Во время войн, когда человеческий характер испытывается на прочность, среди офицеров и солдат воюющей армии рождаются герои, люди, которые жертвуя своей жизнью, спасают жизни других. Потом уже, спустя время, многие из них становятся знаменитыми, другие – не очень, а про третьих быстро забывают, это свойственно человеческой натуре.
В Русской армии такими героями считали георгиевских кавалеров – кавалеров ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия, Георгиевского Оружия, Георгиевского креста и Георгиевской медали. При этом среди награжденных было немало представителей нехристианских конфессий – в частности, мусульман или, как писалось тогда, «магометанского вероисповедания».
Георгиевские кавалеры-мусульмане были во всех родах войск, в том числе и технических, инженерных, артиллерийских, а также самых молодых, только накануне Великой войны (Первая мировая война – ред.) появившейся авиации, а также рожденных в первые месяцы мирового конфликта бронеавтомобильных частях.
И если в Азербайджане первым национальным авиатором считается Фаррух-Ага Гаибов, геройски погибший в составе экипажа воздушного корабля «Илья Муромец-16» в небе над белорусским местечком Боруны 16 сентября 1916 г. (здесь и далее все даты до 1 января 1918 г. приведены «по старому стилю», т.е. по юлианскому календарю), то имя первого национального георгиевского кавалера из состава броневых автомобильных частей – Исрафила Халил-Бекова – в Азербайджане мало кому известно.
Исрафил Халил-Беков (в прижизненных документах его имя упоминалось в различном написании: Исрофиль Халиль-Беков, Исрефиль-Бек Халиль-Беков, Исрафиль Али-Бекович Халиль-Беков, Исрефиль Эльдар Халил-Беков) родился 15 мая 1890 г. и происходил из беков Карской области. Он получил среднее образование, окончив в 1907 г. 6 классов Елисаветпольской мужской гимназии и поступил 1 января 1908 г. в младший класс Виленского пехотного юнкерского училища юнкером рядового звания 1-й роты.
Учился Исрафил, видимо, не очень прилежно, о чем говорит его отчисление от училища вольноопределяющимся в строй на один год, почему и окончил училищный курс с опозданием на год и по II разряду – 6 августа 1913 г. со старшинством со дня выпуска. В изданном в Сан-Франциско в 1963 г. сборнике воспоминаний бывших юнкеров училища «На службе Отечества» есть упоминание об Исрафиле Халил-Бекове.
В воспоминаниях полковника Владимира Ивановича Шайдицкого, также окончившего Виленское военное училище, говорится: «В сентябре 1913 года в полк прибыли молодые подпоручики из разных училищ. Из Виленского приехали 2: Халил-Бек и Кормилицын. Первый был назначен вторым субалтерном в мою (1-ю) роту, а второй – во вторую роту, в которой был младший офицер в чине штабс-капитана. Подпоручик Халил-Бек поступил в училище одновременно со мной и был также в 1-ой роте. Татарин, мусульманин с Кавказа. При переходе на старший курс он пришел из городского отпуска «с запахом вина» и был отчис-лен в полк вольноопределяющимся на год. В 1912 году вернулся в училище на старший курс. В первых боях он был ранен и, эвакуировавшись, больше не вернулся в полк, переведясь в броневые части.»
И далее: «В 1915 году, командуя броневым отделением, он выручил в боях на Юго-Западном фронте бельгийский броневой отряд и, отличившись в ряде боев, был награжден орденом Св. Георгия и чином капитана за боевые отличия. В конце 1916 года я встретился с ним в Петербурге. В радостной для нас встрече он высказал мне горечь, что его представление в подполковники за боевые отличия не прошло, ввиду того, что недавно вы- шел высочайший приказ, запрещающий представление в штаб-офицерский чин офицеров, прослуживших менее 10 лет. Доблестно сражался в Добровольческой армии и был убит наповал офицером в товарищеской пирушке.»
