З.Мамедова

Со второй половины XIX века в связи с ускоренным развитием капиталистического производства социально-экономическое положение Северного Азербайджана как составляющей части Российской империи заметно улучшилось. Наметились развитие товарно-денежных отношений, создание крупных промышленных центров. Произошли заметные сдвиги в социальной сфере, ознаменованные ростом городского населения за счет притока сельского.

Неуклонный подъем добычи и переработки нефти в Баку, вызванный, прежде всего, спросом на нефтепродукты внутри России, затем и рост экспорта — все это в конечном счете превратило бакинский нефтепромышленный район в крупнейший центр мировой добычи нефти. В 1901 г. здесь было добыто 667.1 млн. пудов нефти, что составило 95% общероссийской и больше половины мировой добычи нефти.

В дореволюционном Азербайджане действовали также различные промышленные предприятия: меднорудные, медеплавильные, хлопкоочистительные, маслобойные, винодельческие, цементные заводы, шелкомотальные, шелкопрядильные, табачные, текстильные фабрики, рыбные промыслы, предприятия по обработке солодкового корня и тд. В уездах Северного Азербайджана стали возникать предприятия капиталистического типа вышеперечисленных отраслей.

В 1878 году началось строительство так называемого «нефтяного участка» Закавказской железной дороги, которое было завершено 20 января 1880 года. Нефтяной участок соединял Баку, Сабунчи и Сураханы и вначале предназначался только для перевозки нефтепродуктов, однако с устройством впоследствии в Баку и на промыслах обширной сети нефтепроводов значение дороги еще более возросло. По новой ветке приступили к перевозке и пассажиров.

К середине 1890-х годов из Баку в Сабунчи, Сураханы и обратно ежедневно отправлялись шесть пассажирских поездов, которые едва успевали перевозить значительную массу, главным образом рабочих нефтепромыслов.

Судоходство на Каспийском море было также средством связи всех крупных промышленных центров с Кавказским экономическим районом. И даже после проведения железной дороги поток транзитных перевозок на Каспийском море значительно усилился.

На экономическое развитие страны влиял также социальный фактор. Еще во второй половине XIX века в Северном Азербайджане произошли изменения в классовой структуре населения края. Коренные изменения, происходившие в социально- экономической сфере, способствовали формированию в Северном Азербайджане буржуазного общества. Буржуазия Северного Азербайджана, как и других регионов России, была тесно связана с единством классовых и политических интересов, и в этом она смыкалась с российскими и иностранными банкирами — владельцами капиталистических предприятий Баку, Гядабея и др. Надо отметить, что владельцами многих промышленных предприятий Северного Азербайджана являлись преимущественно представители других национальностей.

В Северном Азербайджане во второй половине XIX века наряду с развитием промышленного капитализма одновременно со складыванием буржуазии шел процесс формирования рабочего класса. Южный Кавказ занимал ведущее место по численности рабочей силы направляемой на промышленные предприятия, транспорт, в строительство и сферу обслуживания.

В конце 70-х — начале 80-х годов XIX века началось отходничество крестьян в города и другие места в поисках заработка. Примерно с того же времени на Южном Кавказе вводится паспортная система. Отныне каждый крестьянин, желавший отлучиться с постоянного места жительства, должен был уплатить приходящуюся на него по раскладке сумму налогов. Вид на жительство можно было получить в месте постоянного пребывания. При длительной отлучке из деревни крестьяне должны были получить увольнительный приговор от сельского общества и свидетельство уездного начальника, на основе которых уездная казенная палата выдавала паспорт.

Несмотря на утвержденное в 1894 году новое Положение о видах на жительство, которое предоставляло податному населению облегчение при получении и пользовании паспортными документами, оно не было распространено на сельских обывателей Южного Кавказа. Им выдавались свидетельства и паспорта на кратковременный срок — на полгода или год. Прибывший в город крестьянин должен был документально оформить свое пребывание.

Крестьяне устремлялись в города с наиболее развитой инфраструктурой, где была велика вероятность устроиться на работу, т.е. в Баку, Елисаветполь, Шамаху, Лянкяран и др. В 1901 году общее число рабочих во всех отраслях промышленности Баку составляло 65-70 тыс. чел.

Увеличение численности населения Азербайджана в начале XX века было вызвано, главным образом, дальнейшим развитием промышленности, торговли, ростом капитализма в сельском хозяйстве страны. При определении этнического состава населения за основу был взят религиозный аспект. Это означает, что мусульмане, если учитывать, что они состояли из азербайджанцев, включая и отходников из Южного Азербайджана, составляли 79,08% всего населения Бакинской губернии.

