Ш.Мустафаев

Город Тебриз являлся столицей ряда могущественных государств и империй мусульманского Востока в X – начале XVI вв. и выполнял роль одного из главных «эмпориумов» на международных торговых маршрутах. Однако его роль как административно-политического и торгово-ремесленного центра стала постепенно меняться в эпоху Сефевидов, что связано с рядом важнейших исторических событий.

Прежде всего, с XVI в. начинают сказываться последствия Великих географических открытий, вызванной ими трансформации всей структуры мировой торговли, возвышением роли морских и океанских путей в ущерб традиционным караванным маршрутам. В целом, эти факторы способствовали последующему ослаблению и упадку крупнейших империй Азии, расположенных на историческом Шелковом пути, превращению их в периферию капиталистической системы. Этой участи не избежало и Сефевидское государство.

Другим серьезным фактором, повлиявшим на историческую судьбу Тебриза, были многочисленные османо-сефевидские столкновения в XVI-XVII вв., сопровождавшиеся колоссальными разрушениями хозяйственной и транспортной инфраструктуры в Азербайджане, гибелью и массовыми перемещениями населения и т.д.

Зримым последствием этих драматических событий была постепенная потеря Азербайджаном своего ведущего политического и экономического положения в системе Сефевидского государства, превращение его в одну из рядовых провинций страны, а также ввиду близости Тебриза к османской границе – перевод столицы государства из этого города в Казвин (1548 г.), а затем в Исфахан (1598 г.).

Потеря Тебризом своего столичного статуса самым серьезным и драматичным образом сказалась на его дальнейшей судьбе. Хотя он оставался одним из крупнейших административных, ремесленных и торговых центров страны, тем не менее, стал неизбежно терять свое былое величие и политическую роль, которыми был отмечен в истории Ближнего Востока в предыдущие столетия – со времен Раввадидов и Атабеков Азербайджана до ранних Сефевидов.

Еще одним важным фактором, драматично повлиявшим на историческую судьбу Тебриза, была его географическая локация в сейсмически активной зоне. Колоссальный ущерб хозяйственному развитию, демографическому росту и архитектурному облику города на протяжении всей его истории наносили часто происходившие в этом районе землетрясения, что отмечено многими мусульманскими и европейскими авторами. Один из наиболее разрушительных природных катаклизмов произошел в Тебризе в 1641 г. По сообщению А.Даврижеци, это было ужасное землетрясение, разрушившее большинство городских построек.

Сведения иностранных путешественников, миссионеров и торговцев, посетивших Тебриз во второй половине XVII в., дают довольно живописную картину города, в котором блеск былой славы и величия начинал постепенно меркнуть под влиянием неотвратимых превратностей исторической судьбы.

Хотя великолепие архитектурных памятников, оживленность площадей и базаров, обилие товаров и предметов восточной роскоши все еще продолжали вызывать восхищение у заморских гостей, тем не менее, они не могли не заметить явную тенденцию к упадку городского хозяйства, многочисленные руины некогда монументальных сооружений, постепенную деградацию быта и повседневной жизни горожан славного в прошлом Тебриза.

Во второй половине XVII столетия французский коммерсант Жан Шарден, посетивший Тебриз, был осведомлен о его былом величии и называл его очень большим и могущественным городом – вторым в Персии «по величине, великолепию, богатству, торговле и количеству жителей». Жан-Батист Тавернье, другой французский торговец и путешественник, совершивший несколько вояжей в земли Сефевидского государства в XVII в., также называет Тебриз величественным и густонаселенным городом, который представлял собой «торговый центр для Турции, Московии, Индии и Персии».

Особенно отличался объемом и бойкостью торговли в этот период шелк-сырец, который завозился на рынки Тебриза из Гиляна и других мест. Много торговали здесь и лошадьми, отличавшимися своей грациозностью и стоившими достаточно дешево. Вообще, по утверждению Тавернье, продукты и продовольствие всех видов в этом городе продавались по вполне доступным ценам. Он считал, что Тебриз по объему оборота денег опережал любой другой город в Азии.

Вместе с тем, Тавернье не преминул отметить, что город был почти полностью разрушен в результате завоевания османской армией под командованием султана Мурада IV в 1635 г. А в 1651 г. (на самом деле – в 1641 г.) под воздействием сильного землетрясения многие строения там были превращены в руины.