В.Шайдицкий рассказывал: «В один из вечеров дежурный по полку – старший поручик Орлов – играл на биллиарде, когда вошел подпоручик Халил-Бек и, став рядом со мной, стал переговариваться с играющими. Поручик Орлов попросил не мешать посторонними разговорами их игре, на что мой сосед, уже выпивший за стойкой в буфете несколько рюмок водки, стал возражать. Мой сосед стал раздражаться и мои дружеские замечания, обращенные к нему, его еще более накаляли. После официального замечания дежурного по полку и старшего в чине взорвали подпоручика Халил-Бека и он, вскочив с места, выхватил клинок из ножен и бросился на поручика. Вассо Орлов вначале опешил, как и три офицера, находившиеся в биллиардной, но быстро сообразив, что такого бешеного абсолютно невменяемого офицера нельзя образумить или разоружить даже с нашей помощью, выскочил из собрания на плац с целью быстрым бегом оторваться от него и измотать его силы. Поручик Орлов был прекрасным гимнастом, окончивший Главную офицерскую гимнастическо-фехтовальную школу и вполне рассчитывал на свои силы, но и подпоручик, находясь в возбужденном состоянии, нагнетал на себя новые силы в стремлении догнать убегающего и зарубить его. Находившийся в собрании штабс-капитан Филаретов – наш виленец, вместе с нами выскочил из собрания, и мы все побежали, чтобы догнать их. Вдруг видим, что Орлов упал, а через него, споткнувшись за упавшего, растянулся и Халил. Когда мы подбежали, то дежурный офицер уже сидел верхом и держал в руках отобранную шашку. Поручик Орлов объяснил нам, что чувствуя, что Халил его догоняет, он нарочно, свернувшись калачиком, упал с таким расчетом, чтобы сбить преследующего. Мы все вернулись в собрание, позабыв о неподвижно лежащем Халиле.»
Дежурный офицер собирался доложить об ужасном случае. Долго успокаивал штабс-капитан Филаретов дежурного по полку, разговаривал с ним и просил не губить молодого офицера, только несколько месяцев, как прибывшего в полк. Тот согласился. Филаретов взял со всех присутствовавших офицеров честное слово, что все, что произошло, останется тайной и всю ответственность за происшедшее он берет на себя, а Шайдицкому поручил найти Халил-Бекова и приказать ему подать обычный рапорт: «Заболев сего числа, службу Его Императорскому Величеству нести не могу».
Офицеры Халил-Бекова не сдали, дело удалось замять. Через несколько дней, Филаретов попросил Шайдицкого чтобы Халил-Беков подал рапорт о выздоровлении.
«И только через несколько месяцев, когда приехали однокашники – подпоручики из Минска и был ужин в командирском особняке, устроенной командиршей для молодых виленцев и мы пили чарочки, она обратилась к Халилу с просьбой больше не пить – и мы оба поняли намек. Значит знал и командир полка,» — вспоминал Шайдицкий.
Молодой подпоручик Халил-Беков вместе с полком выступил на фронт Первой мировой войны и в одном из первых боев под г. Гольдапом 7 августа 1914 г. был ранен, за что позднее – 24 февраля 1915 г. – был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Также в составе полка он отличился в бою на р. Равке 15 февраля 1915 г., за что был отмечен орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».
После эвакуации в тыл Исрафил Халил-Беков, вероятно, окончил курс офицерской военной школы «для надобности формирования автомобильных броневых частей». Имеется дата его производства в поручики со старшинством с 3 ноября 1914 г. – высочайший приказ 2 апреля 1915 г. – за боевые отличия в делах полка при г. Лодзь. 29 апреля 1915 г. – официальный его перевод в 18-й пулеметный автомобильный взвод младшим офицером. За отличия в делах под Кобрином 16 августа 1915 г. он был награжден орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами – приказ по 3-й армии от 5 мая 1916 г.
Вероятно, не ранее мая 1916 г. Халил-Беков был прикомандирован к 19-му пулеметному автомобильному взводу. Так, в высочайшем приказе от 13 декабря 1915 г., согласно которому было утверждено награждение Исрофиля Халиль-Бекова орденом Св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», он указывается как поручик 18-го пулеметного автомобильного взвода.
Принадлежность к этому взводу указана и в высочайшем приказе 11 августа 1916 г., согласно которому он был произведен в штабс-капитаны со старшинством в чине с 19 июля 1915 г. Но уже в высочайшем приказе 14 августа 1916 г., согласно которому он был произведен в капитаны со старшинством в чине с 24 мая 1916 г., Халил-Беков указан как прикомандированный к 19-му пулеметному автомобильному взводу.
Взводом командовал капитан 99-го пехотного Ивангородского полка Юлий-Вильгельм-Рудольф Гибшман. В состав взвода входили два пулеметных автомобиля «Остин» 1-й серии – «Пылкий» и «Победа» и пушечный автомобиль «Гарфорд» – «Пушкарь».
Итак, поручик Халил-Беков в середине мая 1916 г. назначается командующим броневым автомобилем «Гарфорд» под названием «Пушкарь». На этой машине ему суждено было провоевать около полутора лет. 21 мая 1916 г. 19-й пулеметный автомобильный взвод, согласно приказу, прибыл в распоряжение начальника 16-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Евгения Трегубова в район дер. Глубочек-Велький и выдвинул броневой автомобиль «Пушкарь» на передовую линию наших окопов у дер. Воробьевки.
