Н.Гезалова

В начале 20-х г. XVIII в. кризис Сефевидского государства завершился его крахом. Полная неспособность Сефевидов к эффективному противодействию внешней угрозе привела к капитуляции шахского двора перед афганским предводителем Мир Махмудом, а шах Султан Хусейн (1694–1722) вынужден был уступить власть афганцам.

Как отмечает исследователь Х.Браун, «коллапс власти в Иране стал сигналом для агрессии соседних империй», первая военная агрессия началась со стороны России.

В начале XVIII в. Каспийское море было единственным южным морем, к которому Россия имела свободный доступ. Петр I хотел превратить Каспийское море во «внутреннее озеро» России, таким образом сделав Россию посредницей в торговле между Востоком и Западом. Османская империя не могла позволить России утвердиться на юге Кавказа и, объявив все эти владения принадлежащими ей по наследному праву, также приступила к захвату этих земель.

Каспийское море имело для Османской империи оборонительное значение, т. к. Россия, выйдя в Прикаспий, могла бы оттуда угрожать её северо-восточным границам. Следует отметить, что Османская империя в XVIII в. в значительной степени превратилась в орудие международного соперничества. Положение на Черном и Каспийском морях и на Кавказе стало объектом постоянного внимания английских и французских дипломатов.

В теории «равновесия сил» Турция рассматривалась как удобное вспомогательное средство. Константинополь, по словам английского историка А.Вуда, был «узловым пунктом» английской политики. Для английской дипломатии Турция стала, как отмечает Д.Якобс, «важнейшей базой антирусской операции». По мнению Р.Сейвори, именно вмешательство России в дела Сефевидского государства стало предзнаменованием новой эры в ее отношениях с Западом.

Однако расчеты на безропотное подчинение ослабевшего Сефевидского государства внешней силе оказались глубоко ошибочными.

Воспользовавшись ситуацией, Россия (прикаспийский поход Петра I 1722–1723 гг.) и Османская империя (в ходе военных действий 1723–1726 гг.) захватили часть Сефевидских территорий. Узкая прикаспийская полоса попала под власть России, остальная часть Юго-Восточного Кавказа (большая часть Азербайджана), а также Западный Иран – под власть Османской империи. Тяжелые последствия оккупаций способствовали подъему освободительной борьбы против захватчиков под руководством талантливого полководца Надира из рода Афшаров.

По мере усиления своей власти и влияния Надир стал требовать от Османской империи и России возвращения всех земель, ранее принадлежавших Сефевидам. Россия согласилась вернуть все оккупированные ею территории по Рештскому (1732) и Гянджинскому (1735) договорам. В результате длительных переговоров Османская империя также вынуждена была уступить захваченные земли. Согласно договоренности (в марте 1736 г.), было решено вернуться к границам, установленным по договору 1639 г. Обеспечив себе полную власть в стране, Надир в марте 1736 г., вытеснив Сефевидскую династию, провозгласил себя шахом.

Интерес соседних государств к этому региону был в основном обусловлен стремлением установить свое господство на Каспии из-за военно-стратегических, экономических и, прежде всего, торговых его преимуществ. Каспийское море являлось транзитной артерией, связывающей Россию не только с Ираном, но и с Южным Кавказом, Центральной Азией, а также с Индией.

Из Азербайджана на внешний рынок поставляли в основном шелк-сырец, хлопок, шерсть, шелковые и хлопчатобумажные ткани, пряности, фрукты, вина и т. д. Самым ценным предметом экспорта являлся шелк-сырец. Заинтересованность в торговле шелком, кроме России и Турции, проявляли и европейские государства.

Наиболее заинтересованно и активно выступала Англия. В результате политического сближения Англии и России в конце 20-x г. XVIII в. Англия добилась от России больших торговых привилегий, которые были юридически оформлены англо-русским договором 1734 г. Важное место в договоре занимала восьмая статья, согласно которой английские купцы получили право торговать с Ираном транзитом через территорию Русского государства с уплатой 3 % пошлины с оценочной суммы товаров. Поэтому, создавались торговые компании английского купечества, которые лоббировали подписание выгодных торговых договоров с Россией.

В целом, следует отметить, что в цепи причин, привлекающих Англию и Россию в бассейн Каспийского моря, одно из первых мест, благодаря морским гаваням, оживленной международной торговле, сосредоточенной в его городах, емкости рынков сбыта, богатству источников сырья и выгодному стратегическому положению, занимал Азербайджан.

В 1722 г. Ост-Индская компания была главным представителем интересов Британии в регионе (использовались также дипломатические миссии в России и Османской империи). К этому времени торговля в регионе процветала, и Британские предприятия достигли берегов Каспийского моря, где они скупали в огромном количестве шерстяные ткани для мануфактур Великобритании.