По словам Шардена, в Тебризе насчитывалось около 15 тысяч домов и такое же количество торгово-ремесленных лавок. Лавки, как правило, находились не там, где располагались дома, а были сосредоточены на специальных торговых улочках, крытых высокими арками. Эти торговые улицы назывались «базарами» и, по сути, составляли «сердце города». Жилые кварталы и дома располагались вне этих районов, и поскольку все дома имели свои сады, то в городе было обилие зелени.

Тебриз состоял из девяти кварталов. Шарден отмечал отсутствие у него внешних стен и оборонительных сооружений. Между тем, английский дипломат сэр Томас Герберт, посетивший Персию, в 1627-1629 гг., в период правления шаха Аббаса I, свидетельствовал о наличии городских стен, достигавших в окружности пяти миль; правда, они были возведены, по его утверждению, из глины.

Что касается населения Тебриза, то Шарден признается, что приложил немало усилий, чтобы получить представление о его реальном количестве. По его оценке, общее количество жителей города не превышало 550 тысяч человек, хотя некоторые горожане пытались его уверить в том, что там проживало около 1,100 тысяч человек. Но Шарден отвергал эти явно преувеличенные цифры. В то же время, в последнее десятилетие XVII в. итальянский путешественник Джемелли Каррери, посетивший Тебриз, оценивал общую численность населения города в два раза меньше, чем Шарден – примерно, чуть более 250,000 человек. Каррери выводил эту цифру исходя из того, что значительная часть общего пространства города была занята многочисленными фруктовыми садами, и в городе также имелись большие площади пустующих земель.

Шарден не заметил в Тебризе сколь-нибудь примечательных дворцов или жилых особняков, но особо отмечал великолепие городского базара, называя его «прекраснейшим» во всей Азии. Эти базары отличались обширностью занимаемой площади, великолепием нависающих над ними арок, многочисленностью проводящих там целые дни напролет торговцев, обилием и разнообразием продающихся в них товаров. Наиболее красивым из всех рынков был так называемый «Кайсерие» или «Королевская рыночная площадь», как переводит это название Шарден, где торговали драгоценностями и ювелирными изделиями. Он был вполне просторным, имел восьмиугольную форму и был построен, по словам автора, примерно в 850 г. хиджры «королем Хассаном», двор которого располагался в Тебризе. Надо полагать, Шарден имел ввиду правителя государства Ак-Коюнлу султана Узун Хасана.

Другие общественные здания в Тебризе также были многолюдны. В городе насчитывалось 300 караван-сараев. Некоторые из них были достаточно просторны, чтобы вместить около трехсот человек.

Тавернье также высоко оценивает состояние базаров и караван-сараев Тебриза. Он сообщает, что многочисленные базары представляют собой добротно построенные строения, а караван-сараи достаточно просторны и являются двухэтажными.

Эту же мысль повторяет и Джемелли Каррери. Он пишет, что в отличие от большинства невзрачных и глинобитных жилых помещений, базары и караван-сараи Тебриза имели более внушительный вид, являясь добротными и качественными постройками, что указывало на былое торговое значение города и всегда привлекало сюда купцов из различных стран – московитов, татар, арабов, грузин, менгрелов, индийцев, турок, персов.

Действительно, вряд ли жилища обычных горожан могли поражать воображение приезжих иностранцев, ибо они отличались довольно заурядной архитектурой. Дома простого люда, как утверждает англичанин Томас Герберт в первой половине XVII в., были построены, в основном, из сырцового кирпича, имели плоские крыши.

В таком же духе отзывается и Тавернье, сообщающий, что большая часть зданий в Тебризе была построена из сырцового кирпича и являлись одно- или двухэтажными. Этот непрочный строительный материал, которым, большей частью пользовались в Тебризе, конечно же, не способствовал устойчивости построек, быстро разрушавшихся во время происходивших здесь частых землетрясений. Внутри дома сводчатые потолки и стены, как правило, обмазывались смесью глины и измельченной соломы и затем белились известью.