В XIX веке усиливается проникновение в города иностранноподданных — русских, поляков, немцев, а также выходцев из Ирана, в частности Южного Азербайджана, именуемых по переписи населения 1897 года как персы (они были иранскими подданными).

В конце XIX века на территории Северного Азербайджана, главным образом в центре нефтяной промышленности (т.е. в Баку), проживало больше выходцев из Ирана, в частности Южного Азербайджана. Большой наплыв отходников из Ирана и Южного Азербайджана объяснялся сложившимся в конце XIX — начале XX века экономическим и политическим кризисом.

К началу XX века Иран, «уже превратившийся в типичный образец полуколониальной страны», был охвачен сильным экономическим и политическим кризисом. Положение это еще более усугублялось противоречащей национальным интересам политикой шахского двора, обострившей социальные отношения внутри страны.

Превращение Ирана в рынок сбыта и источник сырья осуществлялось и со стороны Англии. Открытие в 1889 году английским бароном Рейтером в Иране Шахиншахского банка, а годом позже приобретение русским капиталистом Поляковым права на создание учетно-ссудного банка привели к переходу всей финансовой системы под их контроль.

Первое массовое движение, направленное против шахской власти и роста иностранного засилья, имело непосредственную связь с предоставлением концессий. 20 марта 1890 года Насреддин шах Гаджар предоставил английскому подданному Дж.Тальботу монопольное право на скупку, переработку и продажу, включая экспорт, табака на 50 лет на всей иранской территории. Особого накала выступления против предоставления чужестранцу табачной монополии достигли в начале декабря 1890 года, когда в стране от имени главного муджахида тех дней Хаджи Мирзы Мохаммеда Хасана Ширази была распространена фетва, в которой потребление мусульманами табака было объявлено «харамом» (запрещенным).

Все эти и другие концессии, выданные иранским правительством, привели к тому, что Иран, как в политическом, так и в экономическом отношении, был превращен в зависимую от Англии и царской России страну.

Южному Азербайджану, как составной части Ирана, были присущи одинаковые характерные черты. Географическое положение Южного Азербайджана делало влияние царской России еще более сильным. Ко всему прочему господствующие феодальные пережитки также ухудшали внутреннее положение как Ирана, так и Южного Азербайджана.

В конце XIX века в Южном Азербайджане по-прежнему существовали такие формы земельной собственности, как халисе, тиюль, илати, вакф, хырдамалик и мюлк. После указа Насреддин шаха в 1886-1887 годах, в Иране земли-халисе стали продаваться. Такая же ситуация господствовала и на территории Южного Азербайджана, где большинство государственных земель были проданы. Покупались эти земли, в основном, ханами, принцами, а также мелкими государственными чиновниками, духовенством, купцами. Крестьянин, пользующийся землей, платил налог и своему земельному собственнику, и государству.

В этот период основная масса населения Ирана, в том числе Южного Азербайджана, состояла из беднейших, бедных, средних и относительно богатых крестьян. Если одна часть беднейших крестьян была превращена в сельских наемников, то остальная, в том числе основная часть бедных крестьян, кроме аренды земельных участков, зарабатывала себе на хлеб посторонними ремеслами. Крестьянин, лишившись производственных средств, не всегда мог найти работу по найму. Малая их часть могла превратиться в промышленных и сельскохозяйственных рабочих на родине, другая же часть была вынуждена уезжать на заработки за границу, в основном в Россию, в частности на территорию Южного Кавказа.

Еще в 1845 году на Южный Кавказ приезжали плотники и каменщики из Турции и Ирана. В 1858 году на русско-иранской границе было выдано 4852 паспорта уходившим на заработки в Тифлис, Елисаветполь, Шушу, Шамаху, Иреван и другие места Южного Кавказа.

В этот период спрос на рабочую силу ощущался в основном в следующих секторах: в нефтяной промышленности юго-западного Ирана, в рыбной промышленности Каспия, на строительстве дорог, мостов, шортов и ирригационных сооружений. На территории Северного Азербайджана, и в частности в Лянкяранском, Губинском, частично в Гейчайском и Шамахинском уездах, а также в Загатальском округе труд отходников из Южного Азербайджана широко использовали на арендных табачных землях малоземельных и безземельных крестьян.

Следует отметить, что из северо-восточного Ирана многие иранские бедняки направлялись в Герат, а из юго-восточного и южного районов — в Карачи, Маскат и даже на остров Занзибар. Отходники направлялись также в Индию, Турцию. Однако большинство южных азербайджанцев, направляющихся в указанные страны (за исключением России), не находили там работы в промышленности, т.к. в самих этих странах не было сколько-нибудь заметного промышленного развития. Этим и объясняется большая масштабность отходничества из Ирана, в частности Южного Азербайджана, на территорию России.