Рано утром 22 мая 1916 г. автомобиль поддерживал своим огнем атаку 61-го пехотного Владимирского полка. Расстреляв все патроны, «Пушкарь» вернулся в свое расположение. Но вскоре, узнав о том, что броневой автомобиль «Остин» «Пылкий» был подбит в бою (ему перебило рулевую тягу, и он съехал в канаву), поручик Халил-Беков, по собственной инициативе, выехал на «Пушкаре» и, вытащив его из канавы, на буксире доставил в дер. Куровце, причем Исрафил Халил-Беков, выйдя из машины, под сильным пулеметным и артиллерийским огнем противника руководил работами по спасению «Пылкого», пренебрегая жизнью.
23 мая 1916 г. в 21 час 15 минут по распоряжению генерал-майора Владимира Май-Маевского «Пушкарь» выехал на поддержку 14-го пехотного Олонецкого полка. Из-за разбитой снарядами и размытой дождями дороги броневик долго буксовал и застревал в воронках от снарядов, порвал передаточную цепь. Шум работающего двигателя привлек на себя огонь пулеметов и артиллерии противника, но несмотря на это поручик Халил-Беков, выйдя из машины, и, несмотря на полученное ранение и ушиб левого бедра, продолжал руководить огнем своих пушки и пулеметов. Позднее, во взаимодействии с 1-м батальоном 14-го пехотного Олонецкого полка, принял участие в его атаке по совершенно открытой местности.
На следующий день поручик Халил-Беков убыл в гор. Тарнополь в лазарет для лечения ранения, но уже 27 мая 1916 г. прибыл обратно и вступил в командование машиной, передвигаясь на костылях (!), и принял активное участие в боях против австрийцев по поддержке атакующих русских пехотных полков 4-й пехотной дивизии генерал-майора Виктора Баудера.
Вблизи от взвода выполнял боевую задачу бельгийский бронированный дивизион. В 16 часов 15 минут 27 мая 1916 г. бронированный автомобиль «Пушкарь» получил приказание поддержать атаку по направлению северо-западнее дер. Воробьевки. Двигаясь по шоссе Куровце – Воробьевка, броневик открыл сильный пулеметный огонь по окопам противника, расположенным у высоты 389 у опушки рощи около деревни, благодаря чему контратаковавшие силы австрийцев принуждены были отступить, а австрийский пулемет, установленный в оборудованном блиндаже с броневой защитой в самой деревне и наносивший много вреда пехоте, был подбит из орудия машины.
Около 21 часа того же дня «Пушкарь» под командованием Халил-Бекова выдвинулся вновь по шоссе в сторону дер. Воробьевки на помощь застрявшему еще днем на дороге у моста через р. Нестерувку бельгийскому бронеавтомобилю 1-й батареи, и, вытащив его, взял на буксир, и отвел в расположение, а затем всю ночь вместе с бронеавтомобилем «Пылкий» охранял левый фланг 4-й пехотной дивизии.
Вечером 28 мая, броневой автомобиль вновь выехал на охрану левого фланга 4-й пехотной дивизии, а когда 29 мая противник неожиданно контратаковал окопы 16-го пехотного Ладожского полка, своим интенсивным огнем из пулеметов и орудия поддержал нашу пехоту и способствовал отражению контратак австрийцев. В последующие дни «Пушкарь» ежедневно выезжал на охрану позиций пехоты, но вследствие «затишья» возвращался с рассветом в Куровце, не открывая огня.
Уникальный случай: за несколько дней, фактически за один период боев, поручик Халил-Беков был представлен к высшим русским военным наградам – ордену Св. Георгия 4-й степени и Георгиевскому оружию, а уникальность ситуации в том, что оба представления были утверждены.
Приведем полные тексты описания подвигов из высочайшего приказа и приказа армии и флоту. К тому времени, Халил-Беков уже был произведен в чин капитана. На орден Св. Георгия 4-й степени – «За то, что, будучи в чине поручика, командуя автомобилем «Пушкарь» в бою 27-го мая 1916 года, оказал громадную услугу и решительное содействие 16-му пехотному Ладожскому полку во время атаки высоты 389 у д. Воробьевки, когда левый фланг полка поражался фланговым ружейным, пулеметным и артиллерийским огнем. Врезавшись своим «Пушкарем» в расположение противника, открыв пулеметный и артиллерийский огонь, меткой стрельбой уничтожил броневую башню гнезда фланирующих пулеметов противника и, находясь все время под сильнейшим огнем, своей бесстрашной работой обратил в бегство гарнизон ближайших неприятельских окопов и этим вернул возможность полку продолжать атаку, а после того, – еще неоднократно принимал деятельное участие в отбитии контр-атак противника. В этом же бою капитан Исрофиль Халиль-беков спас от захвата противника застрявший в воронке боевой автомобиль бельгийцев, вытащив его своим Пушкарем.»
