М.Аббасов

Гусейну Алиеву не было еще двадцати трех лет, когда он, в первые месяцы войны с Германией совершил героический подвиг, обессмертивший его имя.

Алиев родился в Баку в 1918 году. Учился он в школе №39, и очень любил пускать бумажных голубей в школьном дворе. Уже тогда Гусейн был хорошо осведомлен о первых полетах, всегда с увлечением рассказывал все, что знал об авиации, и втайне мечтал летать на планере.

Позже отец Гусейна рассказывал: «Мой сын всегда любил море и воздух. Он был строен, как тополь, стремителен, как ветер, силен, как орел. С двенадцати лет мечтал о профессии летчика. Учась в школе, он в свободное время занимался планерным спортом. Потом у него наступила пора увлечения парашютизмом… Был активным членом аэроклуба. А когда научился летать, стал учить этому и других.»

После окончания фабрично-заводского училища Алиев пошел работать слесарем на судоремонтный завод имени Парижской коммуны. Здесь в 1934 г. он стал комсомольцем, увлекся рабочей специальностью, но тяга к небу никогда его не оставляла. Так он стал курсантом Бакинского аэроклуба и позже летчиком-инструктором.

За время учебы в аэроклубе Алиев принимал активное участие в общественно-политической жизни. Он избирался секретарем комсомольской организации, неоднократно премировался командованием клуба ценными подарками, получал благодарности от ЦК ЛКСМ Азербайджана. За короткое время он завоевал симпатию и доверие коллектива.

Алиева летному делу в аэроклубе обучала знаменитая летчица-азербайджанка Лейла Мамедбекова, которая в 1934 году завоевала первое место в соревновании летчиков республик Закавказья.

Вспоминая о нем, Л.Мамедбекова говорила: «Я помню его совсем мальчишкой. Он пришел в аэроклуб робким и застенчивым, как девушка. В те далекие годы я никогда бы и не думала, что Гусейн станет героем…»

Увлечение планерным спортом вскоре помогло Алиеву стать одним из лучших планеристов Баку. В 1937 году, 18 августа в газете «Вышка» была опубликована заметка «Крылатый Баку», в которой говорилось: «Комсомолец Г. Алиев — горячий энтузиаст планерного спорта. Он взял на себя руководство группой планеристов из Дома пионеров, и теперь на планерной станции строится специальный пионерский лагерь для двух планеров.»

Став летчиком-инструктором, Алиев, обучая летному делу молодежь, совершенствовал и свое мастерство.

Отличное знание материальной части машины, техники высшего пилотажа, которыми овладел молодой летчик, помогли ему позже за короткое время стать военным летчиком. В 1939 г. по специальному набору комсомола Алиев направился в Ейское авиационное училище, где встретил Мазахира Аббасова — старого друга, летчика ВВС Черноморского флота.

М.Аббасов вспоминал: «Когда он прибыл в училище, я был уже на втором курсе. Зачислили его в истребительную эскадрилью, в которой занимались Г.Багиров, Е.Цыганов, А.Нагорный, А.Шитов и многие другие бакинцы. С первых дней в училище Гусейн отлично зарекомен довал себя. Он хорошо ориентировался в воздухе, прекрасно знал материальную часть, мастерски осваивал технику пилотирования.»

14 декабря 1940 года приказом НКВМФ Гусейну Алиеву присвоили звание летчика-лейтенанта. Этим же приказом он был направлен в 3-ю авиационную эскадрилью 5-го авиационного полка ВВС Краснознаменного Балтийского флота.

Новое место назначения и новую материальную часть Алиев осваивал с большим усердием, словно готовясь к грядущим боям.

М.Аббасов вспоминал: «В последний раз мы встретились в Баку, куда он приезжал, как и я, в отпуск. Это была наша последняя встреча. В начале января 1941 года мы разъехались, получив назначения: Гусейн—на Балтику, я—в Крым.»

По прибытии в часть, Алиев стал упорно овладевать военным искусством. Тренировочные полеты в зону, на высший пилотаж, по маршруту, воздушная стрельба по конусам — все это закаляло его характер, отшлифовывало в нем качества, необходимые военному летчику. Овладев в совершенстве боевой машиной и тактикой ведения воздушного боя, он за полгода до войны стал одним из известных военных летчиков на Балтике.

Началась война. На долю Алиева выпало защищать небо Ленинграда, и он ежедневно по сигналу боевой тревоги поднимался в воздух, чтобы встретить врага на подступах к Ленинграду и не допустить его к городу.

Вот как вспоминал о нем его боевой однополчанин, Герой Советского Союза генерал-майор авиации Е.Цыганов: «Гусейн с первых дней войны показал образцы мужества и героизма. Он дерзко дрался с врагом и в совершенстве владел техникой пилотирования и ведения воздушного боя.»

В тяжелые дни обороны Ленинграда, наряду с другими родами войск, истребительная авиация BBC Балтийского флота достойно несла службу по охране воздушного пространства всей Балтики, оберегая Ленинград от вражеских налетов.

В дни, когда осажденный Ленинград был окружен кольцом фашистской блокады, экипажи советских кораблей доставляли через Ладожское озеро в город все необходимое. А с воздуха их защищали отважные летчики Балтики, в числе которых был и Гусейн Алиев. Вскоре перед Алиевым и его боевыми друзьями была поставлена ответственная задача.

17 июля 1941 года Алиев вместе со своими товарищами вылетел на штурмовку мотомеханизированных частей противника, двигавшихся к Ленинграду. Задача была трудная. Части охранялись сильной зенитной артиллерией, но летчики, уверенные в успехе, пошли на штурмовку. Задание командования было выполнено. Лично Г.Алиев в этом бою уничтожил три автомашины с живой силой противника, 10 мотоциклов и один танк. Воодушевленный успехом, он готовился к выполнению очередного задания.