Следует отметить, что как до, так и после революции 1905-1911 годов рабочие из Ирана и Южного Азербайджана даже не запасались пропускными свидетельствами из консульства, что объяснялось, прежде всего, неплатежеспособностью. Поэтому осуществлялся контрабандный переход через границу. Это происходило следующим образом: из 5-6 человек один запасался свидетельством и перевозил вещи остальных, которые уже налегке где-нибудь незаметно переходили границу.

Под влиянием начавшейся русской революции, по Ирану, и в частности по всему Южному Азербайджану, прокатилась волна протеста в виде массовых демонстраций и забастовок. Одним из главных требований, выдвинутых уже в ходе революционного движения, охватившего страну стал вопрос принятия Конституции. Это объяснялось тем, что  Иран был тесно связан с Российской империей и испытывал непосредственное воздействие российского революционного движения.

Это воздействие в некоторой степени осуществлялось посредством жителей Ирана и особенно выходцев Южного Азербайджана, ехавших на заработки в Россию и на Южный Кавказ.

Еще начиная с 1880-х годов рабочая миграция в отдельные промышленные центры России получила столь массовый характер, что в научной литературе этот процесс получил название «отходничество». По подсчетам исследователя вопросов отходничества в изучаемый период Н.К.Бедовой. число отходников, выезжавших из Северо-Западного Ирана на заработки в Российскую империю, к 1905 гоцу достигало не менее 300 тысяч человек в год.

В документах российского и иранского государств этих эмигрантов называли «персами», «персидско-подданными» или «иранскими отходниками», хотя большинство из них являлись этническими азербайджанцами и были выходцами из различных областей Южного Азербайджана. Между собой мигранты называли друг друга «хамшахаран» (выходцы из одного города).

Эти рабочие, будучи неграмотными, соглашались работать в тяжелых трудовых и бытовых условиях, выполняли самую трудную и грязную работу за мизерную заработную плату как в промышленных, так и в сельскохозяйственных областях Южного Кавказа, на которую часто не соглашалось местное население. Отсюда произошло и то унизительное отношение к иранским чернорабочим со стороны как чиновников и работодателей, так и местного населения.

По роду занятий отходники разделялись на четыре категории:

1. фехле — сельскохозяйственные рабочие, получавшие денежную плату за работу;
2. ранджбары — трудившиеся в поле, получали часть урожая;
3. амбалы — чернорабочие в городском хозяйстве (грузчики, носильщики, подметальщики улиц, водоносы, ассенизаторы и т.д.);
4. муздуры — рабочие на заводах, фабриках и других промышленных предприятиях.

Обедневшие и разорившиеся крестьяне из Южного Азербайджана прибывали в регионы Северного Азербайджана, где был спрос на дешевую рабочую силу. Эмигранты, приезжавшие на заработки в Баку, будучи неприспособленными к местным условиям, обычно не могли оставаться здесь больше 5 лет, что приводило к частым изменениям в составе населения. Большую часть пришлого населения, независимо от национальности, составляли мужчины.

Как отмечал дореволюционный исследователь положения рабочих Бакинского нефтепромышленного района П.Петрович, на нефтедобывающих промыслах в Баку наряду с азербайджанцами, русскими и другими трудились и выходцы из Ирана, в частности из Южного Азербайджана, которые выполняли грязную, тяжелую, плохо оплачиваемую работу. Иранские чернорабочие прибывали со своей родины без жен и детей. Одной из причин этого являлось то, что иранские женщины, как и все мусульманки, были домохозяйками и никаких доходов, кроме случайных (в виде заработка за стирку белья и т.п.), не имели.

На бакинских нефтепромыслах трудились в основном пришлые рабочие различной национальности, в т.ч. азербайджанцы из Южного Азербайджана. Уже в начале 1880-х годов иранские отходники составляли основную массу тартальщиков и бурильщиков.

В 1893 году в нефтедобывающей промышленности Баку числилось 7,060 рабочих, среди которых доля выходцев из Ирана и Южного Азербайджана составляла 11,1%; в 1903 году среди 23,435 рабочих она увеличилась до 22,2%.

Эти цифры относятся к нефтедобывающим фирмам. Данные явно занижены, т.к. не учитывалось число рабочих-бурильщиков, занятых у подрядчиков, а также рабочих механических мастерских. Согласно данным городской переписи 1917 г. на Кавказе, к этому году в Баку уже проживало 11,904 выходца из Ирана, в частности Южного Азербайджана.

По книге автора «Проблема южных азербайджанцев в советском Азербайджане в 20х-30х гг. XX века»