И, соответственно, описание подвига на награждение Георгиевским оружием – «За то, что, состоя в прикомандировании к 19 пулеметно-автомобильному взводу в чине поручика, в бою 24 мая 1916 г., когда австрийцы вели бешеные контр-атаки на высоту 389 севернее д. Воробьевки, несмотря на испорченное артиллерийскими снарядами шоссе и на ураганный артиллерийский огонь противника, устроившего огневую завесу, смело и решительно выехал вперед окопов и своим метким огнем пушки и пулеметов существенно содействовал отбитию наступавших колонн австрийцев; отбил несколько контр-атак противника, следовавших одна за другой, чем дал возможность войскам закрепиться на занятой австрийской позиции.»
Далее интересно отметить производство Халил-Бекова в следующие чины. Высочайшим приказом 11 августа 1916 г. он был производен в штабс-капитаны со старшинством с 19 июля 1915 г. (т.е., в годовщину начала войны), а через три дня (!), 14 августа 1916 г. – уже в капитаны на основании приказа по военному ведомству № 253 от 1915 г. со старшинством с 24 мая 1916 г., т.е. со дня подвига, за которое он был удостоен Георгиевского оружия.
Такое даже для войны большая редкость. Поздне, Халил-Беков участвовал в составе своего броневого автомобильного отделения в боях лета 1917 г. в ходе последнего наступления русской армии в районе гор. Тернополя. Тогда шли бои по прикрытию отступления бросивших позиции, распропагандированных и уже достаточно разложившихся пехотных полков, частей, сохранивших дисциплину и подчинявшихся приказам. Одними из таких были броне-автомобильные части, действующие в составе 7-й и 11-й армий. Капитан Халил-Беков в составе своего отделения входил в 7-й броневой автомобильный дивизион одноименной 7-й армии. В это время он командовал группой из своего и 29-го отделения и за отличия в бою 10 июня 1917 г. по удостоению местной кавалерской Думы был награжден Георгиевским крестом 4-й степени с лавровой веткой.
Скорее всего, капитан Халил-Беков уже с конца 1916 г. командовал 19-м броневым автомобильным отделением, хотя официально в него так и не был переведен. Но приказом армии и флоту от 25 октября 1917 г. он был утвержден командиром этого отделения.
В октябре 1917 г. капитан Халил-Беков и его 19-е отделение в составе карательного отряда, сформированного штабом Юго-Западного фронта, направилось в гор. Винницу для защиты от разграбления спиртовых и винных складов, находившихся в этом тыловом городе. В тот же день начались переговоры командования с большевистским Советом, которые затягивались по вине большевиков.
27 октября 1917 г. после известия о перевороте в Петрограде, Винницкий совет не смог принять решения и все время заседал в Народном доме, к которому подошел батальон юнкеров из 2-й Житомирской школы прапорщиков (около 250 человек), входивший в состав карательного отряда, и при поддержке 4 броневых машин 19-го броневого автомобильного отделения и, возможно, 47-го отделения (машины «Джеффери») выдвинул ультиматум о сложении оружия в течение 15 минут. Еще до истечения срока ультиматума юнкера открыли огонь, члены Совета начали отвечать. Завязался стрелковый бой.
В этот момент на помощь к большевикам подошел броневой автомобиль «Гарфорд» «Забайкалец» из 16-го броневого автомобильного отделения 6-го броневого автомобильного дивизиона, который с ходу открыл огонь по юнкерам из пулемета. Но в это время из броневика «Пушкарь» лично капитаном Халил-Бековым по «Забайкальцу» был открыт беглый пулеметный огонь по месту, где у машины был бензобак, и через несколько минут он сумел в результате прямого попадания поджечь машину. Экипаж броневика начал его покидать, при этом помощник шофера и шофер заднего руля были убиты, остальные были ранены и сбежали. В огне начал взрываться боекомплект, машина выгорела полностью.
После этого, юнкеры ворвались в Народный дом и арестовали членов Винницкого совета и других людей. В результате последующих на следующий день боев Совет в городе Винница был ликвидирован. Впоследствии «Гарфорд» «Пушкарь» оказался в гор. Киеве.
С началом Гражданской войны (1918 — 1922/1923), можно предположить, что капитан Халил-Беков вернулся на Кавказ и там был инициатором формирования Татарского конного дивизиона (из жителей Борчалинского уезда Тифлисской губернии), развернутого уже в составе ВСЮР (Вооруженные Силы на Юге России) в полк – 6 декабря 1918 г.
Согласно архивным документам — точная дата исключения Халил-Бекова из списков армии умершим – 10 января 1919 г. Спустя 17 дней, 27 января 1919 г., он был посмертно произведен в полковники со старшинством с 27 сентября 1918 г. По одной из версий, он умер от ран, полученных в бою, по другой – в результате смертельной раны во время офицерской пирушки.
По материалам В.Юшко (Известия азербайджанского историко-родословного общества)