Шарден отмечает, что город отличался торговой активностью и ремесленным производством. Сложно было представить себе какую-либо номенклатуру товара, которую невозможно было бы приобрести в многочисленных торговых лавках Тебриза. В городе жила многочисленная армия ремесленников, занимавшихся производством хлопчатобумажной, шелковой и вышитой золотом ткани; лучшие тюрбаны во всем Сефевидском государстве ткались здесь. Торговые связи и операции Тебриза не ограничивались лишь территорией всего Сефевидского государства и Османской империи, а выходили далеко за их пределы, распространяясь до Московии, Тартарии, Индии, Черного моря.

Действительно, обширная и разносторонняя торговля Тебриза «прославила этот город во всей Азии», как признавался Тавернье. Из отраслей ремесла, процветавших в этот период в Тебризе, он отмечает работу кузнецов, производивших в большом количестве орудия труда, такие как пилы, топоры, напильники, а также огнива вместе с металлическими табакерками, и особенно металлические замки. Последние были важны, поскольку, по словам автора, «многие восточные люди запирали свои двери лишь деревянными балками».

Золотых дел мастера специализировались на выделке всяких украшений, большей частью, из серебра. Плотники мастерили прялки и веретена, что было востребовано для работы многочисленных ремесленников-ткачей.

И, на самом деле, шелкоткачество являлось основным видом ремесленного производства в Тебризе, по утверждению французского коммерсанта. Эти мастера были одновременно и «художниками», искусно и аккуратно окрашивавшими шелковые ткани. Ткачи количественно превосходили все остальные категории ремесленников в Тебризе во второй половине XVII в. Кожевники же большей частью занимались производством обуви из шагреневой кожи, ибо ее носили все жители страны, за исключением, может быть, сельских бедняков.

Шарден был особо впечатлен площадями Тебриза. По его мнению, центральная площадь города была наиболее обширной по сравнению с площадями тех городов мира, которые ему удалось посетить, и даже столичного города Исфахана. В дневное время здесь, в основном, велась бойкая торговля продуктами питания и недорогими товарами. Зато к вечеру площадь преображалась, заполняясь разношерстной толпой и превращаясь в место отдыха и развлечений. Где-то уличные акробаты демонстрировали свои номера, где-то мерились силами борцы; в некоторых местах толпа с азартом следила за схватками быков или баранов; кто-то на другой стороне площади занимался декламацией стихов, кто-то развлекал людей рассказами разных историй.

Особой популярностью среди жителей Тебриза пользовались демонстрируемые на этой площади номера с так называемыми «танцующими волками». Этих волков доставляли в город издалека, затем долго дрессировали и обучали, так что наиболее способные из них продавались за весьма высокую цену: французский коммерсант называет их стоимость в пятьсот крон.

Тавернье отмечал, что на восходе и закате особая группа людей появлялась на этой большой площади, или Майдане, поднимаясь на возвышенную галерею у городской таможни, и начинала громко бить в литавры и барабаны, извещая горожан о начале и конце рабочего дня.

Другая площадь Тебриза, находившаяся перед разрушенной крепостью Джафар-паши, командующего османской армией, захватившей Тебриз во время османо-сефевидской войны во второй половине XVI в., в былые времена служила манежем и плацом для построения и учений гарнизонных войск. Но к концу XVII столетия она находилась в разрушенном состоянии и превратилась в место для массового забоя скота и продажи мяса.

Следует отметить, что турецкий путешественник Эвлия Челеби в 1647 г. также видел лишь развалины этой османской крепости. Он дает более полное описание этого сооружения и сообщает, что оно было возведено за 36 дней по приказу другого османского военачальника Оздемироглу Осман-паши в самом центре Тебриза, в районе «Шах Хиябаны», т.е. в квартале Хиябан. Как можно судить из одного сведения османского путешественника, крепость располагалась напротив мечети шаха Исмаила Сефеви.

Тавернье также пишет, что у большой площади Тебриза высятся мечеть, медресе и крепость, которые постепенно приходят в упадок ввиду того, что местное население пренебрежительно к ним относится из-за их постройки «последователями Омара» – суннитами. Несомненно, речь в данном случае идет об османах и крепости Джафар-паши.

