Ш.Бадалов

Творчество Шаха Исмаила Хатаи (1487-1524), прежде всего, отличается зависимостью от традиций древней озано-ашугской культуры. Эта связь не может быть односторонне воспринята только как воздействие ашугских стихов на творчество Хатаи.

Ашуги и ашугское искусство эпохи Хатаи резко отличалось от озанов и искусства озанов XI-XIV веков.

Ашугское искусство средневековья наряду с воспеванием природы и красоты также приняло национально-культурное фольклорное значение в контексте армейских и ряда религиозно-политических мероприятий.

Как и в ряде других тюркских государств, у шаха Исмаила Хатаи были свои «войсковые ашуги», которым покровительствовала власть.

Ученый-исследователь М.Аббаслы пишет об этом: «В произведении «Джаханараи-шах Исмаил» сохранились очень интересные сведения об этом. О таком положении озанов в войсках шаха Исмаила говорится: «…В дни сражений озаны перед победным походом войска исполнением чуккуров, пением турки, и варсаги возбуждали желанием сражения храбрецов. От музыки и пения озанов усиливалась желание воевать».

Однако задолго до этих времен ашугское искусство прошло долгий путь развития.

Начиная с 7 века до нашей эры озаны (поэт-певец, сказитель у тюркских народов) в «Огузнаме» и летописях «Китаби Деде-Горгуда» проявили себя в искусстве. Озаны были первыми поэтами у древних огузов. Озаны и до эпохи шаха Исмаила были носителями большой культурологической мисссии.

Народные и дворцовые поэты воспевали победные походы государственного значения. Эти традиции продолжались и во времена шаха Исмаила. Во времена его правления государством Сефевидов, азербайджанское ашугское искусство начало усиленно развиваться.

В гошма и герайлы (формы лирической поэзии) шаха Исмаила Хатаи нельзя не увидеть откровенно проглядывающееся отношение к ашугскому искусству и священному статусу саза.

Нельзя забывать, что до времен Хатаи название-титул «озан» и в т.ч. ашуго-озанское искусство, под влиянием запретов и табу ислама уже подверглось определенным деформациям. Хатаи будучи правителем, политическим деятелем и творческой личностью, придав новое дыхание ашугскому искусству, обеспечил его развитие на новом этапе.

Шах Исмаил в регулировании социальной базы секты кызылбашей, наряду с множеством факторов, считал важным обращать внимание и на эстетико-культурологические принципы. Хотя ведущей линией кызылбашского сектантства и был шиизм, шах Исмаил, как и во всем своем творчестве, в политических реформах придавал важное значение тюркизму.

Хотя исламская религия серьезно притесняла искусство озана, в пору шаха Исмаила название-титул «озан» все еще в серьезной и официальной форме охранялось как показатель огузо-тюркской культуры.

В «Джаханараи-шах Исмаил» можно встретить такое: «…озаны, можно сказать, участвовали во всех походах шаха Исмаила, в армии занимали руководящее место военного неггарехане-военного оркестра, услаждали отважный дух воинов-кызылбашей с турки, варсаги и ченги. Неся головной убор кызылбашей на голове, тигровую шкуру на плечах, саблю на поясе, большой чуккур-саз в руках, в спокойные минуты они сказывали эпосы, во время сражений же, повесив чуккур и сазы на плечи, садились на коней и сражались наравне с воинами.»

Из исторических летописей ясно видно, что уважение к озанам во дворце шаха Исмаила было столь сильно, что некоторым эмирам давали прозвище «Озанхан».

Как видно, шах Исмаил выступал на стороне развития ашугского искусства сквозь призму национального колорита тюркизма. В целом, отношение шаха Исмаила к ашугскому искусству носит системный характер, что на самом деле охватывает традиции возрождения ашугской культуры средневековья.

Стоит отметить, что еще до того как ашуги были включены в состав состав военных сил государства Сефевидов, дервиши-ашуги уже участвовали в пропаганде политических намерений Сефевидов, и приобрели достаточно большой авторитет.

Дервиши-ашуги смогли получить привилегию на более крупную общественно-культурную арену. Это событие было очень важным и новым этапом ашугского искусства в истории тюркоязычных народов.

Появление ашугов в военных силах тюрков стало очень важным этапом в развитии ашугского искусства, и этот этап стал возможным благодаря общественно-политической и исторической необходимости. Эта же причина сумела при переходе от «озана» к «ашугу» создать условия для спасения от имеющихся запретов ислама по отношению к этому искусству.

Можно прийти к такому выводу, что Хатаи был связан с ашугским искусством не только своим творчеством, но и, будучи правителем, культурно-общественным мировоззрением и деятельностью.

Как «ашуги» вытеснили «озан», также произошло и с музыкальными инструментами. Но здесь уже сыграла свою роль необходимость. Так, в дождливую и снежную погоду войсковые ашуги не смогли бы регулярно держать настрой соответственно хаваджату (традиционные напевы) на сазах с кожанным покрытием. Поэтому и начали появлятся другие сазы, с деревянным покровом. В войске оказывающего особое внимание ашугскому искусству шаха Исмаила, разумеется, должны были преобладать именно такие сазы.

Как и в литературе, шах Исмаил и в государственных делах прослыл правителем-реформатором. Особенно, он более всего гордился могуществом, дисциплиной и несравненностью своей армии в сравнении с армиями соседних государств.

Как известно из исторических источников и летописей, гнев на присланный другом Гусейном Байгара подарок является результатом своеобразия и фанатизма этого военного полководца: «Султан Гусейн – человек, любящий оргии и удобства. Такие музыканты с приятным голосом, ангелу подобные певцы могут пригодиться его оргиям.. Но я человек сражений, и таких собеседников не желаю. Я должен неустанно кружиться на коне вокруг своего края….»

Несмотря на такое положение, не желая проявлять неуважение, шах Исмаил не отсылает озанов обратно, приказывает их содержать. Однако эти озаны, несмотря на свое мастерство, на озанов кызылбашей не походили. Поэтому шах Исмаил, будто желая показать свой вкус и порядок, косвенно указать то, что слушают его полководцы, войска, чем наслаждаются, присоединил к послу и отправил в Герат отряд из войсковых озанов в военной же одежде периода военных походов.

Насколько воздействовала на творчество Хатаи эта любовь к искусству озана, к ашугской литературе в целом, что логическим следствием этого влияния стало вступление в свою стадию возрождения ашугского искусства и дастанного творчества в эпоху шаха Исмаила. В этом смысле творчество шаха Исмаила и его политическая деятельность дополняют друг друга.

Если присмотреться к развитию ашугского искусства средневековья в аспекте тюркских государств, ясно видно, что до Хатаи, в период Османской империи, ашугское искусство, можно сказать, не было развито, к нему не проявляли должного уважения. На государственном уровне не проглядывалось никакого одобрительного отношения ни к ашугу, ни к ашугскому стиху.

Вместо того, чтобы поднять на уровень национально-моральных ценностей ашугского искусства, наоборот, запретами и равнодушием этот процесс был уклонен от своего природного развития. Годы правления Хатаи могут быть охарактеризованы, в прямом смысле слова, новой эпохой в развитии ашугского искусства.

По материалам Казахского Национального Университета им. Аль-Фараби