В 1958 году в США появилась программа сверхглубокого бурения «Мохол». Как и многие другие программы, «Мохол» был призван обогнать СССР в научном соперничестве, установив мировой рекорд в сверхглубоком бурении.

Название проекта произходит от слов «Мохоровичич» — это фамилия хорватского ученого, который выделил поверхность раздела между земной корой ж мантией — границу Мохо, и «hole», что по-английски значит «скважина». Создатели программы решили бурить в океане, где, по данным геофизиков, земная кора значительно тоньше, чем на материках. Надо было спустить трубы на несколько километров в воду, пройти пять километров океанского дна и достичь верхней мантии.

В апреле 1961 года у острова Гваделупа в Карибском море, где водная толща достигает 3,5 км, геологи пробурили пять скважин, самая глубокая из них вошла в дно на 183 метра. По предварительным расчетам, в этом месте, под осадочными породами ожидали встретить верхний слой земной коры — гранитный. Но поднятый из-под осадков керн содержал чистые базальты — эдакий антипод гранитов.

Результат бурения обескуражил и в то же время окрылил ученых, они стали готовить новую фазу бурения. Но когда стоимость проекта перевалила за 100 млн. долларов, конгресс США прекратил финансирование. «Мохол» ответил на один из важных вопросов, он показал главное — сверх-глубукое бурение в океане возможно.

**********

Был уже 1965 год. В СССР и в частности в АзССР конечно знали о постройке и испытании американцами полупогружной буровой установки в Мексиканском заливе. Это было новое явление — нефтедобыча в море. У Азербайджана имелась практика морской добычи на Нефтяных Камнях. Это были сваи, на которых строилась дорога, отдельные небольшие основания для буровых скважин, но плавучей буровой установки, какую уже построили американцы, не было.

Когда стало известно об американской плавучей буровой, нефтяники республики поставили задачу — добыть необходимую информацию, которую можно было бы использовать при создании подобной буровой установки. Истоки этого задания уходят к концу 1963 года.

Было принято решение рассмотреть все каталоги, информационные справочники, материалы нефтяных конгрессов, научно-технические бюллетени и другие материалы, в которых, как правило, попадались сообщения, относящиеся к категории ноу-хау, к материалам эмбарго, разрабатываемым в зарубежных центрах, институтах.

Предусматривалось проведение бесед с ведущими нефтяниками республики в первую очередь, с академиками-буровиками для выяснения вопросов в связи с интересующей буровой установкой.

В это же время академик Мамедпаша Гулузаде рассказал, что что-то слышал, но информация подлежит перепроверке, она мо-жет оказаться недостоверной. Разговор о морском бурении академик услышал на одном из нефтяных конгрессов, проводимых в Японии. Его проинформировал друг и земляк Сабит Оруджев. С.Оруджев тогда работал первым заместителем Министра нефтедобывающей промышленности СССР.

С.Оруджев предложил послать академика Гулузаде в Техас — там работают люди, с которыми он поддерживает научные контакты, для них Мамедпаша Гулузаде — ученый с мировым именем. Была тщательно разработана программа визита в США академика Гулузаде. В программе обозначили нефтяные центры США.

Все материалы, касающиеся поездки, скомпоновали и вывезли в Москву, в Госкомитет по науке и технике, где оформляли командировку. Руководство Госкомитета удовлетворило просьбу. Дали команду представить просьбу американской стороне. Прошло некоторое время, и получили из Москвы сообщение: американская сторона готова принять М.Гулузаде, назвав период его поездки и пребывания в США в течение полумесяца.

Начало было положено и М.Гулузаде отправился в США. Вернувшись, он подробно рассказал: в США принят был весьма уважительно и со вниманием. Этому способствовали его научные работы. Главным было, с его точки зрения, это его участие в коллоквиуме, проводившемся американской стороной для специалистов-нефтяников. Выступающие делали упор на вопросы освоения морских шельфов, говорили о новой технике, способствующей бурению скважин на глубине моря в толще слоя воды до 200-300 метров. Выяснилось: американцы проводят испытание первой полупогружной буровой установки, с которой можно пробурить в море скважину до глубины 5000 метров.

Перед азербайджанскими учеными появилась новая задача: достать материалы, содержащие расчеты, описание конструкции, схемы, чертежи, деталировку — словом, все, что касалось проекта.

Академик М.Гулузаде сказал: «У меня наладились надежные добрые отношения с американскими учеными. Находясь в Америке, я часто встречался и общался с ними. Один из них — семидесятилетний, подвижный, крепкого здоровья, подтянутый, общительный, порядочный, благородный человек, принимает активное участие в международных конгрессах, симпозиумах, коллоквиумах. Насколько мне известно, он должен в скором времени прилететь в Европу.»

Было решено попытаться устроить встречу академика и американца и попытаться привезти его в Баку.

Сотрудники КГБ составили план по подготовке ученого к поездке, изложили все возможные варианты реакции американца на предложение академика. Учли даже возможную ссылку его на Кубинский кризис. Словом обсуждали все вопросы до мелочей. Было решено объяснить американцу, что о его нахождении в Союзе никто знать не будет, и даже отметок в паспорте не будет сделано.

