не отвечала на запросы. При составлении списков на выселение выяснилось, что в НКЗ на ответственных постах работали беки Г.Кадинбеков и Дж.Султанов (их уволили).

Информация, предоставленная о помещиках уездными комиссиями, была низкого качества. В 1927 г. выяснится, что в тот период некоторые видные члены АКП(б) в уездах одновременно состояли в нелегальной партии «Мусават» и активно работали на подполье. То есть составление списков и подготовка выселения помещиков шли через мусаватистов, опиравшихся на помещиков.

Например, Ибрагим Ахмедбеков (бек!) был начальником Админотдела и членом президиума исполкома Курдистанского уезда. Сулейман Гаджиев был зампредисполкома и начальником Админотдела Закатальского уезда. Следует отметить, что Москва и Тифлис возмущались задержкой в исполнении своих решений и требовали наказания виновных. Но их, судя по всему, в Азербайджане не искали и не наказывали.

Если все это было не простым стечением обстоятельств, то операция по выселению помещиков продемонстрировала успешную работу патриотического подполья, которое рассматривало большевиков как оккупантов и старалось вывести интеллектуальный потенциал Азербайджана из-под удара Москвы. В результате грамотного противодействия подполья, выселение заняло в 6 раз больше времени и коснулось лишь половины намеченного списка.

Из истории сталинских репрессий в Азербайджане и на С.Кавказе

Как в Азербайджане фабриковалось страшное «шемахинское дело» (1938 г.)

Азербайджан — 1938: репрессии и надежды…