Заслуженный журналист Азербайджана Азад Шарифов (1930-2009) за свою карьеру успел поработать в газете «Молодежь Азербайджана», «Физкультурник Азербайджана».
Шарифов также работал в Москве в ЦК ВЛКСМ в секторе печати, затем заместителем главного редактора журнала «Вокруг света». Был корреспондентом газеты «Известия» по Турции, Ирану и Афганистану. В 1969 году А.Шарифов стал заведующим отделом культуры ЦК КП Азербайджана. Он также занимал должность директора «Азеринформ».
В одной из своих книг, Шарифов рассказал об одной из своих поездок в Турцию во второй половине 1960-х (1965—1969 гг.). В Стамбул А.Шарифа послали вместе с группой советских артистов. В Турции это был «первый концерт советских артистов после холодной войны», как писал журналист.
В данном материале – общие заметки А.Шарифа о Турции, в частности о жизни в Стамбуле с интересными подробностями.
**********
О Стамбуле написано так много, что ему может позавидовать любой город. В прошлом столица двух империй — Византийской и Османской, Стамбул щедро одарен природой, живет бурной и во многом сложной жизнью. Город-порт, крупнейший промышленный центр Турции, «город 500 мечетей», как называют его туристские справочники , он разноголосен и многолик: «Фешенебелен на Истикляле, неприступен в Сулеймание, таинствен в Топкапы, суетлив на Капалы чарши».
Верно говорят; кто не бывал в Стамбуле, тот не видел Турции. Но правильно и то, что Стамбул — это не совсем типичный турецкий город. На его судьбе сказались и сказываются многие исторические, географические и социально-экономические факторы. Разделенный проливом Босфор на европейскую и азиатскую части, он как бы служит перекидным мостом между двумя континентами и впитал в себя все их самое характерное, тем самым создав себе репутацию неповторимого и своеобразного города.
Стамбул известен достопримечательностями старины, среди которых строгими силуэтами выделяется дворец Долма-бахче. Сооруженный в 1853 году при правлении жестокого и расточительного султана Абдул-Меджида и во многом напоминающий французский Версаль, этот дворец впоследствии служил резиденцией могущественных правителей Османской империи. Расположенный на азиатском берегу пролива дворец Бейлер-бей связывают с крахом султанского режима в Турции. Здесь был свергнут с престола в результате победы национально-освободительного движения турецкого народа последний султан — Абдул-Хамид II.
Но Босфор и его живописные окрестности не только места паломничества туристов и источники вдохновения поэтов и художников. Босфор это пролив-труженик. Круглосуточно гудят лебедки и работают башенные краны на Рыхтым джадесси, где расположены основные причалы порта. Под разгрузкой и погрузкой находятся суда почти всех стран мира.
В последнее время на стамбульском рейде стало больше появляться судов из Советского Союза, других социалистических государств. Они привозят в Турцию промышленные товары, машины, оборудование, в которых остро нуждается национальная экономика нашего южного соседа. А на обратном пути их трюмы наполняются товарами традиционного турецкого экспорта: кожей, хлопком, изюмом, цитрусовыми. Ежегодно несколько тысяч советских судов проходят мимо стен этого древнего города.
Босфор создал и серьезные трудности в перевозке транспорта и людей с европейского берега на азиатский и обратно. Автомобили вынуждены задерживаться на переправе иногда на целые сутки. Однако выход из положения найден. Завершено строительство подвесного моста. Мост через Босфор — самый молодой мост в мире, но его история уходит в прошлое на 2,500 лет. В VI веке до н.э. персидский царь Дарий переправил через пролив войско. Причем, никто из воинов даже не замочил платья. Крепко привязав друг к другу бортами сотни галер, Дарий по настилу, наведенному поверх кораблей, перебросил с азиатского берега на европейский конницу. В 1503 году с проектом моста обратился к османскому султану Баязиду II Леонардо да Винчи. В дальнейшем история не зафиксировала попыток перекрыть Босфор, хотя в проектах недостатка не было.
Открытие моста было приурочено к торжествам, которые состоялись в связи с 50-летием Турецкой республики. Общая длина этого сооружения, которое перешагнуло из Европы в Азию в самом узком месте пролива, составила немногим более полутора тысяч метров, высота над уровнем моря — 64 метра. Это обеспечивает проход даже океанским судам. От моста веером разбегаются дорожные магистрали, построены транспортные развязки, что если и не решит проблему движения в целом, то, во всяком случае, значительно разрядит автомобильную сутолоку в Стамбуле.
В Турции стамбульца отличают по одежде, по чуть, торопливой походке, по говору. Во внутренней Анатолии с завистью говорят, что в Стамбуле совсем другой запах табака и иная крепость кальяна, да и дожди там идут совсем другие — короткие и обильные. Но перед стамбульцами, кроме типичных для всей Турции проблем, особенно остро стоит жилищный вопрос.
В этом древнем городе есть свой район новостроек, который вышел за черту старого Стамбула и раскинулся вдоль Босфора на север. Жилищный кризис усугубляется массовой миграцией сельского населения. Прибывшие в Стамбул крестьяне, не располагая средствами, строят «геджеконду» — лачуги, сколоченные за одну ночь.