М.Гулузаде удалось убедить американского ученого приехать в Баку. Моментально сообщили в Москву с просьбой взять под контроль прибытие гостей в Шереметьево и отправку в Баку.

И вот свершилось — иностранец уже в Баку. Все силы были направлены на составление обширной программы посещений и развлечений для гостя. От его настроения, времяпрепровождения, впечатлений, от увиденного, зависел исход операции — приобретение проекта «Мохол».

Американец посетил АзИИ, знаменитый сильнейшим профессорско-преподавательским составом и толковыми студентами. Посетили Академию наук. Иностранца поразил внешний вид здания административного центра Президиума Академии. Объектом посещения стал и академический институт проблем глубинных нефтегазовых месторождений. Специалисты высокого ранга окружили вниманием американца. Разговор, целенаправленный, с переводчиком,- говорили о нефтедобыче.

Американец с удовольствием воспринимал все окружающее — людей, погоду, исторические достопримечательности. Особенное удовольствие испытал он, идя по узеньким улицам старой части Баку, «Ичери Шехер», где каждая улочка, дворик — красноречивы. Решился он взобраться на «Девичью башню». Иностранец с удовольствием посещал все запланированные мероприятия и высказывал свое удовлетворение по поводу увиденного.

Близился тот заветный день, на который делалась «ставка» — визит иностранца на Нефтяные Камни. Сойдя на «землю» Нефтяных Камней, иностранец услышал подробный рассказ о создании искусственного острова в морских просторах, о строительстве электростанции, режиме работы людей. Имя Каверочкина, Нефтяные Камни и первый нефтяной фонтан — взаимосвязанные понятия. Трагическая гибель Михаила Каверочкина на месте трудовой деятельности повергла иностранца в изумление, потрясла его самоотверженность погибшего.

На встречу с американским ученым прибыло руководство Нефтяных Камней. Выделили машину, на которой он объехал эстакаду, живо интересуясь глубиной моря в районе острова. Американец подходил близко к скважинам, задавая вопросы по бурению скважин, эксплуатации их, добыче газа и выделению его из нефти. Его поразил труд нефтяников Азербайджана, они проявляли ежедневный героизм, добывая нефть и газ в тяжелейших условиях — в открытом море.

В беседе с азербайджанскими учеными и нефтяниками американец признался: «У нас есть сооружение, с которого осуществляется бурение скважин, Эта буровая установка работает в Мексиканском заливе, Она современна, перспективна и очень интересна с научной точки зрения. Она напоминает небольшой городок с кинотеатром, рестораном и баром. Удобные каюты позволяют рабочим и инженерно-техническому персоналу проживать на установке. Там буровая вышка высотой 51 метр, имеется все необходимое техническое оборудование, электрооборудование.»

Когда ученого спросили чем это сооружение отличается от Нефтяных Камней, он улыбнулся и ответил: «Нефтяные Камни — это уникальное сооружение. Такого в США нет и не будет. Наша установка механизирована, сама перемещается по морю, плывет в любую точку моря и бурит скважину на любой глубине.»

Все, с интересом слушали «заморского гостя» и как-то «неожиданно» прозвучали пожелания: «Было бы неплохо посмотреть на эту плавучую буровую установку. Хорошо бы использовать ее на Каспии…»

Американец ответил: «Да, вашему мужественному народу не помешала бы плавучая установка. Облегчила бы труд нефтяникам…»

Вечером в тот же день академик М.Гулузаде обратился к американскому гостю напрямую. Академик просил передать информационный материал об установке для ознакомления, на короткий срок. Американец уверял: для него честь чем-либо помочь Азербайджану, который очень понравился ему не только историей, но людьми — добропорядочными, искренними. Но исполнить это не может — проект хранится за «семью замками».

И тем не менее, он обещал подумать чем он может помочь, и сказал что сообщит когда откроется где-либо конференция по обсуждаемому вопросу. На другой день иностранец вместе с академиком уезжал в Москву. Академик выполнял просьбу американца — показал Москву со всеми ее достопримечательностями.

Прошло время. Академик сообщил КГБ что получил весточку от американского ученого, прилетающего в Европу на конгресс. Весточка раскрывала закодированный подтекст, обозначающий: «Проект «Мохол» у американца». Сотрудники КГБ быстро заработали. Оформили документы на имя академика, и он вылетел в указанную иностранцем страну.

Академик вернулся через несколько дней и уже в аэропорту заявил с улыбкой на лице: «Проект «Мохол» у меня в сумке. Возвращать его не придется.»

Из дальнейших объяснений ученого стало ясно: американец вытащил из-под «семи замков» всю документацию проекта и не хотел возвращать ее, дабы не возбудить подозрений и не рисковать своей свободой. Проект был в Баку, в КГБ, на столе Гейдара Алиева. Так стал создаваться проект первой советской плавучей полупогружной буровой установки.

В конце 1990-х годов плавучие полупогружные буровые установки, сооруженные в Советском Союзе, бороздили моря от Сахалина, Северного до Каспийского, но усовершенствованные, отечественного производства. Главными героями операции «Мохол» были легендарные академики азербайджанского народа Сабит Оруджев и Мамедпаша Гулузаде.

По материалам книги Ш.Керамовой, Ш.Сулейманова «Подвижники нужны»