Уже с начала захватов в Индии и возникновения упорной борьбы за шелковый рынок Сефевидского государства пристальное внимание Англии было приковано к Востоку. Английское правительство следило за положением России на Каспийском море, а также за ее дипломатическими успехами в этом регионе. По мнению Р.Рамазани, именно Азербайджан был первоначально главным центром англо-российского противостояния, т. к. он находился на пути российских завоеваний на Кавказе.

Британия была заинтересована участвовать в торговле через Каспий еще со времен Сефевидов. С этой целью создавались торговые компании английского купечества, являвшиеся проводниками интересов британской буржуазии. Одной из таких компаний была основанная в 1555 г., после установления Англией торговых отношений с Московским государством, «Московская компания», впоследствии она была переименована в «Русскую компанию».

В 1739 г. «Русская компания» отправила в регион с разведывательной целью своих агентов Д. Эльтона и М. Грема. Ознакомившись с местной торговлей, англичане пришли к выводу, что торговля в бассейне Каспийского моря сулит большие выгоды. По мнению Л. Юнусовой, «английская торговая экспансия в этом регионе преследовала далеко идущие цели: уничтожить экономические связи России с Ираном, монополизировать торговлю шелком, порвать политические отношения России с Ираном».

Для осуществления этих планов Англии в первую очередь необходимо было иметь свой флот на Каспии. Появление во 2-й четверти 1-й половины XVIII в. английских торговых факторий в Азербайджане было связано и с тем, что в это время центр экономической жизни в Иране переместился на север. Это отмечал и Д. Эльтон, предлагая основать английские фактории в прикаспийских областях Азербайджана, указывая, что перевоз английских товаров по Каспийско-Волжскому пути очень выгодно.

Несомненно, Англия была заинтересована в торговле в данном регионе, кроме того, осознавая политические преимущества доминирования в нем, стремилась к этому. Англичане рассчитывали получить свои выгоды, правильно расценив, что у иранцев, незнакомых с мореплаванием, флот фактически будет находиться в руках построивших его англичан. Как отмечает Л. Юнусова, это стало «началом английского проникновения в бассейн Каспийского моря».

Англичане, понимая значимость навигации на Каспийском море, прилагали все усилия, чтобы иметь свои собственные суда для торговли на Каспии. Учитывая временное ослабление позиций России в этом регионе, после возвращения ею прикаспийских провинций наблюдалось относительное ослабление позиций русского купечества. Как отмечал Д. Ридинг, русское и местное купечество не могло конкурировать с англичанами, имевшими «значительное преимущество в продаже товаров своей собственной страны и достаточно денег для покупки шелка-сырца даже в больших количествах, чем его собирали». Таким образом, англичане имели реальную возможность монополизировать всю торговлю в бассейне Каспийского моря.

В то время фактически только Россия имела флот на Каспийском море. Петр I, стремясь укрепиться в этом регионе, построил довольно сильный флот; в момент кончины Петра I Россия имела на Каспии около ста судов.

Как указывает С. Ашурбейли: «Царское правительство предпринимало все меры для запрещения развития местного судоходства». В частности, Россия запрещала ввоз определенных видов продукции, к ним относились: оружие, порох, свинец, сера, селитра и прочее, что принадлежало к военной амуниции, корабельный лес и судовые припасы, драгоценные металлы.

Целью такой политики было помешать строить оборонительные сооружения, корабли, вооружать войска, изготовлять орудия производства. Российское правительство исходило из того, что в противном случае мог быть нанесен ущерб как экономическим, так и политическим интересам России. В интересах России было не допустить, чтобы «какая-то другая держава, чья бы то ни была на Каспийском море утвердилась».

Главным мотивом всяческого противодействия российским правительством строительству флота на Каспии было сознание того, что сильный Каспийский флот представлял бы реальную угрозу завоеваниям России в этом регионе. На это указывает и Д.Эльтон, замечая, что «Персидский флот мог бы российскому оружию препятствие приключить в случае какого-либо будущего покушения против северных персидских провинций, по берегу Каспийского моря лежащих».

Как отмечает Д. Эльтон, он предложил свои услуги Надир-шаху, который был заинтересован в создании каспийского флота. Надир-шах, обладая талантом великого полководца, не мог не понимать, что доминирование на Каспийском море имело важное стратегическое значение, тем самым он, во-первых, обезопасил бы свои северные границы, во-вторых, обеспечил надежные поставки продовольствия своим войскам в случае начала военных действий в этом регионе, в частности в случае вторжения российских войск.

Надир-шах прекрасно осознавал значение Каспийского флота и преследовал далеко идущие цели в военно-политическом и экономическом аспектах, главным образом направленные на укрепление своей власти в регионе. Стремление к экономическим выгодам занимало Надир-шаха в последнюю очередь, главным мотивом Надир-шаха было ослабить позиции России в регионе.