Шарден свидетельствует о наличии в Тебризе кофеен, заведений для курения табака и питейных заведений, где употребляли алкогольные напитки, а также многочисленных бань и мечетей, соответствующих по своей красоте другим зданиям. Мечетей в Тебризе, по свидетельству французского коммерсанта, насчитывалось двести пятьдесят. Знаменитая мечеть Алишаха, воздвигнутая в ильханидский период везиром Тадж ад-Дином Алишахом, в это время уже лежала в руинах. Была отреставрирована лишь ее нижняя часть, где люди продолжали молиться, а также сохранилась т.н. башенная (минбарная) часть, которая сегодня известна как «Арк Тебриза». Здесь, по словам автора, был похоронен Газан-хан, знаменитый правитель Ильханидской империи, и его гробницу все еще можно было видеть внутри башни.

Между тем известно, что гробница Газан-хана находилась в комплексе Шамб- и Газан или Газанийе. Шарден описывает знаменитый архитектурный комплекс ильханидского периода Шамб-и Газан, называемый местным населением, по его словам, «Кала-и Рашиди», поскольку тот был сооружен за 400 лет до этого главным везиром «короля Газана Ходжа Рашидом», т.е. Фазлуллахом Рашид ад-Дином. Автор сообщает, что ко времени правления шаха Аббаса I сооружение лежало в руинах. Но тот, хорошо осознавая значение этой крепости для обороны города, приказал восстановить ее. Однако его преемники придерживались иного мнения, и их безразличие к судьбе этого великолепного исторического сооружения стало причиной его полного разрушения.

Об этом же свидетельствовал и Тавернье, который посетил Шамб-и Газан, располагавшийся примерно в двух лигах на запад от Тебриза, посередине поля. Французский путешественник застал это строение из кирпича уже в почти наполовину разрушенном виде, но сохранившаяся часть все еще высоко возвышалась над равниной. Автор не знал о происхождении этого строения, по виду напоминавшего древнюю крепость и окруженного высокими стенами. Однако арабская надпись над воротами свидетельствовали о том, что оно было возведено мусульманскими правителями. Страшное землетрясение 1641 г., превратившее в руины большую часть Тебриза, разрушило и это сооружение.

Точно так же ко времени визита в Тебриз Шардена остались лишь развалины от многих укреплений и построек, воздвигнутых в свое время османами во время их пребывания в городе. Автор указывает, что он внимательно осмотрел многие из них в поисках следов древности, но повсюду мог видеть, в основном, лишь руины крепостей и груды мусора. Единственной сохранившейся целой постройкой со времен османов была большая мечеть, покрытая внутри мрамором, а снаружи – «изящной мозаикой», т.е. глазурованной керамикой. Однако местное население считало это место оскверненным в силу того, что мечеть была построена османами, веру которых (т.е. суннизм) оно считало «богомерзкой».

Следует отметить, что Тавернье также писал о нескольких мечетях «потрясающей высоты и величины» в Тебризе, которых горожане обрекли на медленное разрушение, поскольку те были сооружены «еретиками», т.е. суннитами.

Среди них автор дает детальное описание одной, наиболее крупной и великолепной мечети, находившейся вне города, у дороги в Исфахан. Сооруженное из кирпича строение вызвало восхищение автора не только своими размерами, двумя красивыми минаретами, элегантно возвышавшимися по углам здания с фронтальной стороны, но и великолепием глазурованного покрытия, внутренним орнаментом и прекрасной каллиграфией, в которой арабская вязь была нанесена краской золотого и лазурного цветов.

Тавернье писал, что напротив этой мечети сохранились руины другого сооружения, которое раньше служило «обителью шейх-имама», что, по-видимому, представляло собой обитель для дервишей или ханегах. От этого здания сохранилась лишь фасадная часть. К нему же примыкало здание бани и другие постройки, которые, впрочем, тоже находились в разрушенном состоянии.

Таким образом, в целом, описание Тебриза, оставленное французскими путешественниками в середине и второй половине XVII столетия, позволяет констатировать, что эпоха экономического и торгового процветания этого города осталась позади, он явно вступил в период своего постепенного хозяйственного упадка, что сказывалось как на демографическом положении, так и внешнем облике города.

Большое количество пустующих площадей внутри городской черты, обилие превратившихся в руины либо постепенно разрушавшихся монументальных зданий и построек прежних эпох свидетельствовали о начавшейся деградации городской жизни в Тебризе за несколько десятилетий до распада Сефевидского государства.

По материалам сборника «Культурные и цивилизационные связи между Европой и Востоком «