Теймурбек Байрамалибеков (1862-1937) был одним из ярчайших представителей блестящей плеяды азербайджанских деятелей конца XIX – нач.XX вв.

Являясь выпускником Горийской Учительской Семинарии, интеллигентом, просветителем, педагогом, публицистом своего времени, Байрамалибеков был также выдающимся историком, этнографом и краеведом.

Значительный интерес для культурологов, фольклористов, краеведов и этнографов могут представлять записанные Т.Байрамалибековым данные о Ленкорани.

В данном материале — его записки о земледелии в Талыше (записано в 1933 г.).

Земледелие в Талыше

До присоединения этого края к России вся земля сосредотачивалась в руках талышских ханов, которые за часть получаемого урожая предоставляли хлебопахотные и чалтычные участки крестьянам, находившимся в полном рабстве и зависимости их.

Бывшее императорское правительство, после завоевания этой области, признало также право ханов на принадлежавшие им земли, обязав их предоставить в пользование сельского населения по пяти десятин на каждую рабочую душу.

Но этот закон никогда не исполнялся, оставшись мёртвою буквою, так как ханы всегда игнорировали его, держа «в ежовых рукавицах» многострадавших несчастных крестьян, которые не только не осмеливались жаловаться на своих угнетателей, но даже не могли роптать на них, дабы не попасть в немилость их, проявляя при сём полную покорность им.

Желая будто бы облегчить горькую участь крестьян, царское правительство издало в 1870 году «Сельское Положение», согласно которому отведён был каждому земледельцу постоянный надел, состоявший главным образом из усадебных и полевых земель.

Что же касается выгонов и пастбищ, принадлежавших помещикам и находившихся в совместном пользовании у крестьян, то пользование ими оставлено было «в установившемся обычаями порядке в каждом месте». По «Положению», «сельчане обязаны были платить за надельные земли одну десятую часть всех произведений их».

Эти обязательные отношения, связавшие поселян с землевладельцами, оказались на практике до высшей степени стеснительными для обеих сторон, так как они породили между ними весьма обострённые неприязни и сделали реформу землеустройства на новых началах совершенно неотложною задачею местной жизни; а потому министерство земледелия, дабы пресечь в корне могущие быть восстания со стороны крестьян и покончить аграрный вопрос навсегда мирным способом, подало в 1910 году в государственный совет рапорт о необходимости выкупа за счёт земледельцев всех земель, находившихся во временном пользовании у сельчан, и передать их им в полную собственность во избежание могущего быть бунта со стороны крестьян.

Предложение министра было принято и утверждено. Закон этот везде исполнялся, за исключением Талышского края, где ханы, обходя его, по-прежнему сдавали свою землю в аренду крестьянам за половинную часть полученного. Не имея клочка земли, талыши поневоле вносили аккуратно условленный пай, в противном же случае они лишались земли, и приходилось им буквально голодать. Что же касалось казённых участков, то они арендовывались с публичных торгов исключительно зажиточными купцами — кулаками, ничего общего не имевшего с хлебопашеством.

Всё земледелие в Ленкоранском уезде находилось в руках поселян, так как частные землевладельцы в своих имениях вовсе не вели хозяйства, сдавая свою землю в аренду местному населению за половинную часть полученного урожая — шора, как сказано выше, причём необходимое количество зерна для посева принималось за счет помещиков.

Хотя климатические и почвенные условия давали полную возможность жителям заниматься на арендованных ими участках разведением сахарной свекловицы, тростника, индиго, мака, хлопка и других ценных растений, но здесь главным образом разводили только пшеницу, ячмень и рис, а остальные как то: просо, чечевица, боб, горох, лобия и ляргя засевались в самом незначительном количестве, только для своего домашнего употребления, но не для продажи.

Туземцы не имели никакого представления о земельных мерах и определяли посевы количеством засеваемого зерна, а таковое изменялось в значительной степени под влиянием разных местных причин.

Приёмы и орудия обработки земли

Приёмы обработки земли в общем раньше — в ханское время — были крайне примитивны; но даже удобрение вовсе не производилось, и только плодородием почвы и благоприятным стечением обстоятельств могли быть объяснены те сравнительно значительные урожаи, которые иногда снимались здесь по несколько лет с одной и той же земли, за исключением русских сектантов, хозяйство коих служило образцом для местного населения.

Но оно не перенимало этого прекрасного приёма обработки земли у них, оправдываясь глупыми мотивами: «если Аллах сжалится над нами, то даст нам хороший урожай, в противном же случае лишит нас последнего, дабы мы не забывали его, стараясь умилостивить его своими ежедневными молитвами и добрыми делами».

Главным и наиболее распространённым орудием для обработки пашен служила среди аборигенов соха, назызаемая по-тюркски «хиш». Она представляет собою крюк значительных размеров, в длинный конец которого запрягаются два буйвола или быка в ярме, а в другой, более толстый и короткий, похожий на плоский с заострённым концом чурбак, надевается железный сошник для взрывания земли, после чего пахарь начинает бороздить землю, взрывая её, но не отваливая и не переворачивая пласта.

Другим, более усовершенствованным земледельческим орудием являлся железный плуг, но ещё более тяжёлый; поэтому в него впрягают три пары буйволов или лошадей, так как он берёт землю гораздо глубже, нежели соха, переворачивая пласт. Вспаханное плугом поле давало урожай гораздо больший, чем обработанная сохою пашня, как было доказано на долголетнем опыте.

Помимо этого, плуг употребляется при вспахивании целизны или на более твёрдых почвах, не поддавшихся возделыванию сохою. Плугом пользуются только русские земледельцы, но не талыши и не тюрки.

По материалам книги “Теймур бек Байрамалибеков. Избранные произведения”