Трудности с доставкой продовольствия при подавлении восстаний в Северном Азербайджане и Дагестане лишний раз убедили Надир-шаха, что ему необходимо было иметь свой флот на Каспии. Обеспечение столь огромной армии в ходе его военных кампаний в этом регионе, состоящей большей частью из лесов и горных скал, представляло большую сложность.

Не имея собственных кораблей, Надир-шах почти полностью был зависим от российских судов в транспортировке морем продовольствия, на чем российские купцы зарабатывали огромные деньги. Единственным выходом была доставка продовольствия морем. Летом 1742 г. англичане предложили Надир-шаху свои суда для переброски продовольствия с юга на север по Каспийскому морю, чем Надир-шах и воспользовался.

Как указывает Локкарт, «когда груз судна, состоящий из английских товаров, был разгружен в Энзели для размещения в Персии, судно перешло на службу персидского правительства и два раза использовалось для перевозки риса в Дербент в 1742 г. Используя это британское судно для транспортировки риса из Персии, Надир смог в какой-то степени прорвать монополистическое кольцо, созданное русскими торговцами, для транспортировки морем продовольствия для его войск в Дагестане».

Первоначальная судостроительная верфь была заложена в Лангеруде, куда сгонялись на судостроительные работы сотни крестьян из окрестных деревень и привозили лес из Гиляна и железо из Мазендарана. Англичане сделали судостроение делом вполне реальным и поставили его на широкую ногу. В 1743 г. Д. Эльтон официально перешел на службу к шаху и, как отмечает И. Лерх, «шах произвел его в адмиралы и назначил ему жалование в 6000 руб. Обер-адмиралом стал Бакинский градоначальник Мирза Магомед хан».

Далее он замечает, что в это время завершалось строительство двух фрегатов и четырех небольших кораблей, в то время как другие суда еще строились.

За неполные три года (1743–1745) англичане построили на персидских верфях несколько маленьких судов и два больших корабля (один на 20, второй на 25 пушек); последний из них, который к 1745 г. был готов к спуску, превосходил любое русское судно, плавающее на Каспийском море. В то время также было заложено еще четыре больших корабля.

Важно отметить, что Эльтон строил для Ирана военный флот, ввозя для этого вооружение и строя военные фрегаты для шаха. Таким образом, сильный, хорошо вооруженный флот на Каспии представлял бы реальную угрозу русскому флоту и в целом позициям России в этом регионе.

Российские власти начали проявлять беспокойство, когда стали приходить сообщения о поступлении Эльтона на службу к шаху и о его судостроительной деятельности для Надира. Недовольство российского правительства, в особенности после завершения строительства Эльтоном первого судна для Надира, росло. В результате Россия аннулировала статью 8 договора 1734 г. и тем самым лишила английских купцов права транзитной торговли с Ираном через Каспий.

В ноябре 1746 г. Императрица издала указ, полностью запрещающий британскую торговлю на Каспии. Помимо этого, Коллегия иностранных дел приняла постановление об «истреблении» начатого Эльтоном судостроения и удалении из Гиляна «заводчика сего корабельного строения». Два крупных фрегата были сожжены в следующем году русскими моряками.

После убийства Надир-шаха в июне 1747 г. и последовавшей за ним междоусобной борьбы многочисленных феодальных группировок каспийский флот пришел в полный упадок. Кроме того, Россия, решительно стремившаяся не допустить, чтобы какое-то другое государство имело флот на Каспии, воспользовавшись беспорядками, последовавшими после смерти Надир-шаха, уничтожила каспийское судостроение.

Как отмечает Дж.Кук, когда посольство, в которое он входил, прибыло в 1747 г. в Астрахань, ему «сообщили, что британской торговле положен полный конец». Весной 1751 г. во время происходивших в Гиляне беспорядков Эльтона убили, а верфь и мелкие суда были уничтожены. Попытки Надир-шаха создать военно-морской флот на Каспии потерпели неудачу главным образом из-за сильного противодействия Российской империи.

Подводя итоги, следует отметить, что инициатива строительства флота принадлежала Надир-шаху, т. к. основным его мотивом было стремление превратить свое государство в морскую державу, и он нанял английского торгового агента для осуществления задуманного. Безусловно, интересы Великобритании, благодаря геополитическому положению самой могущественной морской державы в мире, подталкивали ее на недопущение продвижения России в Прикаспийский регион путем укрепления своих позиций в шахском дворе.

Тем не менее, главным направлением Британской имперской политики в Азербайджане в XVIII в. было установление своего не столько политического, сколько торгового и дипломатического влияния. Более активной политике Британии в регионе препятствовала в первую очередь Россия, вся политика которой на протяжении XVIII в. была на- правлена на недопущение здесь влияния европейских стран.

Уже к концу XVIII в. Россия и Британия, став самыми могущественными государствами, начали вести борьбу за политическое и торговое превосходство в регионе.

По материалам Вестника Дагестанского государственного университета