На следующий день, т. е. 18 июля, звено И.Каберова, куда входил Г.Алиев, получило задание нанести штурмовой удар по крупной мотомеханизированная колонне противника.

Каберов вспоминал: «Немцы под Лугой! Это было невероятно. Синие зловещие стрелы, словно щупальцы огромного спрута, тянутся к Ленинграду, Таллину, Нарве, Новгороду. Северо-западнее Луги, между деревнями Сабек и Осьмино, окружена крупная мотомеханизированная колонна противника… И вот мы бежим уже к самолетам. Запускаем моторы и — в воздух. Прошли Волосово. Справа большой пожар, горит деревня Ивановское. Голубая лента реки Луги и деревня Сабек, а за ней на дороге враг. Внизу отчетливо видна вражеская колонна. Перестраиваю звено в правый пеленг и иду на снижение. Заметив нас, немцы открыли ураганный огонь. Но уже поздно. Смертоносные снаряды PC — наши самолетные «катюши» — сорвались с балок и, прочертив огненный след ударили по машинам. Взрыв — и вместе с землей полетели вверх ошметки хваленой фашистской техники, взметнулось яркое пламя, и густой черный дым потянулся над лесом. Стреляя из пулемета, низко, почти на бреющем, пронеслись мы над вражеской колонной.»

И далее: «Под крылом разрушенный мост через речку и деревня Осьмино. Здесь уже наши. Разворачиваюсь для повторного захода. Алиев и Соседин идут рядом. Вижу улыбающееся, озаренное счастьем первой победы лицо Гусейна и такую же улыбающуюся физиономию Соседина. Колька снял очки и что-то показывает мне руками, но я не понимаю. Тогда он показал мне большой палец, лихо подмигнул и отошел в сторону. Снова пикируем, снова летят наши снаряды, уничто¬жая технику врага. И снова пальцы жмут на гашетку, разя вражеских солдат. Приятно пахнет пороховым дымком! Впереди, справа и слева летят огненные трассы фашистских зенитных автоматов. Отвернуть некуда, а потому вперед и только вперед! Дым пожара разъедает глаза. Но вот ад кончился, и мы снова над Сабском, Развернулись для третьего захода, но дороги и колонны на ней почти не видно, все окутано дымом. В нескольких местах большие пожары.»

Неожиданно летчик Соседин вышел  вперед, покачивая крыльями перешел на снижение. Алиев летел за ним. Оказывается, в речке купались люди, но распознать свои это или враги было невозможно. А радио не было.

Каберов рассказывал: «Выдавшая себя зенитная установка рассеяла мои сомнения. Снаряды рвутся впереди самолета Соседина. И только я хотел развернуться на пушку, как Алиев сделал переворот и камнем бросился на нее, чуть не столкнувшись с моим самолетом. Пулеметная очередь заставила замолчать орудие. Набрав высоту, мы собрались, но пока двое с Сосе-диным. Веселый и смелый этот Колька. Он и воюет весело. Где же Алиев? Мы осмотрели все вокруг, а Гусейна нигде не было. Облетели весь район — никаких призна¬ков. Где Гусейн, что с ним — никто не знал. Эх, радио бы нам! Быть может, его подбила эта пушка и он сразу же ушел домой? Возвратившись, мы подробно доложили о полете, о том, как Алиев, выручая Соседина, бросился на зенитное орудие и подавил его огонь и как он пропал с этой минуты…»

На тот момент, Г.Алиев был еще жив. Выручив Соседина, выходя из пикирования, он вдруг заметил перед собой три немецких бомбардировщика. Завязался неравный воздушный бой.

Один самолет был сбит в первую же минуту боя. Два других встали в круг и яростно отстреливались от наседавшего на них Алиева. Вскоре один из них задымил и круто пошел к земле… Третий повернул обратно… Азербайджанский летчик не мог его упустить и устремился за уходящим бомбардировщиком. Расстояние стремительно   сокращалось, но Алиев не стрелял — на исходе было горючее. Он шел на таран. До цели оставалось чуть более десяти метров, но немец опередил истребитель Алиева и ударил по нему из пушки. Снаряд разорвался в кабине азербайджанского летчика.

Каберов рассказывал: «…Ястребок поднял нос. Свалился на крыло и начал падать. Вскоре он вдруг выровнялся и стал снижаться в направлении деревни, а недалеко от нее скрылся за лесом. Прибежавшие туда люди увидели, что самолет совершил посадку на фюзеляж на крохотной полянке. Летчик сидел в кабине, держался за рычаги управления, но… был мертв.»

Врач нашел у Алиева тридцать ран, из них — шесть смертельных. Он не понимал, как Алиев мог долететь в таком виде, изрешеченный пулями. Но другие летчики поняли и, сняв шлемы, несколько минут молчали…

Так оборвалась жизнь летчика-истребителя Гусейна Алиева. Его подвиг высоко отметили в Советском правительстве. Посмертно наградили орденом Ленина.

8—9 мая 1974 г. друг Г.Алиева Мазахир Аббасов был в Ленинграде на встрече с ветеранами авиации ВВС Военно-Морского Флота СССР. Эта встреча была приурочена к 30-й годовщине ликвидации блокады города. В составе группы ветеранов Великой Отечественной войны он побывал на могиле Гусейна Алиева. Прославленного летчика похоронили вместе со своим однополчанином — Героем Советского Союза А.Бринько.

По материалам книги автора