Существует неписаный закон, помогающий переселенцам-крестьянам; после того как над стенами возведена крыша, никто не может прогнать владельца с места. Прекрасно зная это, крестьянин выбирает клочок земли на окраине и с односельчанами, раньше него обосновавшимися в городе, возводит стены жилища, затем за одну ночь настилает крышу. Такие дома по-турецки называются «геджеконду», что означает «возведенные за ночь».
Усилия правительства в деле промышленного развития находят свое практическое воплощение в пятилетних экономических планах. Например, в рамках второго пятилетнего плана близ Стамбула, в местечке Чаирова, при содействии Советского Союза построен стекольный завод — самое крупное предприятие такого рода на Ближнем и Среднем Востоке. При содействии СССР в Турции сооружены сернокислотный завод, нефтеперерабатывающее предприятие, металлургический комбинат, алюминиевый завод…
Несомненно, что улучшение отношений с СССР, другими социалистическими странами содействует и упрочению безопасности Турции и развитию ее экономики, и в конечном счете социальным переменам…
**********
Итак, мы медленно брели с приятелем по Галатскому мосту. Мимо нас густыми потоками идут автомобили всех марок, между ними не спеша пробираются анатолийские крестьяне на вислоухих осликах. И если на верхней части моста стоит какафония автомобильных сигналов, то в нижней царит тишина. Вдоль перил застыли рыбаки. Малыши предпочитают тянуть трепещущую серебром рыбу капроновой нитью, опустив ее в небольшую щель в деревянном настиле моста. Рядом с длинными удочками и спинингами стоят более солидные «фирмы». Но и те и другие с тревогой наблюдают за рыбачьими шаландами, которые причаливая к берегу вываливают в огромные чаны горы рыбы. Чуть дальше вдоль берега под полотняными шатрами тянутся ряды рыбных шашлычных. Стоит только указать пальцем, какую рыбу вы желаете, и она тут же летит на раскаленный углями мангал. С раннего утра до поздней ночи стоит над бухтой Золотой Рог приятно щекочущий запах жареной рыбы.
В Стамбуле торгуют товарами всех стран мира. Многие предпочитают торговать прямо перед своим домом, чтобы не платить за место на базаре. От самого моста идут кривые и узкие как турецкие ятаганы улочки, переплетаясь, вьются вверх к сверкающим куполам «Султан Ахмед», единственной в Стамбуле мечети, имеющей шесть минаретов. Вдоль улочек, прямо на каменных плитах, иногда на деревянных носилках разложены сотни разнообразных предметов, начиная от старинных, инкрустированных пистолетов и кинжалов султанских времен, кончая модными галстуками и зажигалками.
Часто можно видеть, как сам продавец сидя под навесом попивает кофе, а нанятый за несколько лир мальчишка, надрываясь, зазывает покупателей. Точнее, он не зазывает, а перечисляет достоинство своих товаров, и сколько вы сэкономите, купив именно у него. Среди мальчишек есть подлинные мастера своего рекламного дела. Привлеченные звфким голосом одного из них и купив галстук, мы спросили у зазывалы, учится ли он. Паренек удивленно оглядел нас, увидел что наши лица серьезны и торопливо ответил:
— Нет, бей-эфенди, на нашей улице еще школы не построили, — и тут же звонким голосом закричал: — «Галстуки, запонки! Ножи, брелки, авторучки!.. Купив у нас любую вещь, вы сэкономите вашему карману пару лир! Именно они принесут счастье…».
Более предприимчивые торгаши зазывают покупателей через микрофоны.
В Стамбуле писец, как и на всем Востоке, профессия самая древняя и самая уважаемая. Она совершенно необходима при нынешней неграмотности населения, даже по официальным данным грамотность едва достигает 65—70 процентов. Кто напишет прошение, составит письмо сыну в армию, или документ для многочисленных посетителей, особенно из деревни не умеющих даже расписаться. Сидят они в самых людных местах, примостившись на низеньком ящике, перед громоздкой старенькой машинкой времен Вильгельма. Перед писцом несколько анатолийских крестьян. Глядя, как он ловко печатает прошение, они с уважением замолкают. Увидев, что мы наблюдаем за ним, писец так быстро застучал на машинке, двумя пальцами, что искры посыпались из-под клавиш. Отпечатав одну страницу, он решил окончательно поразить нас и небрежно выхватив лист, передал его своим коллегам:
— Найдите хотя бы одну ошибку, угощаю всю компанию кофе. — Но ошибку нашли, причем, не одну, — хором насчитали дюжину. После этого вся компания повалила в ближайшую кофейню.
Между прочим, Турция, как известно, почти не производит кофе, но потребляет огромное количество его, доставляемое из Бразилии. Однажды я просто засмотрелся, как хозяин кофейни ловко колдовал над жаровней, снимая с огня небольшие медные кофейники. Заметив мое внимание, он хитро улыбнулся.
— Конечно, спутники мы еще не скоро будем запускать, но согласитесь, бей-эфенди, так как готовят кофе в Турции, не умеют даже в Бразилии.
Это, действительно, так. Вкуснее, чем в Турции я нигде не пил кофе.
По материалам книги автора «Чайки над Босфором»